Владимир Познер - Одноэтажная Америка
Все мы были несколько ошарашены деловитостью и полнейшим отсутствием даже признака романтики, но предстояло еще нечто такое, что прийти в наши неамериканские головы не могло.
Не помню, писал ли я о том, как компания «Макдоналдс» придумала обслуживание клиентов на колесах: вы подъезжаете к своего рода автомату, нажимаете кнопку, раздается вопрос работника, сообщаете ему заказ, едете дальше, возникает окошко, вам сообщают, сколько вы должны, вы платите, едете к следующему окошку, где вас ждет упакованный заказ. И отъезжаете (почему-то вспомнилось «наше дело ямщицкое, подъедь, выедь и отъедь!»). Быстро, удобно, не надо ни парковать машину, ни выходить из нее.
Примеру «Макдоналдса» последовали банки: вы можете положить деньги на счет, используя систему «Drivethrough» («Сквозной проезд»). Тоже неплохо.
Но, оказывается, в Лас-Вегасе вы можете жениться по той же системе. Прямо у обочины стоит домик, на крыше которого красуется вы веска со словами «DRIVETHROUGH WEDDINGS», у домика небольшой указатель со стрелкой, объезжаете домик с правой стороны, выезжаете с левой и по левую руку вы видите довольно большое окно. Оно закрыто, но сквозь стекло вы видите, что висит картиночка, декорированная сердечками, на которой написано: «Гудните».
Мы «гуднули», окно почти сразу же открылось (в Америке окна открываются и закрываются вверх-вниз, как раздвижные двери, но только поставленные вертикально) и в проеме появился улыбающийся человек лет сорока. Последовал следующий разговор:
Ургант: Здравствуйте!
Человек в окне: Здравствуйте, как ваши дела?
Познер: Хорошо, а как дела у вас?
Человек в окне: Очень хорошо, спасибо. Скажите, пожалуйста, вы собираетесь пожениться?
Ургант: Пока еще нет. Но это можно сделать, не выходя из машины?
Человек в окне: Да, но в машине должны быть мужчина и женщина.
Познер: И все?
Человек в окне: Это единственное окно во всем мире, где вас никогда не спросят, возьмете ли вы картофель фри с этим заказом. Первоначально это было создано для инвалидов. Но сейчас такое бракосочетание становится все более популярным: люди приезжают на мотоциклах, в повозках, запряженных лошадьми, на велосипедах…
Познер: Ух ты, а сколько церемоний в день вы проводите?
Человек в окне: Приблизительно сто в день. Не забывайте, весь мир приезжает в Лас-Вегас, чтобы пожениться.
Познер: Что их привлекает?
Человек в окне: Азартные игры, думаю.
Мы много чего еще увидели в Вегасе.
Побывали в святая святых казино «Белладжио» — наблюдательном пункте, откуда двести пятьдесят камер наблюдают за всеми игорными столами и автоматами в поисках шулеров и жуликов, где сами наблюдатели, имена и даже лица которых засекречены, являются психологами, которые могут определить подозрительных по одежде, по походке, по тому, как они держат карты, по жестам и выражению лица.
Побывали мы в специальной клинике, где лечат тех, кого поразила игорная страсть, людей, которые просадили все до последнего цента (как рассказала нам одна женщина — здесь все лечатся инкогнито — «был случай, когда я потеряла пятьсот долларов, выйдя из дома, чтобы купить батон хлеба — по пути увидела игорный автомат…»). Как выяснилось, клиника существует на деньги казино, которые оплачивают работу врачей и сам курс лечения.
Побывали у генерального менеджера крупнейшего казино, и когда, после посещения клиники, я спросил его, не чувствует ли он некоторую вину за несчастных людей, которые разорились за его столами, он ответил:
— Нет, не чувствую. Посмотрите на меня: видите, какой я толстый? Кто виноват в этом? Я виноват. Я понимаю, что надо меньше есть, что надо заниматься спортом, надо вести другой образ жизни. Но я этого не делаю, это мой выбор, некого винить, кроме себя. То же самое можно сказать о тех, кто играет. Это их выбор, никто не заставляет проигрывать последнее. Я им сочувствую, но это не моя вина.
Побывали в ломбарде, где миловидная итальянка, осевшая в «городе греха», как часто называют Лас-Вегас, рассказала нам о том, как здесь оставляют самые разные предметы в обмен на деньги — от дорогущих часов до пиджаков и зонтиков.
— Мы оцениваем предмет и даем под залог предмета деньги, но не больше двух тысяч долларов.
— Часто ли возвращаются они, чтобы выкупить оставленное?
Она очаровательно улыбнулась и сказала:
— Если бы часто возвращались, не было бы этого бизнеса.
Побывали в одном из гостиничных номеров, предназначенных для «high rollers», для тех, кто играет по-крупному и для которых в самом казино есть отдельные и только для них доступные залы, в которых жетоны для «одноруких бандитов» могут стоить тысячу и более долларов за штуку. На стенах этих номеров висят оригиналы Пикассо, Ренуара, роскошь невообразимая. Походив по одной из спален такого номера, Ваня бросился на кровать необъятных размеров и сказал:
— Все, я остаюсь здесь.
Я подумал, что из Вани получился бы первоклассный крупье, я вообразил себе, как он, высоченный, чуть недобритый, стоит за столом, где играют в очко, обворожительно улыбаясь, собирая вокруг себя толпы женщин, которые, заглядывая в его темные с поволокой глаза, забывают о деньгах и готовы проигрывать без конца, лишь бы постоять около нашего сердцееда.
Когда мы выезжали из Вегаса, Ваня, сидевший рядом со мной, тихо напевал песню, которую на весь мир прославил дуэт Саймона и Гарфункела, «Bye-bye, love, bye-bye, happiness, hello loneliness, I think I'm gonna die…».
Но несмотря на калейдоскоп впечатлений, я, каждый раз вспоминая Лас-Вегас, вижу улыбающееся лицо мужчины в окне «Свадьбы сквозного проезда», мужчины, олицетворяющего собой абсолютный предел американского сервиса.
Глава 10
Как сержант ВДВ Шейнин изменил свое мнение о «гнойных пидерах»
Я, как и многие, если не большинство, слышал об Эльдорадо, о «Золотом» месте, где в 1849 году нашли золото. Я, как и вы, слышал о знаменитых «сорокодевятниках», как прозвали тех, кто, побросав все, кинулся в Калифорнию за золотом. И вот, держа путь в Сан-Франциско, мы попали в какой-то пустынный, заброшенный городок, каких, кстати говоря, мы встречали на своем пути множество.
Стояли бревенчатые дома, там-сям валялись кучки мусора, все это производило жалкое впечатление. Догадаться, что это и есть легендарно-сказочный Эльдорадо, было невозможно, но это был именно он. Когда-то бурлящий, многотысячный город золотоискателей, город, в котором делались и терялись состояния, город романтиков и бандитов, город, послуживший основой для многих рассказов Джека Лондона, для «Золотой лихорадки» Чарли Чаплина, превратился в город-призрак.
