Кнут Фалдбаккен - E-18. Летние каникулы
Парень только широко улыбался, а Стюарт все надрывался, выводя мелодию своим хриплым, суперсексуальным, откровенно призывным голосом, звук которого доносился из стереоколонок в задней части кабины:
I still love you — love you — love you…
— Давай договоримся, ты прогуляешь работу, если я прогуляю свою… Идет?
Она рассмеялась. Эти слова поразили ее. Он что, чокнутый? А в это время кабину наполнили звуки одной из ее любимых мелодий:
I can tell by your eyes that you’ve probably been crying forever…
Собственно, у нее не было оснований сердиться на него, ведь он просто смотрел на нее и улыбался, и в общем-то не так уж чтобы язвительно, скорее напротив. Его улыбка была такой искренней.
— Ну, так как?
I don’t wanna
talk about it —
how you broke my heart…
— Ты чокнутый, — единственное, что она смогла выдавить из себя, — совсем чокнутый.
3.Заскрежетали тормоза, они перешли из одного ряда в другой, резко свернули налево и взяли направление к площади Карла Бернера.
«Так, — подумала она. — Интересно, что он надумает теперь?»
Поток машин нес их в сторону Тейен-парка. Нет, она не будет протестовать. Такого удовольствия она ему не доставит. Пусть инициатива будет у него. Пусть докажет на деле, на что он способен. Он вел грузовик по извилистым улочкам, ее бросало из стороны в сторону. Она размышляла о том, чем, собственно говоря, это может кончиться. Наконец, они остановились в каком-то тупике, который соединялся с автостоянкой у подножья длинного зеленого холма, поросшего старыми деревьями. За деревьями, на вершине холма, виднелся старый особняк. Он остановил грузовик, заехав передними колесами на тротуар, открыл дверцу кабины и, спрыгнув вниз, обошел грузовик вокруг и открыл дверцу с ее стороны:
— Вот мы и приехали.
Трудно сказать, чего в этом было больше: галантности или самоуверенности.
— А дальше что?
— Можем слегка расслабиться.
Он вылез из комбинезона, открыл кабину и засунул его внутрь. Он оказался в джинсах, майке и ботинках на высоких каблуках. Он был меньше ростом, чем ей показалось вначале, пожалуй, даже коротышка, — подумала она и тут же решила, что ей надо взять себя в руки: интересно, что это он мог вообразить о ней — что она искательница приключений? Не лучше ли было бы для нее отправиться на работу, чем стоять тут ясным утром и дожидаться, пока этот наглый парень начнет к ней приставать? Что она вчера что ли на свет родилась?
Что ее ждет?
— Идем! — коротко бросил он и направился к автомобильной стоянке.
Она не сдвинулась с места. Он спокойно командовал ею. Интересно, что он собственно о ней думал? Вдруг она поняла, что сваляла дурака и завязает в этой истории глубоко, все глубже и глубже. Настроение было испорчено. Кончен бал, погасли свечи. Она осознала, что стоит на улице и дует ветерок, который играет листьями высоких деревьев на холме, заставляет их трепетать и переливаться золотом на фоне бесцветного неба. Хотя широкий фасад особняка, запах асфальта и городской шум напоминали ей, что от проселочных дорог молодости ее отделяют годы и километры.
— Ну, иди же!
Раздраженно оглянувшись, он снова позвал ее. Как будто бы она была обязана слепо подчиняться любому его приказу. Она повернулась… Было ясно, что стоять здесь глупее не придумаешь. Она подбежала к нему.
— Куда мы идем?
Ее снова прошиб пот. Все тело гудело. Она забыла в кабине свою сумочку. Было еще только начало десятого, а солнце так и шпарило. День ожидался ужасно жаркий. Анна, наверняка, будет усталой и капризной, когда она заберет ее из детского сада. К тому же она забыла опустить шторы в гостиной, и, когда они придут домой, в квартире будет жарко, как в печке. А она, как дурочка, идет на зов этого странного шофера грузовика, который ведет себя так, словно она уже ему принадлежит со всеми потрохами!
Алиса чуть не разрыдалась: Господи, что она делает! Надо немедленно остановиться! Она хотела что-то сказать ему, но он шел так быстро, что она с трудом поспевала за ним, едва волоча ноги в идиотских дешевых туфлях, купленных на распродаже. Он подвел ее к телефонной будке.
— Ну, вот, — сказал он, — можешь позвонить на работу и сообщить, что не придешь. Скажи, что болит живот.
— Это я уже говорила в прошлом месяце.
Слова вырвались у нее как бы помимо ее воли. По его улыбке она поняла, что он считает ее целиком в своей власти. Интересно, как же все-таки она от него отделается?
— Или придумай что-нибудь еще. Мы ведь с тобой договорились насчет пари.
Странно, но почему-то его улыбка совершенно ее успокоила, и она вдруг ощутила, что целиком и полностью находится в его власти. Ведь, если он сейчас ее бросит, то она окажется в ужасном положении, ужасном до смешного. Скоро уже десять, и фру Вестос, наверняка, уже начала работу с ее квитанциями.
Разговор с отделом персонала занял всего несколько минут. Она сообщила, что заболела Анна, да это и неудивительно, ведь после перенесенного зимой воспаления среднего уха она легко простужается.
Теперь был его черед. Пока, повернувшись к ней спиной, он набирал номер, она прислонилась к телефонной будке и вытрясла песок из туфли. Его телефонный разговор был еще короче. Не успела она надеть туфлю, как он уже повесил трубку на рычаг.
— Вот дьявол! Черт бы вас всех побрал!
— Куда ты звонил?
— А, в свою фирму, сказал им, где они смогут найти свою тачку.
И он пошел обратно через стоянку в сторону грузовика.
— Ты что, собираешься его просто здесь оставить?
— А у тебя есть другой вариант?
Он улыбнулся.
— Почему бы нам немножко не поразвлечься?
Она была не против. Дело сделано. Все равно у нее теперь свободный день. Ничего страшного не произойдет. Она — взрослый человек и вполне сумеет справиться с обстоятельствами. Подумаешь, неожиданный отдых, небольшой загул, стоит ли драматизировать? По борту грузовика красовалась написанная ярко-красными буквами вывеска «Speed Spedisjon — Транспортные перевозки. Быстро и удобно».
Она забралась в кабину и взяла оттуда свою сумочку. А парень открыл фургон, извлек оттуда несколько полиэтиленовых пакетов и сумку, положил их на землю, захлопнул дверцу и бросил ей:
— А эти ты понесешь. Мне одному не справиться.
В пакеты были напиханы коробки конфет, шоколадки, пастилки, блоки сигарет, мясные консервы… У нее потекли слюнки. Она вспомнила, что впопыхах так и не позавтракала. Вечно у нее не хватает времени на завтрак.
— Мы это все возьмем с собой?
— Ничего, переживут, так сказать, небольшие потери при транспортировке… учитывая то жалованье, которое они платят. Поишачил на них две недели и хватит. Теперь я нуждаюсь в отдыхе так же, как и ты, — подзадорил он ее.
Он запустил руки в кабину, извлек из нее ворох кассет, которые тут же запихнул в сумку.
— Уж это-то точно все мое.
Шагая рядом, они направились в сторону машин, стоявших на том участке автостоянки, где висела вывеска «Только для сотрудников и посетителей». Он подошел прямо к красному мустангу, позвенел ключами, откинулась крышка багажника. Он небрежно закинул вещи в багажник и кивком приказал ей сделать то же самое. Так она и сделала.
— Ну, а теперь захлопни дверцу изнутри, — прокричал он, усаживаясь за руль и открывая перед ней дверцу.
— Ну, иди же!
Он нетерпеливо взглянул на нее, она же продолжала стоять, не решаясь последовать приглашению.
— А эта машина тоже твоя?
Она вдохнула в себя приятный запах внутренней отделки автомобиля. Все в нем так и сияло.
— Чья же еще? Иди, садись.
— Но ведь ты не имеешь права ставить здесь машину…
Щит, предупреждающий о том, что право на стоянку ограничено: «Только для сотрудников и посетителей», стоял непосредственно перед передними стеклами автомобиля.
— Нет, это не твоя машина!
Он громко расхохотался и сжал в кулак руку, лежащую на руле.
— Садись, и я все тебе объясню…
Сиденье было такое мягкое. После поездки на грузовике она словно утонула в мягкой перине.
— Вон там, — объяснил он, — находится школа для умственно отсталых детей. Естественно, что работают там милые, деликатные люди, которые верят в хорошее в человеке — им и в голову не придет, что может найтись тип, который воспользуется стоянкой, не имея на это права. Вот я и паркуюсь здесь.
Он завел мотор. Она снова ощутила растерянность. Значит, он часто использовал эту стоянку. Значит, у него все было продумано заранее. Это было его постоянное место, сюда он подгонял грузовик, если ему хотелось расслабиться, подобрав какую-нибудь очередную голосовавшую на дороге дурочку… После этого стоило только набрать номер фирмы из телефона-автомата…
