Равиль Бикбаев - Черная молния. Тень буревестника.
— Макс, — не здороваясь, первым назвал свой псевдоним Вадим.
Подошедшие к нему горцы переглянулись, их лица как окаменели, имя: Макс было им знакомо. В лицо они его видели в первый раз.
— Хамза, — не протягивая руку представился мой бывший студент.
— Гамзат, — назвал свое имя второй из пришедших и сразу клокочущим голосом и с такой же клекочущей ненавистью спросил, — Это ты бил наших братьев?
— Я уничтожал врагов, — жестко ледяным тоном ответил Вадим, — тех кто грабил, насиловал и убивал на моей земле.
— Это наша земля, — непримиримо сказал Гамзат.
— Нет, — уверенно возразил Макс, — это наша земля и пока мы живы, такой и останется. Если на твоей земле пришельцы будут грабить и насиловать женщин, убивать мужчин, глумится над твоим народом и его обычаями, то что сделаешь ты?
— Убью, — решительно бросил Хамза.
— Вот это я и делаю, — чуть усмехнулся Макс.
Это усмешка взбесила Гамзата он сильно побледнел, в его голосе прорвался легкий акцент:
— Тогда мы зарэжим тебя, на куски порэжим…
— Начинай, — бросил Макс и весь как подобрался.
— Давай! — с угрозой повторил он, — можешь прямо тут попробовать.
— Потом, — остановил резню Хамза, — успеем, сначала поговорим…
— Резаться или говорить, выбор за тобой, — пожал плечами Макс, — а я пришел на переговоры.
Они заговорили о взаимных обидах, о древнем праве на защиту своего народа и своей земли. Они говорили, пока еще говорили, еще не была обнажена холодная сталь оружия.
— … это вы веками были крепостными рабами и остались такими, — это Хамза, — а мы никогда не теряли свободы. И никогда не потеряем ее.
— … раб мечтающий о свободе уже не раб, у нас все больше людей готовых взяться за оружие… — это Макс, — Помните это мы всегда побеждали в открытом бою.
— А мы купили вашу победу, — это Гамзат, — ваша власть ее нам по дешевке продала, вместе с вами в довесок и ваши женщины рожают от наших мужчин, это мы вас завоевали. И наши дети и внуки будут тут править. Помни об этом.
— Ты сильный человек, — это Хамза, — а твой народ уже умер, прими Ислам, тебе простят все. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, простил Вахши убийцу своего дяди после того как Вахши принял Ислам. А Пророк Мухаммед, мир ему и благословение, во всем пример для нас. Многие русские принимают нашу веру, потому что ваша уже мертва.
— Нет, — это Макс, — нет, это предательство. Нет. И если наша вера мертва, то лучше умереть вместе с ней. Но наша вера Россия, а Русь это Жар — Птица Феникс, умирая она в пламени всегда возрождается. И горе ее врагам. И помни, я тебе предательства не предлагаю, знаю ты его не примешь.
Они замолчали, не надолго, но замолчали. Крупными хлопьями падал с темного неба снег, грязи на дорожном покрытии стало больше. Было холодно, промозгло и пасмурно.
— Я вот зачем пришел, — решил закончить этот разговор Макс, — предупредите своих, наше терпение на исходе. Вы тут стали заложниками этой власти, они хотят столкнуть нас лоб в лоб. Но эта власть не вечна, рано или поздно ее переизберут или скинут и защищать вас здесь станет некому. Прекращайте беспредел, а то будет море крови и вашей и нашей. Нам лишние жертвы не нужны, вашей смерти мы не хотим. Как говорил ваш Пророк: «У вас своя вера, у нас своя. Идите с миром» Вот и идите с миром…
— Пророк Мухаммед, мир ему и благословение или посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, — сухо с явным нажимом в голосе сказал Хамза, — так правильно надо говорить упоминая о нём, назвать его иначе это оскорбить чувства верующих.
— Да нам без разницы как говорить, — пожал широкими плечами Макс, — можно и так. Главное, или идите с миром ребята или…
— Или что? — ледяным тоном с угрозой спросил Гамзат.
Не отвечая ему Вадим так посмотрел на Хамзу как будто мерку снял.
— Я знаю кто ты, — скупо уверенно как ножом отрезая фразы заговорил Вадим, — У вас в Дагестане уже идет война, вы поднялись, за что? это ваше дело. Возможно скоро и у нас поднимется народ, это будет уже наше дело и лучше вам в него не встревать. Подумай об этом. Прощай! Следующий раз мы можем встретится только с оружием в руках. И помни это наша земля и мы не отступим. Но лучше обойтись без войны.
Они ни о чем не договорились, белый флаг переговоров был убран. Поднялся ветер, еще сильнее замело снегом, похолодало, грязь замерзла. Они разошлись, так и не обнажив оружия и может быть впервые каждый из них пошел в свою сторону не пролив крови, впервые в той истории творцами которой они стали по зову крови, по зову своей земли и по зову своей веры.
Глава тринадцатая
«Если я усну и проснусь через сто лет и меня спросят, что сейчас происходит в России, я отвечу, — ПЬЮТ И ВОРУЮТ».
Салтыков-ЩедринРано утром сидевший в кресле вестибюля гостиницы рослый холеный зрелый мужчина отложил книгу которую читал и взял призывно звонивший сотовый телефон.
— Да, — быстро и резко ответил он на звонок и далее раздраженно заговорил упоминая технические термины, — Нет это необходимо переделать, строго придерживайтесь технического задания и…
Разговор захватил его целиком и не обращая внимания на брошенную книжку он быстро встал и пошел на выход.
— Уважаемый! — окликнул я его и взяв книгу напечатанную на английском языке, протянул ему, — Вы забыли.
— Благодарю уважаемый, — обернулся и насмешливо улыбнулся он, — оставьте ее у портье, я вечером заберу.
— Иди ты на х… — не меняя спокойного доброжелательного тона, посоветовал я и бросил книжку на кресло.
Густые брови у него на лице в немом изумлении поднялись, он с некоторым изумлением смотрел на этого на вид вполне приличного человека равнодушно выплюнувшего ругательство, более приличное и подходящее человеку несколько иного типа.
— Я… — зло начал он.
— Не знаю как вы, — бросил я, — но вот я в персонал гостиницы не вхожу и обслуживать вас не собираюсь. Желаю всего наилучшего там, куда вас послали.
Уходя я глянул на обложку книжки, это был роман Джоаны Роулинг «Harry Potter and the Half-Blood Prince» Обалдеть.
Вечером когда уставший после дня суматохи в суде я тупо сидел на диване и смотрел в окно, в незапертую дверь негромко постучали. Вставать было лень и я громко предложил:
— Войдите!
Вошел мэтр и с ним сжимая в руке дорогой кожаный портфель зашел утренний так сказать знакомый. Видно там куда я его послал с утречка ему пришлось нелегко и вид он имел понурый и заметно расстроенный.
— Вы сейчас кто? — спросил я мэтра, игнорируя второго посетителя, — Пров Захарыч или Эдуард Викторович?
— Эдуард Викторович, — довольно усмехнулся мэтр, — мой рабочий день уже окончен. У меня знаете ли к вам небольшая просьба.
Небольшая просьба Эдуарда Викторовича, по самым скромным прикидкам тянула тысяч на сто, это в рублях. Его спутник Леонид Алексеевич, мэтр кивнул в сторону второго посетителя, очень уважаемый человек, оказался в форс-мажорных обстоятельствах. Он директор известного на Урале предприятия, приехал на судебный процесс в столицу, а тут просто нелепое, можно даже сказать роковое стечение обстоятельств, его юриста который должен был прилететь сегодня вечером, прямо из уральского аэропорта увезли без сознания с приступом аппендицита. На работе все были уверены, что он улетел в столицу, тут его нет, все выяснилось буквально час назад. Судебное присутствие завтра с утра, искать и найти вечером уже почти ночью в столице приличного специалиста затруднительно и…
— … и зная что вы весьма сведущи в юриспруденции, я решил, обратиться к вам за советом.
— Оплачиваемым советом, — перехватив портфель из левой руки в правую буркнул совершенно неизвестный мне, но возможно известный на Урале директор предприятия.
— Эдуард Викторович, — кисло улыбнулся я, — а почему вы и в нерабочее время так вычурно выражаетесь?
— Привычка — с, — иронично употребив в ответе давно забытый «ерс» засмеялся он, — не поверите, но дома я уже специально слежу за собой, чтобы не говорить этаким образом.
— Если ваш юрист болен, — обратился я уже к Леониду Алексеевичу, — утром заявите суду устное ходатайство об отложении дела, объясните причины. Если процессуальные сроки позволяют, судьи как правило такие ходатайства удовлетворяют.
— Как правило, меня не устраивает, — еще раз буркнул крайне недовольный Леонид Алексеевич, — про эти ваши сроки я ничего не знаю, но мне нужен толковый совет, а еще лучше представитель на суде, пусть дело рассмотрят, а то кататься сюда и дорого и отнюдь не ближний свет, а у меня дома дел невпроворот.
— А почему вы утром читали про Гарри Поттера? — обдумывая как бы потактичнее выпроводить посетителей невпопад спросил я, — возраст у вас как бы постарше, чем это бывает у поклонников фэнтези. Все эти чаши, крестажи, интриги, сексуальные переживания подростков, более уместны для детей.
