Дмитрий Правдин - Записки из арабской тюрьмы
— Абдуразак, ты нечестно играешь, — заметил я. — Перепрыгнул на три клетки, но это не дамка.
— Нет! — возразил араб. — Ты просто забыл, она стала уже дамкой.
Я не стал спорить, а погрузился в свои невеселые мысли, фигурами двигал автоматически и проиграл в четвертый раз.
— Гы-гы-гы! — заржал вор и стал тыкать в меня грязным пальцем. — Русский проиграл! Русский проиграл!
Открыл рот и стал демонстрировать свои акульи зубы в гримасе смеха. Он выдавливал из себя смех, как выдавливают остатки пасты из тюбика. Он потешался надо мной, хотел показать свое превосходство и унизить меня.
— На, сука! — я выкинул вперед сжатый заранее кулак и попал ему в лоб. То ли от неожиданности, то ли удар действительно получился сильным, но этот крысеныш слетел с кровати, треснулся затылком об пол и затих.
— По-моему, ты его убил, — сказал Тони, осмотрев Абдуразака. — Ну, теперь тебе точно пожизненное дадут, у нас за убийство сурово наказывают.
Я сверху заметил, как бились сонные артерии пострадавшего. Спрыгнул с кровати и склонился над телом. Зрачки сужены, пульс есть, дышит сам — жив!
— Да нет! Он жив! — неуверенно произнес я. — Только без сознания, думаю, сейчас оклемается, главное — чтоб череп не сломал.
— Да не переживай! У него череп крепкий, не первый раз по голове получает! — сказал подошедший Титти. — Он плохой человек, сердце у него черное, правильно, что врезал, я уж и сам хотел.
Тут незадачливый воришка открыл глаза и мутным взглядом обвел камеру:
— Что произошло?
— Да русский тебе по морде дал, ты и отключился, — объяснил черный гигант. — Если ты еще будешь его доводить, то я тебе лично башку откручу, понял?
— Да, — тихо произнес человек с акульим ртом. — Понял.
Сахби-друзья подхватили с пола еще не пришедшего в себя любителя мухлежа и отнесли к себе на кровать.
— Кто русского будет обижать, тот будет иметь дело со мной! — прошипел негр и показал свои огромные кулаки.
— И со мной тоже! — вторил ему пахан. — Да, не переживай ты, все обошлось! Только осторожней надо, хочешь убить, сделай так, чтоб никто не видел, и без следов! А на глазах у всех — это пожизненное! Медаль хаэт!
— Да не хотел я его убивать! — стал я оправдываться. — Не знаю, как получилось. Хотел просто по роже треснуть, а он с кровати свалился.
— Ладно, я все видел. Проехали! Впредь будь осмотрительней, — посоветовал капран. — Этот говнюк сам напросился. Но смотри, он может мстить или его дружбаны.
— Я понял!
Но Абдуразак был трусом, тем более на моей стороне был Тони со своими прихлебаями и Титти со своими кулаками. Больше он ко мне не приставал и делал вид, что ничего не произошло. Я тоже вынес урок. И когда приходилось кого-то бить, старался сделать так, чтоб было без особого криминала.
В тюрьме выживают и верховодят сильнейшие, слабых бьют и над ними издеваются. Отсидеться в стороне не удастся, ну если ты, конечно, не заключен в одиночную камеру. Приходит время, когда ты должен показать, на что способен. Мне повезло в этом отношении — первая стычка — и противник потерял сознание. Это по местным меркам очень круто!
В тот же день пришлось еще раз доказать, что русские ребята не пальцем деланные и могут за себя постоять. Во время вечерней прогулки один из дружбанов моего визави грубо толкнул меня. Я видел, что он сделал это специально. Боковым зрением уловил, как десятки глаз стали смотреть за моей реакцией. Я догнал наглеца:
— Зачем ты меня толкнул? Чего ты хочешь?
— Ты — русская свинья! — прошипел обидчик и принял боксерскую стойку, поигрывая буграми мышц под смуглой кожей.
Дело принимало нешуточный оборот, мои покровители находились в другом конце дворика и не успевали прийти на помощь. Драться с ним было подобно самоубийству, он был силен и свиреп, но я не стал боксировать, а без размаха, от земли впечатал ему ногой в пах. Ойкнув, боксер согнулся пополам, схватившись руками за причинное место. Не давая ему опомниться, добавил локтем в голову. Больше не дали, четверо повисли на мне и оттащили в сторону, я делал страшное лицо и кричал по-русски, что он труп.
Неделю назад я наблюдал, как вальяжно развалившийся на кровати уголовник с двенадцатилетним стажем обучал тюремным премудростям молодого восемнадцатилетнего вора, впервые переступившего порог камеры. Не бойся, мол, никого, если наезжают — бей! Не давай никому спуску, а то весь срок будешь чмырем. Через три дня «ученик» надел на голову «учителю» ящик с молоком. Старый вор начал ругать молодого, тот вспомнил науку и шарахнул «учителя» по голове. А молоко там, кстати, — страшный дефицит, его покупают, нагревают на «фитиле» и разводят кофе, так что еще и в убыток ввел. Но и меня тот случай многому научил.
Не знаю, может, я и жестоко обошелся с забиякой, только почти месяц меня никто не доставал, что на фоне ежедневных побоищ было значительной победой. В дальнейшем, если не удавалось избежать выяснений отношений и дело доходило до кулаков, я старался напасть первым и бил на поражение.
Все драки, как правило, быстро разнимали и растаскивали ссорившихся по разным углам. Была вероятность исподтишка получить лезвием бритвы по лицу, но меня всегда сахби предупреждали о нападении на стадии подготовки. Предупрежден — значит, вооружен, но в открытое единоборство кидаются только тупые и недалекие.
У арабов свой восточный менталитет, они хитры и коварны. Опасны не те дебилы, которые открыто идут на тебя с кулаками, а те, которым ты перешел дорогу, но они не высказывают при этом видимого беспокойства. Эти жалят, как скорпионы, — незаметно, но смертельно. Слава всевышнему, находились люди, которые отводили от меня смертельную опасность. Как ни странно, но этими людьми были ваххабиты, воины Аллаха.
В свое время СССР очень много помогал арабским странам, в том числе и оружием. Наши военнослужащие принимали участие в многочисленных вооруженных конфликтах против евреев на стороне арабов в Египте, Ливане, Сирии. Помогали арабам Йемена и Палестины, выступали против американской агрессии в Ираке. А по большому счету, где только наши спецы не засветились, как военные, так и гражданские. Кому только не оказывали помощь наши соотечественники, кому только не помогали в свое время построить государство с прокоммунистическим строем, и это в данной ситуации сыграло мне на руку.
Сидящие в неволе ваххабиты не отличались особыми познаниями в политической истории всех арабских стран, но о том, что русские много сделали и продолжают делать для стран Ближнего Востока и Магриба в плане помощи, особенно военной, они знали не понаслышке.
