Геннадий Марченко - Перезагрузка или Back in the Ussr Книга 2-я
Между тем я все чаще доставал Валю идеей переселиться поближе к столице. Мысль захватить одну из дач в Переделкино мне ужасно понравилась, а учитывая, что ручеек гонораров и авторских стал превращаться в небольшую речушку, можно было всерьез начать прицениваться. Будучи всю жизнь городским обитателем, я подсознательно всегда мечтал жить в своем загородном доме. Желательно благоустроенном, с водопроводом, газом и отоплением, а также всеми удобствами для проведения гигиенических процедур, то бишь ванной и туалетом. Но чтобы из окна были видны лесок, речушка, поля... Учителем я себе такого позволить не мог, разве что в ипотеку, которую пришлось бы выплачивать до глубокой пенсии. А в моем нынешнем положении можно, пожалуй, и замахнуться на такой домик о двух этажах. Правда, пока в мыслях, потому что я даже не знал, когда еще руки дойдут до реальной покупки. Во всяком случае, этот месяц я проводил далеко и от дома, и от Москвы.
- Ладно, будем снимать рано утром, - вынес вердикт Тарковский. - В это время суток еще не так жарко. Но осветителям придется поработать.
- Да нормально все будет, Андрей Арсеньич, - заверил осветитель, немолодой, коренастый мужик с чуть выдающимся брюшком. - С экраном поработаем, с софитами, аккумуляторы заряжены до упора. Будет светло как днем.
- Смотри, Виктор Иваныч, верю на слово... Павел Владимирович, что там с марсоходом? Бензин залили? Тогда через десять минут снимаем следующую сцену.
- А может быть, я смогу подменить Олега?
Все тут же повернулись ко мне.
- Ну, не всегда же он в кадре крупным планом, - пояснил я. - На общих-то я могу его подменить. Уж по походке зритель вряд ли определит, актер в кадре или его дублер.
- А что, мне эта идея нравится, - сказал Янковский, только что закончивший умываться водой из канистры.
В итоге так и сделали. Действительно, на общих планах оператор никаких различий не увидел, причем у меня довольно неплохо получалось копировать жесты и походку Янковского.
- Как это я сам-то не догадался! - качал головой режиссер, в кои-то веки признавший собственный промах.
- А это кого к нам несет? - вдруг воскликнул один из техников.
Мы все дружно повернули головы в сторону, куда смотрел режиссер. Там действительно поднимались клубы пыли. А вскоре мы могли различить кавалькаду из трех машин. Впереди пылил правительственный 'ЗиЛ', затем черная 'Волга', а следом милицейский 'уазик'. Интересно, что это за шишка к нам пожаловала?
Вскоре все прояснилось, когда с заднего сиденья 'ЗиЛа' выбрался пожилой, улыбающийся человек восточной внешности со звездочкой Героя Соцтруда на лацкане пиджака, при котором чуть ли не козликом скакал лысоватый помощник с реденькими усиками.
- Это же сам первый секретарь компартии Узбекистана Шараф Рашидович Рашидов, - так громко прошептал наш водитель Фархад, что его, похоже, услышали все присутствующие на съемочной площадке.
- Здравствуйте! Вот, приехали посмотреть, как у вас тут снимается кино, все ли в порядке, может, где-то нужно помочь?
- Да вроде справляемся, спасибо, - ответил Тарковский, пожимая руку первому секретарю.
Мы тоже присоединились к рукопожатиям, в том числе и Верочка, ассистентка режиссера, которой Рашидов плотоядно улыбнулся. Не иначе, запал старичок на нашу красотку с первого взгляда. Следом за первым секретарем руки нам жал руководитель Навоийской области, в которую входил этот район пустыни.
Начались расспросы, что да как, все это время рядом выплясывал не только помощник Рашидова, но и фотограф, оказавшийся корреспондентом центральной республиканской газеты.
- Ладно, не буду вас отвлекать от процесса, - сказал Шараф Рашидович, обстоятельно ознакомившись с положением дел. - Вижу, все у вас нормально, и по срокам успеваете. А как закончите - я в вашу честь в Ташкенте банкет организую. Не отказывайтесь, для нас святая обязанность накормить и напоить гостя так, чтобы он всю жизнь потом об этом вспоминал. Отметим, так сказать, успешное окончание съемок.
- Ну до окончания еще далеко, у нас немалая часть будет сниматься в павильонах 'Мосфильма', - улыбнулся Тарковский. - Но за приглашение спасибо, обязательно посетим мероприятие.
- Тогда мой помощник, - Рашидов кивнул в сторону усатенького, - будет с вами на связи. Вот его номер. Доберетесь до Учкудука, там с вокзала позвоните, и как прибудете в Ташкент - вас встретят.
По срокам мы действительно уложились, даже на два дня раньше запланированного закончили. С вокзала в Учкудуке отзвонились по выданному нам Рашидовым телефону, а на ташкентском вокзале нас встречал тот самый помощник, которого звали Мансур. Сначала группу - кроме Веры, которая отправилась в аэропорт за билетами - повезли в гостиницу. Билеты в наличии имелись, так что в Москву завтра в 11.30 мы вылетали все одним рейсом. До вечера оставалось время, и мы решили посетить знаменитый восточный базар.
Оказалось, что в Ташкенте их несколько. Мы выбрали 'Старый базар', что напротив проспекта Ахунбабаева. Слева высился красавец-минарет, куда мы тоже решили зайти, но попозже.
Арбузов пока было немного, в основном предлагали так называемые 'скороспелки'. С дынями та же история. Но, когда мы попробовали предложенную нам дыню сорта 'амири', то решили взять каждый по штуке домой в надежде, что бахчевые выдержат транспортировку. Еще парочку купили поснедать в гостинице, чтобы успеть до вечернего банкета. А вот арбузы были пока не очень сладкие, мы вежливо отклонили предложения настойчивых продавцов.
Вечером за нами приехал специальный автобус, на котором мы отправились в один из лучших ресторанов Ташкента 'Зарафшан'. Ого, да тут нас встречают лучше, чем во время банкета с Брежневым на Дне учителя. Обилие блюд и напитков поражало воображение. Сам Шараф Рашидов поднял первый тост, произнеся какую-то витиеватую речь, с алаверды выступил Тарковский, в этот вечер пивший мало. Как мне объяснили, он в последнее время пьянство не жаловал.
Затем пришло время подарков. Тут первый секретарь разошелся не на шутку. Вручил режиссеру халат небывалой красоты, и честно говоря, глядя на этот подарок, я невольно испытывал зависть. А потом еще и для жены Тарковского шубу из каракуля. Мне достался тоже халат, но попроще, а еще кинжал удивительной работы, с узорами на ножнах, и на самом клинке.
- Я ведь тоже книги пишу, - сказал Рашидов, узнав, что я не только сценарист, но и писатель. - И стихи, и прозу. Последний мой роман называет 'Зрелость', думаю, о чем бы еще написать.
- Пишите фантастику, - ляпнул я, слегка потеряв над собой контроль после нескольких рюмок выпитого. - Вот где простор для фантазии! А то про хлопок и трудовые подвиги, наверное, писать уже надоело?
