Светлана Борминская - Игрушки для взрослых мужчин
– Откуда у тебя столько пауков? – топает ногой по паркету Рэм Константинович. – А потом, Бармичев ведь никогда не был кроватных дел мастером, может, зря мы порем горячку?..
– Не был, – соглашается Влада, – может, зря, а откуда пауки, я не знаю, никогда их не было столько, – неожиданно всхлипывает она. – Егор, ты сволочь!..
Из часов на подоконнике вываливается кукушка и начинает звонко куковать.
– Ку!.. Ку-у!
– Что делать?.. – между двумя кукованиями вставляет Влада.
– Я с ним поговорю по-мужски, – Рэм Константинович сидит, сложа ручки на животе. – Главное, не переживай больше.
– А может, не надо, папа? – Влада и Егор спрашивают почти одновременно.
– Всю ответственность за разговор с Владом я беру на себя, – Рэм Константинович вытирает рот салфеткой и встает.
– Знаешь, у меня нехорошее предчувствие, – когда они остаются на кухне вдвоем, говорит Влада.
– Оно тебя не обманывает, – Егор надевает куртку. – Я позвоню тебе вечером. Пока.
– Влада! – сверху кричит Рэм Константинович.
– Что, пап?..
– Принеси мне три зубочистки!.. – через минуту отвечает Рэм Константинович.
Брат и сестра переглядываются.
– Почему три, а не пять?.. – начинает хохотать Егор.
Кутузовский проспект
Раннее утро. Солнце застряло в облаках. Холодно.
– Ну как же Валька могла уехать, не попрощавшись? – бормочет под нос Гульшат, оглядываясь на окна первого этажа дома, где до вчерашнего дня жила напарница.
– Да, Глебкова получила расчет, – бухгалтерша ЖЭУ только что ответила на все ее вопросы о Вале. – Слушай, тебе-то какое дело, а?.. Значит, нужно было человеку!
– А куда она уехала? Ничего мне не передавала, может быть, адрес какой?..
– Ничего и никому не передавала, расстроенная была... У нее ж ребенок болеет, вот и пошли навстречу, рассчитали. Ты же знаешь про ее сыночка?..
– Знаю.
Не откладывая, Гульшат сходила в соседние офисы, в которых Валя подрабатывала.
– А я ее жду, – удивился владелец «Тирли». – Уехала?.. Эх, жаль, я хотел ей работу получше, чем драить полы, предложить, – чертыхнулся он. – Не успел, значит.
Секретарша Лора из мехового холодильника возмутилась не на шутку.
– Где же мы теперь новую уборщицу найдем?.. Может, еще вернется?..
Гульшат отмахнулась.
– Вряд ли. – И уходя, на пороге столкнулась с участковым инспектором Новичковой.
– Случилось что-нибудь, Гульшат? – задала свой обычный вопрос Лидия Борисовна.
– Здравствуйте, – Гульшат хмуро обошла Новичкову. – Ничего, кроме того, что Валя уволилась и уехала, а адреса никому не оставила.
Лидия Борисовна приняла это к сведению и вошла в приемную холодильника, придержав рукой тяжелую дверь. В приемной пахло лавандой.
Секретарша приветливо предложила ей чай.
– А Николай Романович простудился, – Лора кивнула на закрытый кабинет начальника. – Вы к нему, наверное?
– А он дома? – поинтересовалась Новичкова.
Лора пожала плечами.
– Скорее всего.
– Лора, ответь мне, пожалуйста, на один вопрос, – Лидия Борисовна присела на краешек стула напротив. – Николай Романович часто ссорился с женой?..
У секретарши заметно увеличились глаза.
– А-а-а-ааа, – выдохнула Лора и закрыла ладонью рот.
– Хорошо, можешь не отвечать! – подумав, сжалилась Новичкова.
– Да я отвечу, нет, не ссорились, нет, – Лора, прикусив губу, улыбнулась. – Но я видела его супругу всего раза три, и здесь они точно не ругались, – Лора обвела глазами приемную. – Не было такого.
– А у Николая Романовича была любовница?
Лора покачала головой.
– Я про это ничего не знаю.
– Про любовницу?.. – уточнила Новичкова.
– Про личную жизнь Николая Романовича, – Лора развела руками. – Наверное, я – не типичная секретарша, извините.
– Ничего, – Лидия Борисовна кивнула, – и последний вопрос, хорошо?..
– Конечно.
– Твой шеф всегда так пьет?
– Нет, что вы, он не пил вообще... Я работаю с ним уже второй год и могу с уверенностью сказать, что Николай Романович пьет лишь сейчас!
– То есть с момента исчезновения жены?..
– Можно и так сказать... Здравствуйте! – Лора улыбнулась, на пороге стояла очередная клиентка. – А мы вас ждем, шуба упакована, вам надо лишь доплатить небольшую сумму за лишние двенадцать суток хранения. Можно чеком!
Новичкова не стала дожидаться окончания разговора и вышла из холодильника. Ветер нес по земле мокрые грязные листья, в Москве было холодно.
«Значит, Валя Глебкова уехала, – вспомнила она. – Как там ее сынишка?.. Выздоровел, наверное».
Серебряный Бор
Самолет уже заходил на посадку, до их встречи оставалось всего несколько часов... Влад ни секунды не сомневался, к кому поедет первым, сокрушаясь, что не сообразил купить Вале мобильник.
Весь последний час полета стюардесса, словно случайно, задевала его бедром, и раньше Бармичев только позабавился бы, ведь встречи со стюардессами еще никто не отменял.
Аэропорт. Октябрьские сумерки с отсветами багровых облаков над зашедшим за горизонт солнцем.
Бармичева встретил личный шофер. Через три минуты машина круто развернулась в сторону Москвы.
– В Серебряный Бор? – обернулся водитель.
– На Кутузовский.
– Хорошо, – водитель кивнул. – Знаете, что при-ехал ваш тесть?
– Когда? – удивился Бармичев.
– Точно не скажу, но пару дней назад он звонил в «Трансплутон» и узнавал, когда вы вернетесь.
– Тогда в Серебряный Бор, – глядя на часы, распорядился Бармичев.
– Лады, – кивнул водитель.
* * *Москва надвигалась...
«Большие города обладают каким-то магнетизмом, – глядя на высотки окраин, думал он. – В маленьких живешь, словно на выселках, никто и никогда не увидит тебя оттуда. А чтобы состояться, нужно попасть в свой город и страну».
Размышления прервал телефонный звонок, звонил его тесть.
– Ты едешь, Влад? – с легким английским акцентом спросил он.
– Еду, – ответил Бармичев.
Москва мокла под дождем, и ожерелья домов у кольцевой дороги сияли огнями.
«Я не хочу домой, – вдруг отчетливо понял он, цепенея от мысли, что едет именно туда, – потому что она у меня в позвоночнике!» – думал он о Вале, и ему хотелось в эти минуты только одного – быстрее услышать ее ставший родным голос. Вот такую особенную нежность испытывал он к женщине моложе его почти наполовину.
* * *У дома мокла оранжевая «Мазда» жены. Бармичев отпустил шофера и поднялся на веранду. Сделав небольшое усилие, он улыбнулся и открыл дверь. Глаза выхватили накрытый стол в гостиной и три родных лица, обернувшихся с возгласами радости.
– Я предложил ей прислугой в Париж, и знаете, она не сказала мне «нет», – закончил фразу тесть. – Здравствуй, Влад, – кивнул он зятю. – Давно не виделись!..
– Папка приехал, – дочь с разбегу бросилась ему на шею.
Влад рассмеялся, уронив чемодан и сумку на пол. В сердце кольнуло...
– Подарки будешь смотреть?.. Давай прямо сейчас...
– Здравствуй, милый, – подошла супруга, чмокнув его в щеку.
– Здравствуй, Владочка.
– Раздевайся и сразу ужинать, – Влада помогла ему снять куртку и повесила ее на крючок.
– Ужинать-ужинать, – хлопнул в ладоши тесть. – А утром Егор приезжал!
И начался обычный семейный ужин с переменой блюд и тостами.
– Живу с Полиной Давыдовной почти сорок лет, а ведь мог поменять жену не раз и не два-с, – тыкая вилкой в соленые грузди, разглагольствовал Рэм Константинович. – А знаете, дети, – вдруг к месту вспомнил он, – мой английский кот кушает грибы. Просто ест их, и все.
– Не заливай, дед, – хмыкнула Машка и подмигнула отцу.
Бармичев с аппетитом жевал жареную картошку и, улыбаясь, кивал... По полу гостиной бежали сразу три средних размеров паучка, но в полутьме их никто не заметил.
– Если сорок лет с Полиной Давыдовной прожил, значит, ничего себе жил, – вздохнул Рэм Константинович. – Веселился дома, на кухне и под одеялом!
– И бабуле ни разу не изменял?.. – Машка, хлопая зелеными ресницами, ждала, что скажет дед.
Скотчинский смерил внучку взглядом и покосился на зятя.
– Твои шутки всегда немного неуместны, Маша... Владик, если ты поел, может быть, поговорим, а? – предложил он.
Бармичев кивнул и встал.
– Поел, спасибо всем. – И направился в кабинет.
Рэм Константинович соскользнул со стула и, переваливаясь на коротеньких ножках, направился следом.
– Рядом с умным мужчиной должна быть достойная же... – все, что услышали через приоткрытую дверь Влада с дочерью.
Дверь хлопнула, как от удара ногой, и закрылась – по дому гулял сквозняк.
