Дороти Херст - Тайны волков
— Вой наконец, — буркнул Тлитоо. — Когда не надо, ты не прочь пошуметь.
Я опять вдохнула и подумала о том, чем хотела поделиться со стаей. Нужно было намекнуть, что сбор неотложен, выказать уважение к вожакам и в то же время сделать так, чтобы другие стаи Долины или Совет верховных не узнали, что мы делаем.
Я подумала про Тали, Ниали и свою стаю. Подумала о волках и людях, живущих вместе, о мире в Широкой Долине, об угрозах Милсиндры. Я закрыла глаза, вызвала в памяти запахи сородичей и моих людей и снова набрала воздуху. Откинув голову назад, я открыла пасть и завыла.
Я сама удивилась силе собственного голоса. Когда я выла вместе со стаей, он сливался с голосами других волков Быстрой Реки, и я даже не сознавала, как громко он способен звучать. Спустя несколько мгновений Тревегг присоединился к вою, посылая волкам призыв собраться вместе. Рууко отозвался почти немедленно — он сообщил, что стая у упавшего дерева и будет ждать там. Иллин велела поторопиться, потому что она что-то хотела сказать, и Аззуен ответил, что уже бежит. Вот так я впервые объявила сбор стаи.
Когда я открыла глаза и встала, то поняла, что перестала дрожать и что в животе уже не бурчит от волнения. Я встретила взгляд Тревегга.
— Неплохо, — сказал старый волк и направился в сторону упавшего дерева.
— Наконец-то! — каркнул Тлитоо и клюнул землю рядом с моей лапой. — Мне пора.
— Подожди, — попросила я, желая знать, что случилось после нашей последней встречи. Почему он перестал бояться?
— Нет, — ответил ворон и взлетел, а я последовала за Тревеггом к упавшему дереву.
Иллин ждала нас в ельнике неподалеку от сборного места и поприветствовала обоих.
— Я рада, что вы здесь, — сказала она. Уши у нее стояли торчком, хвост высоко реял. От Иллин пахло радостным волнением и приятными предчувствиями.
— Ты уходишь? — спросил Тревегг.
— Да, — ответила она, едва подавляя радость. — Деммен сегодня уходит из Долины. Он сказал, что возьмет меня с собой.
— Что? Куда ты идешь? — спросила я. Мне нужна была Иллин — даже больше, чем Тревегг. Я надеялась, что она поможет нам с людьми и с верховными волками. Она всегда говорила, что надеется однажды стать вожаком стаи Быстрой Реки. Просто не верилось, что Иллин собралась уходить.
— Подходит Яркая Луна, глупышка, — добродушно сказала она, как будто это все объясняло. Увидев мое озадаченное выражение, Иллин рассмеялась. — Весна наступает, детка. Рууко и Рисса скоро будут спариваться.
— И что? — спросила я.
Я прекрасно знала, что через несколько лун в стае Быстрой Реки появятся новые щенки, и не сомневалась, что сильный молодой волк вроде Иллин будет необходим стае, когда родятся волчата.
— Иллин слишком взрослая, чтобы оставаться здесь, когда Рууко и Рисса спарятся, — объяснил Тревегг. — Она сильная и самостоятельная. Рисса не захочет, чтобы она и дальше бегала в стае.
— Пусть даже Иллин — ее дочь? — спросила я.
— Да. Пора. И молодые самцы тоже уходят. Я не удивлюсь, если скоро уйдет Минн.
Я не стала бы возражать. Минн всегда меня травил.
— А Веррна? Она ведь осталась.
Слишком много перемен за короткий срок. Я не хотела, чтобы Иллин уходила.
— Веррна предпочла не иметь щенков и поклялась никогда не оспаривать главенства Риссы, — ответил Тревегг. — Но Иллин не даст такого обещания. Она слишком властная. Если она останется, то попытается основать свою стаю где-нибудь поблизости, и тогда начнутся неприятности. Очень мудро с твоей стороны — уйти, не вынуждая Риссу тебя отсылать, — обратился он к Иллин. — Ей было бы неприятно.
— Я и впрямь хочу собственную стаю, — признала Иллин. — И верховные волки сказали, что я могу поискать себе подходящего спутника за пределами Долины. Они хотят, чтобы у меня были щенки, и не станут возражать, если я спарюсь с чужаком.
В ее голосе звучала гордость. Волкам Широкой Долины обычно не позволялось спариваться за ее пределами, потому что верховные старательно блюли чистоту крови. Но если бы мы не смешивали свою кровь с чужаками, то ослабели бы и стали приносить больных щенков. Лишь немногим верховные волки разрешали сходиться с чужими. Неудивительно, что они выбрали Иллин. Из этой сильной волчицы получился бы хороший вожак.
— Ты вернешься? — спросила я.
Она слегка понурилась.
— Как решат верховные. Если они одобрят моего спутника, то, возможно, позволят мне вернуться. А до тех пор я ничего не буду знать… — Иллин встряхнулась. — Но я не собираюсь до конца дней торчать здесь и ничего не делать. В Долине нет волка, с которым я бы хотела бегать всю жизнь. Единственный интересный волк занят тобой, Каала.
— Правда? — Тревегг с интересом поднял уши.
— Пелл из стаи Скалистой Вершины, — ответила Иллин. — Я не хочу, чтобы в моих щенках текла кровь Торелла, так что не беспокойся, Каала, мы не соперницы.
— Сдался он мне, — смущенно отозвалась я. Я сама не знала, каковы мои чувства к Пеллу, но уж точно не собиралась обсуждать их в присутствии Тревегга.
Иллин скептически взглянула на меня.
— Ну и ладно, — сказала она. — Деммен покажет дорогу и поможет на первых порах, когда мы уйдем из Долины. Он говорит, там много равнин и достаточно дичи, чтобы прокормить новую стаю.
Она с нескрываемой радостью смотрела в сторону гор, а потом снова перевела взгляд на нас.
— Я немножко поговорю с Каалой, старший волк, если ты не возражаешь.
— Не возражаю, — ответил Тревегг и коснулся Иллин седой мордой.
— Вернешься ты в Долину или нет, но мы больше не увидимся.
Иллин моргнула и попыталась возразить.
— Это правда, волчица, — негромко произнес Тревегг. — Таков порядок вещей.
Иллин прижалась к земле и легла у ног старого волка, глядя на него снизу вверх.
— Ты — волчица из стаи Быстрой Реки, — продолжал Тревегг, — и всегда ею будешь. Не забывай же о заветах Быстрой Реки.
— Не забуду, — ответила она чуть слышным шепотом. Тревегг лизнул молодую волчицу и на мгновение забрал ее морду в пасть, а потом зарысил к упавшему дереву. Иллин посмотрела ему вслед, встала, встряхнулась и заговорила:
— Я попытаюсь разузнать про твою мать, Каала. Если верховные позволят, я приду к тебе. Если нет — встретимся за краем Долины.
— Я буду у каменного холма, о котором говорил Деммен, — сказала я. — Спроси у него — он поймет, что это значит. Я пойду туда, когда Рождающая Луна достигнет половины.
Я поделилась с Иллин своим замыслом — как преуспеть вопреки Милсиндре, которая не сомневалась, что у нас ничего не получится.
— Я знала, что ты что-нибудь придумаешь, — произнесла Иллин с улыбкой, но ее взгляд вновь вернулся к далеким горам. — Так или иначе, Каала, я постараюсь тебя найти. Надеюсь, наши пути однажды пересекутся вновь.
— Спасибо, — сказала я, чувствуя, что этого недостаточно. Иллин придавала мне уверенности и сил, когда я была маленькой и слабой. Она не раз заступалась за меня. С моих губ рвались слова: «Мне не прожить бы и трех лун, если бы не ты». Но я в отличие от Марры и Аззуена плохо умела говорить.
— Я всегда хотела быть такой, как ты, — наконец промямлила я.
Иллин склонила голову.
— Ищи свой путь, — сказала она. — Ты его найдешь — ты это уже доказала. Инстинкты у тебя правильные, и волки за тобой пойдут. Марра и Аззуен — хорошие друзья, поэтому не пытайся все делать в одиночку. — Иллин помедлила. — И не доверяй верховным, Каала, даже Яндру и Франдре, даже Зориндру… — Она оглянулась через плечо, нагнулась и шепнула: — Даже Рууко и Риссе. Они делают то, что считают нужным для стаи, но тебе и твоим людям это может вовсе не годиться. Они вожаки, и ты, конечно, захочешь им поверить. Но будь осторожна. Даже если в результате ты не получишь ромму, даже если станешь изгоем, поступай так, как будет лучше для тебя и тех, кто идет за тобой.
Я в ужасе уставилась на нее. Волки бывают двух родов — с роммой и без. Ромма — з а паховая метка, которую вожаки дают щенку или молодому волку, подтверждая, что тот принят стаей и обрел полноценный статус взрослого волка. Обладатель роммы, даже если он хвостолиз, получит по крайней мере еду и защиту. Более того, он чувствует, что принадлежит стае, является членом семьи. Даже если волк бегает один, лучше, если у него есть ромма. Это знак, что родная стая признала его достойным, что он — настоящий волк. Волк без роммы — изгой, обреченный на вечное одиночество. Однажды я чуть не лишилась шанса получить ромму и не хотела рисковать вторично.
Иллин заметила мое колебание.
