Оксана Робски - Casual-2: Пляска головой и ногами
– Да. Миллион. – Небрежный взгляд в сторону мужа. – Что там у тебя?
– Боря чуть рассаду не сожрал, у меня мама помидоры высадила…
– Подписываем. Пока.
Мой муж поднял бокал.
– Ты, кстати, и все вопросы с моей сексуальной жизнью решила, – улыбнулся он.
– В смысле?
– Каждая девушка, узнав о том, что я твой бывший муж, считает своим долгом переспать со мной!
– Ну, я думаю, у тебя с этим и без меня проблем не было. – Мне кто-то кивнул, я кивнула в ответ. Не узнаю. Кто это?
Мне надо переспать с моим бывшим мужем. Просто необходимо.
– Ну… – протянул он.
– Красивая рубашка, – похвалила я. – Тебе идет.
Когда-то рубашки ему покупала я. А он приставал ко мне каждое утро: «Хорошо с этим костюмом? А с этим галстуком?» Может быть, когда-нибудь в старости мы будем снова вместе? Совсем в старости.
– Спасибо.
– Это я приучила тебя к ярким цветам.
– Да ладно! Я всегда носил!..
– Нет, – я покачала головой. – Ты помнишь, как в Париже я заставляла тебя купить розовый свитер?
– Да это я его выбрал!
– Ну, конечно… Здорово было…
– Да. Ты отравилась устрицей.
– И блевала в туалете.
– Действительно здорово.
– Как приятно вас снова видеть вместе! – воскликнула девушка с бровями, похожими на кардиограмму.
Она была известна тем, что продавала женам новоиспеченных банкиров левые сумки «Birkin». Недавно об этом стало известно. Всем сразу. Что они левые.
– Вы самая красивая пара в Москве, я всегда это говорила! Анжелина с Питом отдыхают!
Кто-то позвонил и молчал. Как мы и договорились с Сан Санычем, я скинула SMS-кой определившийся номер.
– За что выпьем? – спросил он.
– За нас, – улыбнулась я.
Он вызвался меня проводить.
Мы ехали в моей машине, его водитель за нами.
– Зайдешь? – спросила я у калитки.
– Антошка спит?
– Спит. Пойдем, чайку попьем. На десять минут.
Мне показалось, что я уже слышала эту фразу. Наверное, раньше так говорили мне. Точно. И никогда дело не доходило до чая. Он по-хозяйски прошел в столовую.
– Давно я тут не был… – вздохнул он, и я неожиданно обняла его за шею. И поцеловала в губы.
– Ты уверена? – прошептал он.
Почему-то мне показалось, что я должна повалить его на пол прямо в столовой.
– Сумасшедшая, Антон же дома, – прошептал он и довольно банально потянул меня в спальню.
В мою спальню.
Которая только-только начала отвыкать от супружеского секса. И поэтому восприняла его буднично, без особых эмоций.
Я принесла ему его одежду.
– Не надо, чтобы Антошка тебя видел, – сказала я.
Он кивнул. Обнял меня и не отпускал несколько минут. А я не вырывалась. Мы могли так заснуть, стоя.
Он уже разомкнул руки, а я еще льнула к нему. В последний раз, перед старостью.
Я вышла вместе с ним во двор.
– Очень сексуально, – похвалил он: я завернула свое голое тело в шубу.
Мой бывший муж уехал.
Я постояла еще немного и, достав из кармана телефон (он так и лежал там с ужина), позвонила Черновым.
Ответила заспанная домработница.
Я попросила разбудить черновского сына. Если он, конечно, уже дома…
– Скажите ему, очень надо. Только родителей не будите.
– Алле, – хрипло произнес он в трубку минут через пять.
– Привет, это я. Извини, что разбудила, покурить есть? Очень хочется.
– Есть…
– Сейчас зайду.
– Ладно.
Бывает, что хочется смотреть в небо и слушать музыку других планет.
Бывает, что хочется послать SMS. Так хочется, что ты аж подпрыгиваешь от желания! Так хочется, что даже руки немножко дрожат!
«Я только что переспала с другим мужчиной».
Отослано.
Я обещала тебе не писать SMS? Тем неожиданней оно для тебя будет!
Солнце жирно блестело, словно вымазанное в масле.
По обочинам дороги толпились пальмы.
Улицы рвались, совсем как мысли, к морю.
Счастье!
Я шла и хохотала. Я распахнула шубу и выяснила, что забыла надеть купальник.
Да здравствуют нудисты!
И зажигательная испанская сальса!
Это зазвонил мой телефон.
Я закуталась в шубу. Он? Получил мое SMS? Какой-то чужой номер.
Уличный фонарь освещал верхушки сосен, словно кто-то собирался их сфотографировать. Маньяк? Маньяк-садовник.
– Алло, – сказала я, и мой голос разнесся по ночному поселку.
– Катя разбилась. Она в больнице, – глухо сказал мужской голос.
– Это кто? – спросила я.
– Как… это… – голос начал растерянно заикаться.
– Ах да, привет!
Это Катин стриптизер.
Катя в больнице. Перелом ключицы, ноги, сотрясение мозга. Она врезалась в машину. Пьяная.
– Сейчас приеду, – сказала я и пошла одеваться.
Врачи – странные люди. Они меня не узнавали. Хорошо, им про меня медсестры рассказывали. А то не видать бы Кате отдельной палаты. В Склифосовского.
– А когда ее в ЦКБ можно перевести?
– Да когда хотите, – пожимает плечами доктор.
В коридорах спят забинтованные больные. От них пахнет кровью, потом и улицей. Все вместе эти запахи вызывают у меня брезгливый ужас.
Катя спит, обколотая успокоительными.
Ее молодой человек остается с ней.
Я представляю себя в гипсе, с подбитым глазом, а рядом на кровати сидит Александр. Б стакане на тумбочке тюльпаны; палата двухместная.
Не в смысле двухкомнатная, а просто две железные кровати.
Рублевку чистят от снега, я медленно тащусь за технологическим чудом. За мной сонно едет моя охрана.
Конечно, Алик не знал, что я полночи провела у Кати в больнице. Иначе бы не позвонил так рано.
Соображаю, какое сегодня число. У знакомой Черновой в Канкуне яхта, я договорилась, что они захватят Алика с собой. Надеюсь, он уже там.
– Я в Паленке! – кричит он в трубку. – Я купил тебе подарок!
– Да? – бормочу я спросонья. – Спасибо. А какой?
– Деревянная фигурка! Сепаратист! С автоматом, в национальной одежде! Прелесть.
– Здорово!
– Я буду пробираться в Канкун!
– Но только поторопись. Яхта от Косумеля скоро отшвартовывает в Танжер.
Я действительно послала вчера SMS? Или мне это приснилось?
– На местном автобусе опасно, а туристический делает крюк, сначала в Кампече, а потом в Мериду.
Нет, я не могла это сделать.
– Поторопись, ладно?
– Ладно. Ты никуда не собираешься лететь в ближайшее время?
Перечитала SMS. Ужас. Позор. Нельзя его вытащить оттуда? Может, еще не дошло?
Дошло.
9
Самый благородный дар богов человечеству – то, что оно не научилось возвращать свое прошлое. Иначе люди не доживали бы и до 7 лет.
Забрала Антона из садика.
– Пойдем в кино? – предложил он.
– Давай. – Он сидел на заднем сиденье, и я смотрела на него в зеркало.
