Вера Афанасьева - Конец света. Русский вариант
– Ты слишком строг к государству, Сима. Ведь там же не одни злодеи.
– Конечно, не злодеи. Там политики, а политика – вещь практичная. Поддержать конец света просто практично. А добро и зло – не политические категории. Там таких слов просто не понимают, не их лексикон. Поэтому никаких злодеев.
– Но ведь подготовку подобного проекта нельзя удержать в тайне?
– Конечно, нельзя, детка. – Сима встал из-за стола, отошел в сторону, закурил. – Спасибо за завтрак, сто лет не завтракал. В наше время даже то, чем мы сегодня завтракали, в тайне удержать нельзя. А если такой проект и в самом деле существует, то и властям, и спецслужбам о нем давным-давно известно. Не может не быть неизвестно. А от обывателя механизмы происходящего всегда скрыты. Он видит только резиновых драконов и яркие вспышки в небе. Хотя народ наш любознателен и умён, непременно всё узнает и выведет всех на чистую воду. Но только задним числом, когда всё закончится.
– Зря ты так, про резиновых драконов. Ты недооцениваешь, там все гораздо серьезнее. Я вот с одним своим коллегой разговаривал, отличным историком и очевидцем того, что происходило в Луге второго августа. Он как раз ездил матушку навестить. Так он меня уверял, что было полнейшее ощущение: мир перевернулся и падает в тартарары. А он человек здравый.
– И на здравых можно воздействовать, и для них существуют иллюзии, и на них действуют экстази и конопля. А при современных-то технологиях и спецэффектах, можно ведь и лазерное шоу сделать, и голографическое изображение создать, да мало ли чего. Такой концерт отгрохать – Голливуд отдохнёт. Были бы деньги.
– Значит, ты признаешь, что кто-то вкладывает в это деньги? И большие деньги? А не просто распускает слухи?
– Да ничего я не признаю, просто говорю, что если бы кто-то и в самом деле этим бы занялся, всё упиралось бы только в капусту. А технические возможности для этого имеются, и солидные. Но я всё же думаю, что все это – большая стая газетных уток.
– А вы знаете, мальчики, когда я составляла астрологический прогноз для страны на нынешний год, все время получалась какая-то несуразица. Вроде бы конец света, но не подлинный, не настоящий. Суррогат. Фантом. Подделка. Иллюзия.
– Лжесмерть? Псевдогибель? Квазикончина?
– Метаконец.
– Приставка «мета», Ваня, к твоему сведению, означает «выход за с возвратом назад», эдакую пространственную или временную петлю. Слушай, а ведь, и в самом деле, подходит! Конец, который возвращает все на круги своя – в прежнюю реальность. Боюсь только, что эта реальность не будет в точности прежней.
– Хватит умничать, Сима, я это ещё в седьмом классе знала. А фантомы и иллюзии у Платона называются симулякрами. Копия того, чего нет в реальности. Отражение несуществующего предмета в отсутствующем зеркале. Кто-то симулирует конец. Нет, создает условия для публичной симуляции конца.
– Ада, тут нужно уточнение. А то звучит двусмысленно. Следует сказать: кто-то симулирует конец света.
– Ох уж, эти мне филологи! Слова не скажут в простоте. Обман это называется, простой обман.
– Нет, Ада, ты скажи честно: неужели ты веришь в собственные астрологические прогнозы?
– Вот честно, Сима, в этом что-то есть. Не зря ведь люди этим пользуются уже какое тысячелетие. Да и как не быть, ведь звезды-то влияют – через излучения, через физические поля. Представляешь, например, как отличаются дети, рожденные в августе и феврале?
– Ещё бы им не отличаться. Те, что в феврале родились – заморыши, потому что холодно и мама витаминов мало ела. А августовские – крепыши: тепло, витамины. Но в это в наших широтах, Ада. В Австралии наоборот.
– Так астрология и широты учитывает.
– А как это возможно – гороскоп для целой страны?
– На тебя, крохотного, звезды, значит, влияют, а на огромную страну – нет? У Страны тоже есть день рождения.
– А вот какой у нашей, даже я не знаю.
– А я давно знаю вот что. Нельзя не поверить в то, в чем пытаешься убедить других. Именно поэтому у меня никаких сомнений не вызывает, что все редакторы газеты «Правда» были настоящими коммунистами. И именно поэтому громче всех, причём искренне, рыдали после смерти Ким Чен Ира корейские идеологи.
– А ты слишком скептичен, Сима. Нельзя стать писателем, будучи таким скептиком. Век тебе работать в газетах, Сима.
– Да не скептик я, просто люблю поболтать о том, о сём на досуге. А все происходящее я считаю очень интересным. И весьма перспективным для написания по-настоящему забавной книги.
– Вот возьми и напиши, кто мешает-то.
– Так ведь не знаем мы ничего, Ада, нужно же расследование проводить.
– А, в самом деле, почему бы нам и не провести расследование?
– Ваня, ты хотя бы представляешь, чем может обернуться такое расследование?
– Напоминаю, старик, что я историк. И отлично знаю и то, как проводить расследования, и то, чем это может грозить.
– Вот именно, что историк, а тут придется не в архивах сидеть, а бегать за сумасшедшим миллиардером, который решил то ли погубить мир, то ли испугать всех до заикания.
– Для начала можно было бы просто подумать.
– Брейн-штурм? Ну-ну… Давайте, все равно делать нечего.
– Да нельзя, нельзя думать только потому, что делать нечего!
– Не придирайся к словам, зануда. Итак, приступаем. События второго августа произошли в Луге. Понятно почему: город сравнительно небольшой, тихий, переполнен обывателями и от Столицы совсем недалеко. Там легко подготовить и провести подобную акцию, и слухи о ней не затеряются на просторах Сибири, а быстро дойдут до столицы.
– А помните ту женщину, которая ещё в июне змея увидела? Про нее тоже много писали. Она как раз жила в деревушке под Лугой. Вспомнил – Малые Мурки. Тот самый мой приятель даже разыскал её и разговаривал с ней. Он уверен, что она не врёт и под большим впечатлением от увиденного.
– Слушай, Вань. А помнишь тот день, когда мы с тобой познакомились? Примерно за час до тебя ко мне в редакцию пришел какой-то мужик из Луги, рассказывал, что там, на заброшенном авиазаводе, делают вселенского аспида и всяких прочих нечистей. Я тогда от него поспешил отделаться, думал – очередной псих. А вдруг он не врал?
– Эх, Сима, Сима!
– Да что теперь говорить, сам жалею. Но если слушать всех придурков…
– Тогда позвольте и мне внести свой вклад в ваш мужской штурм. Разрешите сделать это в виде совсем уж завиральной, а значит, – вполне реальной идеи. Вы же знаете режиссера Николу Яхонтова?
– Кто его не знает. А он-то какое ко всему этому имеет отношение?
– Вот сразу видно, Сима, что все свои репортажи и статьи ты просто выдумываешь. Совершенно не умеешь слушать людей, не зря у тебя тот мужик ушел. А поговори ты с ним нормально – сейчас был бы знаменитостью, и ерунды бы всей этой могло не случиться.
– Ну, ладно, ладно, рассказывай.
– Так вот, Яхонтов живет в соседнем со мной доме. И с некоторых пор интенсивно за мной ухаживает, вернее, ухаживал.
– Отшила?
– Да слушай ты! С полгода назад он исчез.
– Это случается, Адочка, мужчины не постоянны.
– Да нет, говорю же, он очень ухаживал, был явно увлечен, хотя, разумеется, не мной одной. Ловелас он известный. Но ко мне был весьма и весьма расположен, и вдруг – какое-то время ни слуху, ни духу. А потом мне вдруг приходит от него смс-ка с неизвестного телефонного номера и странного содержания.
– Ну?!
– Что-то вроде следующего. Милая Ада, не сердитесь, что я внезапно исчез. Я на съемках, скоро вернусь. И вот уже почти полгода – ни словечка.
– При чем здесь все это?
– Так вот, меня его исчезновение тогда задело. И я провела собственное небольшое расследование, даже детектива наняла. Во-первых, я выяснила, что он и в самом деле внезапно уехал из Столицы, не сообщив, куда именно, даже своему администратору. Предупредил о своем отъезде только бывшую жену и дочерей, тоже без подробностей. И даже вроде вещей почти совсем не взял.
– А почему тогда он тебе-то написал?
– Да ты у меня тупица! У него были ко мне тёплые чувства, не удержался. Ты что, мужчин не знаешь? Они, когда хотят, делают глупости. Ведь раз никого не предупредил – значит, это было что-то тайное, и мне он сообщил о своем отъезде вопреки здравому смыслу.
– А почему с чужого номера?
– Наверное, не мог воспользоваться своим.
– Откуда же он тогда взял твой номер, если у него своего телефона не было?
– Ну, во-первых, у меня дорогой номер, короткий и запоминающийся. А во-вторых, телефон любимой женщины некоторые мужчины помнят наизусть.
– Ой-ой-ой, держите меня. А что за съёмки?
– В том-то и дело, что ни о каких съёмках с его участием никому не известно, они даже не планировались. Он же последние года два был в творческом поиске, хотел найти сюжет для фильма, который мог стать по-настоящему знаменитым.
