Елена Филон - Только сияй
Не сразу сообразил, что Кан уже перешёл на английский; в голове всё смешалось, мой мозг работает на пределе.
– И мы не должны заставлять их ждать, – поучал менеджер важным тоном. – Новый мини-альбом – просто бомба! И ты, Патрик, должен быть благодарен фанатам за такую преданность и отдачу.
– Я благодарен, – стонал Патрик, натягивая на глаза козырёк кепки и складывая на груди руки в позе покойника. – Но сейчас хочу спать. – Откинул голову назад и захрапел уже спустя секунду.
Все мы вымотаны. Все работали, не зная отдыха. Тур. Бесконечные фан-митинги. Утомительные встречи с репортёрами. Постоянные перелёты. Запись мини-альбома. Теперь промотур по нескольким крупным городам Америки.
Посмотрел в окно. Давно я не был в Нью-Йорке. После Азии кажется, что снова попал в другую реальность. Люди другие… И дело не во внешнем отличии. Разный менталитет, разное отношение друг к другу, разное видение мира. Здесь всё не так. И снова надо привыкать. Переключаться с корейского и японского на английский. И я бы сошёл с ума, если бы в обязательном порядке велели выучить и остальные языки азиатских стран…
Но самое дикое и странное чувство из всех – это когда уже не понимаешь, где твой дом. Живёшь то там, то тут. Везде понемногу. Лейбл директора Сока в Сеуле, агентство Тура в Лос-Анджелесе. Они хорошо спелись, ведь именно при поддержке Victory Records проходит наш промотур по США. Но ни там, ни там мы не задерживаемся надолго.
Патрик храпел. Джаред впал в спячку, едва его пятая точка коснулась сиденья. Ин Хо, как всегда, читает. Страшно представить, сколько книг этот парень прочёл за свою жизнь… Ему даже сон не нужен, чтобы отдохнуть. Книгу в руки, и Ин Хо выпадает из реальности.
Возможно, я бы тоже захотел поспать по дороге в отель, но слишком противоречивые чувства вызывает у меня этот город, для того чтобы позволить себе расслабиться. Я не могу расслабиться: во всём теле будто натянуты толстые колючие струны, и малейшее неловкое движение причиняет острую боль где-то в области сердца.
Ведь это её город. Где среди всех этих миллионных зданий есть дом, в котором живёт Тейт.
– Эй, Калеб, гони пятьдесят баксов, – Шейн протянул мне раскрытую ладонь с решительным видом. – Что смотришь?! Ты проспорил, чувак! Пятьдесят баксов! – Шейн потряс рукой и подмигнул: – Джаред вырубился раньше.
– А я что говорил? – спросил с сомнением, потирая шею.
Брови Шейна недовольно сдвинулись, рука опустилась:
– Разве я не на Джареда ставил?
– Я ставил на Джареда. А ты на Патрика. А он «ушёл» вторым. – Дёрнул бровями и протянул Шейну руку: – Пятьдесят баксов… чувак.
– Чёрт! У меня нет налички. – Шейн тихо выругался и повернул голову: – Эй, менеджер Кан, одолжи пятьдесят баксов!
Кан недовольно вздохнул и пробурчал себе под нос:
– Я тебе уже в самолёте одолжил.
– Да, но их я проспорил Джареду, когда первым отлить пошёл Патрик.
– Почему я не участвовал в споре? – поинтересовался я.
С кривой ухмылочкой Шейн повернулся ко мне:
– Потому что на тебя спорили, чувак! – и, отвернувшись, хлопнул по спинке сиденья: – Менеджер Кан, не жмись, дай пятьдесят баксов.
– Ты не отдашь, – ответил Кан, не глядя.
– Когда это я долги не возвращал? – возмущённо протянул Шейн.
– Всегда, – отчеканил менеджер.
С поджатыми губами и невинным видом Шейн снова повернулся ко мне:
– Потом отдам.
– Забудь, – ответил я, уставившись в окно.
Даже несмотря на усталость и измотанное состояние, я не могу отдыхать, как Патрик и Джаред, не могу веселиться, как делает это Шейн… Не уверен, что даже уснуть смогу – теперь, когда нахожусь так близко от неё.
Для всех жизнь вошла в правильное русло. Скандалы были забыты. Фанаты остались довольны. Всё утонуло в сумасшедших графиках. А я всё никак не могу забыть её лицо.
Шейн не упоминал о Тейт ни разу с того дня, как они с Джаредом вернулись в отель. Шейн был пьян. А Джаред заверил, что помогал ему не спиться, деля спиртное пополам. Тогда Шейн что-то кричал о том, что был прав. О том, что никому нельзя верить и весь мир дерьмо. А люди в нём ещё дерьмовей, особенно зеленоглазые и с сиреневыми волосами.
Мне было смешно на него смотреть. Этот придурок ещё чего-то хотел от неё, после всего что сделал. После всех унижений и издевательств… Шейн и ногтя её не стоит. И я говорил ему об этом. Тейт не настолько глупа, чтобы после всех событий связываться с ним. Я знал, что она улетит. И я знал, что Шейн не мог ею увлечься по-настоящему. Я до последнего не верил в его искренность. И в итоге я был прав.
Ни слова. Ни слова он больше не сказал об этой девушке.
Шейн был отстранён от дел группы, поэтому менеджеры и директор Сок закрыли глаза на эту его недельную пьянку, а Джареда вздёрнули по полной, ведь съёмки шоу продолжались… С тех пор он ещё ни разу не прикладывался к бутылке. Это был самый настоящий внутренний скандал.
Но и это забылось. Прошло уже четыре месяца, как все продолжили заниматься своими делами. Даже мы с Шейном постепенно вернулись к общению…
В тот же день, когда он пьяный вернулся в отель и послал меня к чёрту, в ответ на вопрос «где сейчас Тейт?» я не сдержался и разбил Шейну нос. После чего на него тратили тонны грима, так как съёмки шоу продолжались, и почти не показывали в кадре. За это вздёрнули и меня. Но мне было плевать. Я во многом пересмотрел своё отношение к жизни. С чем-то проще смириться, где-то лучше промолчать, с чем-то лучше согласиться, можно следовать графику и делать вид, что всё в прошлом, в то время, когда о ком-то просто невозможно забыть.
«Тейт Миллер. Девушка с сиреневыми волосами и самыми необыкновенными глазами на свете. Я ведь сказал, что найду тебя. И я не собираюсь упускать этот шанс».
Глава 3
– М-м-м… Тейт, это издевательство! Я больше не выдержу… Лучше убей меня прямо сейчас. Правда. Я даже через мобильный чувствую этот невероятный аромат! Куриные крылышки… Нежные, с хрустящей корочкой…
– Ты не можешь чувствовать запахи через телефон. – Свой единственный рабочий перерыв я проводила на улице, сидя на скамейке, нежась на тёплом весеннем солнышке Нью-Йорка, попивая «американо» и слушая городскую какофонию.
Ну ещё и Николь, которая только что громко фыркнула в трубку:
– Я беременна! Я всё могу!
– Я привезу тебе крылышек, обещаю, – рассмеялась я, глядя на безоблачное небо и щуря один глаз от яркого света.
– О, правда?! – завизжала Николь, так что я отдёрнула трубку от уха. – Только побольше бери! ПО-БОЛЬ-ШЕ! Эти изверги вечно одной травой меня пичкают, словно я корова какая-то!
– В последние пять месяцев ты имеешь в виду?
– В последние двадцать три года!
