Юлия Динэра - Теряя надежду
— Эй дегенераты. — Голос мужской и властный. Боже, надеюсь он спасет меня. А что если он решит присоединиться? Господи, если это наказание за что-то, то просто убей меня.
В темноте плохо видно, но мне удается разглядеть силуэт мужчины, который идет к нам. Он даже еще не успевает подойти, как я чувствую, что сильные руки Михи отпускают меня, вес его тела перестает давить..
— Здарова, чувак. Мы тут..
— Заткнись, педик. — Говорит мужчина, потом он берет мою руку и помогает встать с земли. Он смотрит на меня несколько секунд, хмурится, затем оборачивается и говорит:
— Если через три секунды, сосунки, вы еще будете здесь, вам будет плохо.
Не понадобилось много времени, чтобы эти двое сбежали. То, что они испугались этого большого парня в бандане, нет сомнений. Вопрос в том, стоит ли мне бояться его?
Он снова оборачивается ко мне, убедившись, что Миха и Дэн ушли.
— Ты в порядке? — Спрашивает мужчина, убирая что-то с моей головы. Вероятно, я похожа на пугало. Мое платье порвано в нескольких местах, я чувствую прилипший к себе мусор и пыль. Все тело ноет, я не в порядке, но в ответ я киваю, солгав, что все нормально.
— Как тебя занесло в этот крысятник?
— Я… Я была с одним парнем..
— Твой парень — дерьмо.
— Нет, это не мой парень, просто знакомый. В общем не важно..
— Ладно, красотка. Пойдем отсюда. Эти болваны успели что-то сделать?
— Нет. Ну то есть, Вы пришли вовремя.
Я слышу свой голос, и, кажется, сама не узнаю его. Я звучу так напугано и жалко, что самой тошно.
— Можно на «ты», я не такой старый. — Парень оглядывается по сторонам, потом наклоняется, поднимает что-то с земли и передает мне. Это моя сумочка.
— Спасибо. — Бормочу я.
Мы выходим из гаражей, я вижу мотоцикл, стоящий метрах в двух от нас. Это его я слышала, когда Миха пытался залезть ко мне в трусы. Этот чувак в бандане, кем бы он ни был, он мой спаситель.
— У тебя есть деньги?
Он хочет, чтобы я заплатила ему за спасение? Я открываю сумочку, вижу ключи, телефон и пятьсот рублей, которые я брала с собой на всякий случай. Всегда при себе нужно иметь хоть какую-то сумму денег.
— Немного.
— На такси хватит?
— Да.
— Итак, куколка. — Мужчина берет меня за плечи. — Я посажу тебя в такси, ты поедешь домой.
Я киваю.
— О том, что произошло сегодня здесь никому ни слова.
— Но..
— Никаких «но», поняла? Эти двое получат свое. Но если ты пойдешь в полицию или твои родители или твой парень, кто угодно, то будет плохо. Поверь мне, оставь все как есть, тебе это не нужно, я сам разберусь с этими кретинами.
— Ты их знаешь? — Спрашиваю я.
— К сожалению, да. И поверь мне, они не останутся безнаказанными.
Я сама не знаю, что мне делать, идти в полицию, рассказать родителям? Как я заявлюсь домой в таком виде? Буду надеяться, что дома еще никого нет.
— Ты поняла меня? Ни слова. Это плохие парни, и тебе лучше с ними не связываться.
— Я поняла.
— Ладно, пойдем.
Выйдя к дороге, мужчина в бандане поймал мне такси. Садясь в машину, я дрожала, не то от холода, не то от страха, который давно должен был покинуть меня, но не покидал. Я мысленно благодарила Бога за то, что все обошлось, хотя уверена, что Бог тут не причем. Существовал бы он на самом деле, я бы вообще не оказалась в такой ситуации.
— Отвези девушку, куда скажет. — Командующим тоном, произнес парень, водитель кивнул. Я еще раз посмотрела на своего спасителя и пробормотала тихое «спасибо».
— Не стоит. Главное, помни о чем, мы говорили.
Конечно, я помню, не рассказывать о случившемся, иначе будет плохо. Я не знаю, кто эти парни, но я бы с радостью сдала их полиции, я бы хотела видеть их рожи, когда их выводят в наручниках из зала суда. Этому, конечно не бывать, я не собираюсь докладывать на этих кретинов. Не знаю, что я собираюсь придумывать дома, но все что я сейчас хочу, это побыстрее попасть туда.
Таксист не разговаривал со мной, хотя я видела, как он искоса поглядывал на меня, явно желая спросить в какое дерьмо я вляпалась, ибо выглядела я хуже не куда. Я знала это, даже не глядя в зеркало.
Подъезжая к дому, я про себя молила несуществующего Бога о том, чтобы родителей не было дома или они уже спали. Они не должны видеть меня в таком виде, никто не должен.
Я подхожу к дому, стараясь не дрожать, вставляю ключ в замок и медленно поворачиваю. Хотя света в гостиной не было, я была осторожна. Вдруг все спят и я разбужу кого-то? Когда меня увидят в этом ужасном виде, мне придется отвечать на вопросы, а я не могу и не хочу. Все о чем я мечтаю, это принять душ и укутаться теплым одеялом, прожить сегодняшнюю ночь и как-то забыть об этом кошмаре. От представления того, что тот парень в бандане не проезжал там и не слышал мой крик, или просто не остановился, меня пробрала дрожь. Что бы со мной было? Я такая идиотка, что мне самой от себя тошно. Как я могла позволить себе затусить с двумя незнакомыми парнями, в Богом забытом районе. Что если бы им удалось меня изнасиловать, что бы было со мной потом? Может они бы убили меня… Господи, клянусь, что больше никогда не буду доверять парням.
Открыв дверь, я вошла в дом, где была полнейшая темнота. Включить свет я не решилась, поэтому просто сбросив с себя туфли я тихо побрела к лестнице. Сделав всего два шага, я вздрогнула, от того, что неожиданно включился свет. Вот дерьмо. Самое дерьмовое дерьмо, которое может быть. Я не знаю, кто стоит у выключателя, но я точно знаю, что это не моя сестра, она просто — напросто до него не достанет.
Прежде чем обернуться, я услышала голос, и тогда, оправдались мои худшие подозрения.
— Что… Что с тобой произошло?
Нет. Нет… только не ты, не ты и не вопросы. «Исчадие ада» разворачивает меня к себе, трогает мои руки, лицо, смотрит на мои синяки, на запястьях, которые я в темноте не замечала. Боже, какой позор. Что он теперь думает? Я стою, как идиотка и пялюсь в пол, мечтая о том, чтобы этот день поскорее закончился. Андрей поднимает мое лицо.
— Господи.. — Он проводит большим пальцем по мой щеке, спускаясь ниже к губе. Я чувствую легкую боль, от прикосновений. Наверняка, у меня синяк на пол лица, от удара Михи. Он бил меня ладошкой, но это было не легкое прикосновение, это было больно.
— Почему, ты молчишь, черт возьми? — «Исчадие ада» отходит от меня на шаг, осматривает меня с ног до головы, потом снова подходит ближе.
— Почему, ты молчишь? — Снова повторяет он, на этот раз спокойно.
Андрей хмурит брови, и не отводит от меня взгляд.
Что я должна сказать? Что я должна сделать? Мне стыдно, мне больно. Я хочу убежать.
— Скажи что-нибудь, пожалуйста.
Что, что я скажу? Что ты обозвал меня шлюхой и ушел, и я решила повести себя как шлюха, и познакомилась с парнями, которые меня чуть не изнасиловали. И если бы не какой-то незнакомец на байке, я бы вероятно, была бы уже забита до смерти и возможно, это то, чего я заслуживаю.
Вся ситуация давит на меня, я чувствую, как горечь подкатывает к моему горлу и я вот-вот готова разреветься, но я держусь. Я пытаюсь взять себя в руки. Глубоко вдыхая воздух в легкие, я, наконец говорю:
— Кто-нибудь есть дома?
— Что. Произошло? — Процеживает сквозь зубы Андрей, хватая меня за плечи. Я резко вздрагиваю от внезапно возникшей боли и отстраняюсь. Слезы, которые я сдерживала, вырываются из моих глаз. Я смотрю на свое левое плечо, немного просовываю руку под ткань платья, я чувствую неприятную, но терпимую боль, я чувствую что-то влажное. Когда вытаскиваю руку, я вижу кровь. Я бесшумно плачу, слеза скатывается по щеке из одного глаза, потом из другого, я плачу не от боли, а от всего дерьма, что у меня внутри.
«Исчадие ада» берет мою окровавленную руку, которая почему-то начинает дрожать, а может даже, она даже не переставала этого делать, меня трясло всю дорогу до дома, и видимо, я меня продолжает трясти до сих пор.
Андрей, видимо, хочет что-то сказать, но когда мы слышим щелчок дверного замка, то оба поворачиваем голову в одну, сторону, в сторону кабинета отца. Конечно мой папаша, не спит и, как всегда, сидит в своем кабинете. «Исчадие ада» быстро тащит меня в ванную комнату и закрывает за нами дверь.
— Тихо. — Говорит он. — Думаю, он нас не заметил.
Слава богу.
Я сажусь на крышку унитаза и опираю голову на ладони. Плечо все еще болит, и честно говоря, болит почти все тело. Андрей присаживается на корточки напротив меня, убирает мои руки с лица.
— Что случилось? — Шепчет он.
Мне странно и стыдно, разговаривать с ним в таком виде, я будто беззащитный ребенок.
— Дай посмотрю твое плечо. — Он отодвигает часть платья, и я чувствую приятное щекотание на коже.
— Прости, что схватил за него. Ты должно быть чем-то порезалась, может стеклом. Я не врач, но возможно какой-то осколок все еще там.
— Все нормально. — Говорю я.
