Том Вулф - Голос крови
На бумаге Эд и сам – идеально-типичный представитель своего племени. Частная школа, Йельский университет… рослый, шесть футов три дюйма, худой, долговязый… светлый шатен, волосы густые, но прошитые сединой… как донеголский твид, такие волосы… ну и, конечно, имя, вернее фамилия, Топпинг. Он и сам понимает, что имя Эдвард Т. Топпинг IV – WASPовское до предела, почти карикатура. Даже такие завзятые снобы, как британцы, не настолько заигрываются в третьих, четвертых, пятых, а то иной раз и шестых, которых то и дело встречаешь в Штатах. Именно поэтому сына Эдварда и Мак единодушно прозвали Пятачком. Его полное имя Эдвард Т. Топпинг V. Пятые все-таки встречаются довольно редко. Если у американца после имени идет III или больше, значит, он WASP либо его родителям этого бы хотелось.
Но, господи боже, какими судьбами он, WASP, последний затерянный сын вымирающего рода с именем Эдвард Т. Топпинг IV, редактирует «Майами Геральд»? Он взялся за это без малейшего представления, на что идет. Когда «Луп Синдикейт» купил «Геральд» у «Макклэтчи Компани» и внезапно повысил Эдда Топпинга из авторов передовиц в «Чикаго Сантаймс» до главного редактора «Геральд», у того был лишь один вопрос: много ли шуму это вызовет на страницах журнала йельских выпускников? Только эта забота овладела целиком его левым мозговым полушарием. Ну да, его пытались проинструктировать люди из аналитического департамента «Луп». Пытались. Да только все, что было сказано о ситуации в Майами, как-то проскочило у него через центр Брока и область Вернике и рассеялось, как утренний туман. Единственный город на Земле, где больше половины населения – недавние иммигранты, то есть приехавшие в последние пятьдесят лет…?.. Хммм… Как знать? А одна диаспора, кубинская, подмяла под себя все городское управление: кубинец-мэр, кубинцы – главы департаментов, кубинская полиция, кубинская полиция и еще кубинская полиция. Шестьдесят процентов личного состава – кубинцы, плюс еще десять процентов – другие латиноамериканцы, восемнадцать процентов – черные и только двенадцать процентов – англы? И вообще все население разбивается примерно так же?…. Ммм… интересно, очень интересно… и что еще за «англы»? И кубинцы с другими латиносами настолько везде преобладают, что «Геральд» пришлось завести отдельную испаноязычную версию, «Эль Нуэво Эральд», с кубинской редакцией, чтобы не лишиться всякого влияния?.. Хммм… Пожалуй, это Эд знает вроде как. А местные чернокожие ненавидят кубинских копов, которые словно бы свалились с неба, возникли так внезапно и с единственной целью гнобить черных?… Хммм… да, можно себе представить. И он пробовал это себе представить… минут пять… пока тема не растаяла в сиянии нового вопроса: а ведь, наверное, журнал выпускников пришлет к нему редакционного фотографа? А гаитянцы текут в Майами несчетными десятками тысяч, бесясь от того, что кубинских иммигрантов правительство США легализует на раз-два, а гаитянским – ни единой поблажки?.. А еще венесуэльцы, никарагуанцы, пуэрториканцы, колумбийцы, русские, израильтяне… Хммм… правда? Надо запомнить… Ну-ка, можно еще разок?..
Но цель инструктажа, как осторожно намекнули Эду, состояла не в том, чтобы новый редактор увидел во всех этих трениях и противоречиях потенциальный источник новостей из «города иммигрантов». Нет-нет. Цель была мотивировать Эда и его редакцию «делать скидки» и упирать на Культурные различия, приятную и даже благородную особенность, а не на разногласия, без которых мы прекрасно можем обойтись. Цель была указать Эду, чтобы он старался не разозлить ни одно из этих сообществ… Нужно «лавировать», пока Синдикат кладет все силы на перевод «Геральд» и «Нуэво Эральд» в «электронный формат», освобождая их от грубой хватки печатных машин и превращая в изящные онлайн-издания двадцать первого века. Подтекст такой: если тем временем шавки примутся рычать, скалиться и рвать друг друга зубами – воспевай Культурные различия и следи, чтобы на клыках не оставалось крови.
Это было три года назад. Эд плохо слушал инструктаж и не сразу понял, что к чему. На четвертый месяц своего редакторства он напечатал первую часть статьи молодого энергичного репортера о загадочном исчезновении девятисот сорока тысяч долларов, отпущенных федеральным правительством некоей антикастровской организации в Майами на развертывание помехоустойчивого телевещания на Кубу. Ни один из приведенных в статье фактов никто не опроверг и даже не мог всерьез оспорить. Но «кубинское сообщество» – из кого оно вообще-то состоит? – подняло такой вой, что Эда протрясло до поджатых в ботинках мизинцев. «Кубинское сообщество» так перенапрягло телефон, электронную почту, сайт и даже факс в «Геральд» и в чикагском офисе Синдиката, что все это сломалось. У здания редакции в Майами день за днем собирались толпы, орущие, гомонящие, гикающие, машущие плакатами с лозунгами типа «ИСТРЕБИМ ВСЕХ КРАСНЫХ КРЫС!»… «“ГЕРАЛЬД”: ФИДЕЛЮ ДА! ПАТРИОТИЗМУ НЕТ!.. ПОЗОР “ГАВАНСКОМУ ГЕРАЛЬДУ”… «МАЙАМИ ГЕМОР»… «“МАЙАМИ ГЕРАЛЬД” – КАСТРОВСКИЕ ПОДСТИЛКИ»… Испаноязычные радио и телевидение без конца поливали «Геральд» оскорблениями, припечатав его новых владельцев, «Луп Синдикейт», клеймом «ультралевая зараза». Под присланным руководством газета превратилась в логово беззастенчивых «радикальных интеллектуалов-леваков», а новый редактор Эдвард Т. Топпинг IV оказался «пособником и орудием фиделистов». В молодом репортере, написавшем статью, блогеры обличали «махрового коммуняку», а по всей Хайалии и Маленькой Гаване висели листовки и плакаты с его портретом, домашним адресом и телефонными номерами, сотовым и стационарным, под шапкой: «РАЗЫСКИВАЕТСЯ ЗА ИЗМЕНУ». Угрозы убийства посыпались на него, жену и троих детей с плотностью пулеметного огня. В ответ Синдикат обозвал Эда, если читать между строк, «отсталым дуболомом», отменил публикацию второй и третьей частей материала, запретил дуболому вообще писать об антикастровских группировках, если только полиция официально не обвиняет их в убийстве, поджоге или спланированном разбойном нападении с причинением тяжких телесных повреждений, и долго бурчало том, сколько стоило переселить репортера и его семью – а это пятеро душ – на шесть недель в безопасное место и, хуже того, еще и нанять телохранителей.
Вот так Эдвард Т. Топпинг IV приземлился на марсианской тарелке в самом центре уличной потасовки.
Мак тем временем докатила до конца проезда и сворачивает в следующий.
– Ах ты… – восклицает она и осекается, не зная, как припечатать злодея, возникшего на пути. Перед ней – широкий «Мерседес» цвета кофе, этакий шикарный кофейный европеец, может быть, даже «Майбах», поблескивая в нездоровом электрическом полусвете, катит по проезду в поисках свободного места. Ясно, что, если оно обнаружится, «мерс» займет его первым.
