Кадзуо Исигуро - КОГДА МЫ БЫЛИ СИРОТАМИ
Едва войдя в нее, я услышал шаги. Это была мама. Я часто пытался вспомнить ее лицо — определить, что именно оно выражало в тот момент, — но мне это никогда не удавалось. Наверное, инстинкт подсказал мне тогда не смотреть на нее. Помню лишь ощущение ее присутствия как чего-то большого и неуловимого, словно я вдруг снова стал совсем маленьким, и еще то, что на ней было светлое летнее платье. Чуть охрипшим, но идеально сдержанным голосом она сказала мне:
— Кристофер, джентльмены, которые пришли с мистером Симпсоном, из полиции. Мне нужно закончить разговор с ними, а потом я поговорю с тобой. Пожалуйста, подожди меня в библиотеке.
Я хотел было возразить, но мама пресекла попытку строгим взглядом.
— В библиотеке, — повторила она, уже направляясь к выходу. — Я приду, как только побеседую с этими джентльменами.
— Что-то случилось с папой? — не удержался я. Мама снова повернулась ко мне:
— Твой отец сегодня не приехал на работу. Но я уверена, этому есть какое-то простое объяснение. Подожди меня в библиотеке. Я скоро приду.
Я вышел из кухни вслед за ней и отправился в библиотеку, где, усевшись за свой рабочий стол, стал ждать, думая не столько об отце, сколько об Акире и о том, что уже опаздываю к нему. Интересно, хватит ли у него смелости одному вернуть бутылочку на место? Даже если хватит, он наверняка будет, сердиться на меня. В тот момент я был настолько озабочен ситуацией, связанной с Акирой, что даже подумывал нарушить мамино распоряжение и уйти. Между тем обсуждение в гостиной затягивалось, казалось, до бесконечности. На стене в библиотеке висели часы, и я неотрывно следил за их стрелками. В какой-то момент я даже вышел в холл, надеясь привлечь внимание мамы и попросить у нее разрешения отлучиться, но на этот раз дверь в гостиную оказалась плотно прикрытой. Пока я слонялся по холлу, размышляя о том, как бы улизнуть, появилась Мэй Лии строго велела мне возвращаться в библиотеку. Водворив меня на место, она вышла и закрыла дверь, но из коридора все время доносился звук ее шагов. Я снова уселся за стол и стал смотреть на часы. Когда стрелки перевалили за половину третьего, я помрачнел и стал страшно сердиться на маму и на Мэй Ли.
Потом наконец услышал, что мама провожает гостей и один из них говорит:
— Мы сделаем все, что в наших силах, миссис Бэнкс. Будем надеяться на лучшее и уповать на Бога.
Что ответила мама, я не разобрал.
Как только мужчины уехали, я выскочил из дома и спросил у мамы, можно ли мне пойти к Акире. Меня ужасно разозлило, что мама, полностью проигнорировав мой вопрос, сказала:
— Давай вернемся в библиотеку.
Как бы ни был разочарован, я повиновался. В библиотеке мама усадила меня на стул, присела рядом на корточки и очень спокойно сообщила, что отец пропал — его никто не видел с момента отъезда из дома. Полиция, вызванная администрацией компании, ведет поиски, однако пока они не дали результата.
— Но он вполне может сам вернуться к ужину, — добавила мама с улыбкой.
— Разумеется, он вернется, — произнес я тоном, который, как я надеялся, позволял понять: вся эта кутерьма меня раздражает. После чего встал и снова спросил, можно ли мне уйти, но на сей раз с меньшей горячностью, поскольку, взглянув на часы, понял: в походе к Акире уже не было смысла. Его мама, должно быть, успела вернуться, и вскоре у них будут ужинать. Я очень сердился, что мама задержала меня лишь для того, чтобы сообщить то, что я понял уже полтора часа назад из разговора в кухне. Так что, когда она наконец отпустила меня, я просто поднялся в свою комнату, выставил на ковер солдатиков и постарался не думать об Акире и о том, какие чувства он испытывал но отношению ко мне в тот момент. Но я помнил все, что он сказал на берегу реки, и его взгляд, исполненный благодарности. Более того, мне, так же как Акире, очень не хотелось, чтобы его увезли в Японию.
До позднего вечера я пребывал в подавленном настроении, но это, разумеется, было истолковано как реакция на исчезновение отца. Весь вечер мама подбадривала меня, говоря что-то вроде: «Давай не будем унывать. Все наверняка скоро выяснится». И даже Мэй Ли была необычайно ласкова со мной, пока я принимал ванну. Но помню я также и то, что с каждым часом на маму все чаще накатывали те моменты «отсутствия», которые станут столь характерными для неё впоследствии. По-моему, уже в тот вечер, лежа в постели и размышляя о том, что сказать Акире, когда мы увидимся в следующий раз, я услышал, как мама, вперив невидящий взор куда-то в стену, тихо произнесла:
— Что бы ни случилось, ты будешь гордиться им, Вьюрок. Ты всегда сможешь гордиться тем, что он сделал.
Глава 8
Я плохо помню дни, последовавшие за исчезновением отца. Могу сказать одно: часто мысли мои были настолько заняты Акирой и тем, что я скажу ему при следующей встрече. Из-за этого мне было трудно сосредоточиться на чем-либо еще. Тем не менее я почему-то постоянно откладывал свой визит в дом соседей и даже допускал, что могу больше никогда не увидеть друга, поскольку родители, разгневанные его провинностью, уже наверняка пакуют вещи, чтобы отбыть в Японию. В те дни, услышав малейший шум снаружи, я вихрем мчался наверх, к окну над входом, откуда был отлично виден фасад дома моего друга. Я хотел убедиться, что там не грузят багаж.
Так прошло дня три-четыре. И вот однажды хмурым, пасмурным утром, играя на лужайке перед домом, я уловил звуки, доносившиеся из-за забора, разделявшего наши усадьбы, и быстро сообразил, что это Акира катается на велосипеде сестры по своей подъездной аллее. Мне часто доводилось наблюдать, как он учится кататься на велосипеде, который был для него слишком велик, и я легко узнал шуршание колес, трущихся о гравий, когда Акира изо всех сил старался удержаться в седле. В какой-то момент до меня донесся грохот и крик падающего Акиры. Мне пришло в голову, что он, возможно, заметил меня из окна верхнего этажа и выехал на велосипеде специально, чтобы привлечь мое внимание. Послушав немного, как он падает там, за забором, я вышел за ворота и заглянул в их сад.
Там Акира действительно самозабвенно терзал велосипед Ицуко, пытаясь исполнить цирковой номер, требовавший сохранения равновесия без помощи рук на крутом повороте. Казалось, он был слишком поглощен своими упражнениями, чтобы обратить внимание на меня, и, даже когда я подошел поближе, не выказал ни малейших признаков того, что замечает мое присутствие. Наконец я просто сказал:
— Прости, я не смог прийти в тот день. Акира угрюмо взглянул на меня и продолжил маневры. Я хотел объяснить ему, почему получилось так, что я его подвел, но, к собственному удивлению, не смог. Понаблюдав за ним еще немного, я приблизился на несколько шагов и, понизив голос до шепота, спросил:
