Генри Саттон - Детские шалости
Но он знает, что все это может еще немного подождать. Все эти вопросы, у него по-прежнему так много вопросов… Этот завершающий поединок с Ким, первый за десять лет, который, он печально осознает, придется на случай четырнадцатого дня рождения Лили. Ну что ж, думает Марк, он никак не может этого изменить, потому что эти вопросы, которые накопились у него с апреля, совершенно точно нужно обсуждать с глазу на глаз, тщательно, жестко — если уж он решил взять на себя роль отца, если уж он собрался вступить в свои родительские права.
Он определенно не торопится выспрашивать у Ким, что случилось с его дочерью, через что она заставила ее пройти, оказавшись такой нерадивой матерью, оказавшись такой лживой, и такой изворотливой, и такой злобной, о да, уж это точно, так что когда он там появится, ему придется рисковать своей жизнью. А сейчас он вполне счастлив, потому что бесцельно едет по промокшей трассе М25 на скорости девяносто, на девяноста пяти, и из колонок грохочет Род Стюарт, и он предается воспоминаниям о Гейл, о том, как он проводил время с Гейл в Чапел Филд Гарденс. Он, четырнадцатилетний, уткнулся лицом промеж ее огромных сисек. Изгваздав в грязи колени, локти. Неумело теребя Durex. Не зная, как его натянуть, и в конце концов она протянула ему уверенную руку помощи — и мягко вдохнула, когда он медленно вошел в нее. Конечно, она занималась этим раньше. Она делала это много-много раз.
Глава 5
Неделю назад Лили сказала ему по телефону прерывистым голосом:
— Мама не разрешит мне устроить вечеринку в честь дня рождения. Она говорит, что не хочет, чтобы сюда приперлась толпа народа, который она не знает и который здесь насвинячит. Это неподходящий момент, потому что она только что отремонтировала гостиную и у нее ребенок, за которым требуется уход. Здесь по-любому не будет толпы народа. Придут только две подружки, Зара и Кайли, и, может, еще Дан. Мама всегда говорила, что я могу приводить своих друзей когда угодно. Что двери нашего дома всегда открыты. Типа мир, чувак, и все эти говенные хипповые представления. Теперь ее волнуют только деньги, ее новый ковер и ее орущий отпрыск. Мне едва здесь дышать позволяют. С тех пор, как ушел Дэйв, она действительно стала меня обижать.
— Мне жаль, сладкая, — услышал Марк свой голос. — Мне жаль, что твоя мама поступает так необдуманно. Но ты знаешь что? Если хочешь пригласить друзей на свой день рождения, в любом случае приглашай. Господи боже, тебе же четырнадцать. Ты больше не ребенок. Она ведь не выкинет твоих друзей из дома. Не в твой день рождения.
— Как бы не так, — сказала Лили. — Она как будто стала фашисткой. Она все время меня отчитывает.
— А как насчет того, чтобы я сам приехал? — сказал он.
— Да, конечно, Марк, — сказала она.
— Но я действительно приеду, — сказал он.
— Маме это понравится, — сказала он. — Это на самом деле будет круто.
— Ничего она не сделает, — сказал он. — Это твой день рождения, твой особенный день. Кроме того, мне все равно надо с ней кое о чем переговорить, с глазу на глаз. Я давно это собирался сделать.
— Ради чего ты хочешь приехать на мой день рождения? — спросила она.
— Потому что ты моя дочь, — сказал он.
— О которой ты не вспоминал последние десять лет, правда? — сказала она.
— Все не так, — сказал он. — Я бы приехал, если бы я знал, где ты, не так ли? Можешь поговорить об этом со своей мамой. Это ее вина — что меня не было рядом. Спроси ее. И посмотри, что она тебе скажет по этому поводу. Посмотри, как она будет выкручиваться. А вообще-то позови ее к телефону, Лил, хорошо? Она там?
Глава 6
— Привет, Марк, — сказала Ким.
— Привет, Ким, — сказал он, удивленный не только тем, что Ким подошла к телефону, но тем, что она схватила трубку почти сразу же, как будто все это время стояла в той же комнате, у Лили за спиной, слушая, как ее дочь поливает ее дерьмом перед бывшим мужем. Или, пришло ему в голову, вероятно, она даже подстрекала Лили облить ее дерьмом, и тогда бы он проникся к своей дочери еще большим сочувствием, стал бы заботиться о ней еще лучше, и тогда они смогут вытянуть из него еще немного денег — или что-нибудь другое.
Пару секунд он слышит дыхание Ким на другом конце провода, слышит, как мягко жужжит расстояние, разделяющее их, и снова задумывается о том, стала ли Лили такой же лживой и изворотливой, как и ее мать, и может оказаться, что обе они просто хотят свернуть его в бараний рог, чтобы вытянуть из него все, что им нужно. Или же он просто параноик — Николь его все время так называет. «Перестань быть параноиком, Марк, — говорит она. — Тебя никто не преследует».
— Как дела? — сказала Ким.
— Окей, — сказал он. — Неплохо. — А что еще он должен был сказать?
— Хорошо, — сказала она. — Я за тебя счастлива.
— Да, могу поспорить, — сказал он.
— Я, — сказала она, — рада, что у одного из нас все хорошо.
— В таком случае, что за проблемы у тебя? — сказал он.
— Ничего особенного. Я просто снова осталась одна, вот и все. Просто я опять осталась одна, с детьми. Но ты не хочешь обо всем этом слышать.
— Не хочу, — сказал он. — Нет, не хочу. Я хочу поговорить о Лили. Это единственный человек, который меня интересует.
— Да, точно, Марк, она тебя интересует, так и есть, особенно когда она была маленькой, — сказала она. — Я помню, как много ты проявлял к ней интереса. Тебе было влом накормить и переодеть ее. Тебя не волновало, есть ли у нас деньги, чтобы нормально ее прокормить. Да, я все это помню.
— Именно ты увезла ее от меня, правильно? — сказал он.
— У меня не было выбора, — сказала она. — Я действовала в целях самозащиты. Об этом были осведомлены социальные службы, они меня поддержали.
— Позови Лили к телефону, — сказал он. — Я не хочу больше говорить с тобой.
— Что, не выносишь правды? — сказала она.
— Не выношу тебя, — сказал он. — Не по телефону. Между прочим, я приеду на день рождения Лили. И привезу ей подарок. И тогда мы с тобой об этом поговорим. И обо всем остальном.
— Конечно, поговорим, — сказала она.
— Ну тогда окей, — сказал он, ни словом не обмолвившись о том, что несколько минут назад Лили в телефонном разговоре показалась ему очень расстроенной — предположительно потому, что Ким не разрешала ей сделать маленькую вечеринку в честь дня рождения. Сбитый с толку, не понимая, где его облапошили на этот раз, он вдруг отчаянно захотел закончить этот разговор.
— Я жду с нетерпением, Марк. Как сумасшедшая, — сказала Ким, медленно, спокойно, слегка пренебрежительно, но не сердито — похоже, даже поддразнивая его — за мгновение до того, как он отнял трубку от уха и нажал на красную кнопку отбоя, матерясь про себя, думая — да ебанись ты, еще больше не понимая, чего именно хотели от него Ким и Лили.
Глава 7
Притормаживая перед чередой светофоров на окраине Ньюбери, Марк тянет время, оглядывается через плечо, кидает взгляд на огромный подарок для Лили, привязанный к заднему сиденью, он ведь не хотел, чтобы коробка соскользнула вниз или опрокинулась, если вдруг придется резко тормозить, он не хотел, чтобы содержимое коробки разбилось, или, что еще хуже, поцарапало бы интерьер машины. Он не смог всунуть подарок в багажник, потому что багажник забит инструментами — фактически туда сложены почти все его инструменты, потому что недавно он потерял право пользоваться гаражом и ему больше негде их хранить. Мало того что Николь не позволит хранить их в доме, он не хотел, чтобы она пристала к нему с расспросами, почему он приволок инструменты в гостиную, где им, по ее мнению, в любом случае не место.
Так что она понятия не имеет о подарке, а сам подарок ему пришлось упаковывать на придорожной стоянке, угрохав на это четыре рулона оберточной бумаги, которую он купил в газетном киоске на выезде из города. Он провел неимоверное количество времени в попытках завернуть его красиво, но он теперь доволен результатом, особенно ярко-розовой оберточной бумагой, раскрашенной сотнями сияющих серебряных надписей «С Днем рождения!» — это тот же самый оттенок розового и искристого серебристого, вспоминает он, что и майка Babe, до тех пор, пока Лили не выпачкала ее в грязи.
Николь неосознанно подала ему идею купить для Лили компьютер. Когда он спросил ее, что подарить Лили на день рождения — после того как она более чем понятно заявила, что они с Джеммой не собираются ехать с ним в Ньюбери, — она сказала: «Подари ей новую жизнь». Он сказал Николь, чтобы та перестала глупить, а она ответила: «Ну да, это твоя дочь. Подари ей майку с надписью „Глупая корова“ или что-нибудь такое. Или пару новых туфель на шпильках. Она может носить их с Ким по очереди. Впрочем, не думала, что у тебя есть лишние деньги, Марк. Если совсем честно, в данный момент тебе нужно думать о единственном подарке — о компьютере для Джеммы, который мы обещали ей на Рождество».
