Александр Покровский - Бортовой журнал
То есть ради престижа, чтобы всерьез принимали, приглашали в какой-нибудь Давос или Парижский клуб.
И в этом состоит вторая задача.
Третья задача– внутренняя.
Хорошо бы запасы наши рыбные от иноземных браконьеров защитить. А то лезут и ловят, гады, нашего лосося или же там нашего краба, которого пока что не ловят, но вот-вот могут начать ловить…
Итак, если первая задача сейчас решения не имеет, вторая решается кое-как, то третья вполне нам по силам.
А главное, она еще и окупается.
Так что флот сейчас делится на две составляющие: первая – силуэты на горизонте, вторая – с риском для жизни гоняем браконьеров.
Потому что браконьеры вооружены лучше.
По крайней мере, в плане хода: сейчас пара узлов запаса у них всегда есть – если наш пограничник идет сорок восемь узлов, то у браконьера как минимум пятьдесят…
Вы спросите: а не будет ли так, что в Баренцевом море есть наши пограничники, есть норвежские браконьеры и есть норвежские боевые корабли, которые защищают норвежских браконьеров от наших пограничников?
Отвечаем: это следующий этап.
Сначала надо обеспечить наличие пограничников в нужном месте в нужное время. А уж потом будем развивать: сначала защиту этих пограничников, затем защиту тех, кто защищает пограничников, затем защиту и тех и этих, которые защищают пограничников, это все будет разрастаться, разрастаться и разрастаться. Это и будет возрождением нашего флота, о чем мы и будем говорить во всеуслышание. Но хотелось бы, чтобы при этом разрастании мы не возвращались, скажем, к мазуту. Авианосец сейчас не может быть мазутным по принципу. Идет авианосец, а за ним колонна танкеров – картина не для слабонервных. Вот этого не надо.
Если возрождать, то на основе современных технологий. Ну, там, экранопланы какие-нибудь…
Вы спросите: что же в таком случае делать с остатками Советского флота? Они же, как чемодан без ручки: и нести неудобно, и бросить жалко…
А мы вам повторим: у нас же есть задача престижа. Нужны же силуэты на горизонте. Выполнять задачу «силуэта на горизонте» им вполне под силу.
То есть настоящий, боевой флот надо строить заново?
Конечно. Строить заново нужно, потому что он уже сгнил, как оставленные на обочине на пять лет «Жигули». Подходишь к ним, заводишь, а они не заводятся. Потому что заводилка уже отсутствует. Эту задачу престижа ведь можно назвать задачей помощи временщикам. Как тем временщикам, что уже наворовали, но еще не сбежали, а потому не хотят, чтобы их попросили из Парижского клуба или из Давоса, так и тем временщикам, кто вчера служил на Советском флоте, а завтра будет служить на новом Российском. Им же тоже надо сейчас где-то служить, чтобы не терять навыки. Для этого и нужен тот флот, что сейчас существует в виде ведра болтов с гайками: подойти к берегу, стать гордым силуэтом на рейде и на борт никого не пускать: секрет! Секрет то, что это – просто силуэт.
То есть, иными словами, начинать капитальный ремонт Российского флота нужно не с головы, с которой гниет любая рыба, а с хвоста: с мелких пограничных кораблей?
Начинать надо с людей. И с экономики. Будут задачи для кораблей крупнее пограничных сторожевиков – будут корабли. Если ты рачительный хозяин, то тебе, естественно, за меньшие деньги хочется сделать сказку. Но если ты действительно рачительный хозяин, то и сказка будет поначалу маленькая. Но сказка. Допустим, ты скажешь: «Мы принимаем новую программу. У нас будут очень маленькие подлодки». И начнешь строить лодки ну очень маленькие. Пусть даже сначала эбонитовые: на шкаф ставить.
А потом – все больше, больше, но такие, чтоб никто не обнаружил. Чтоб один, два, пять, двадцать пять человек экипаж. Но чтоб она могла куда угодно прийти и всем там угрожать. А уже затем, постепенно, можно вновь дойти до плавающего сарая, плавающей горы… А можно и не доходить – все зависит от того, какие появятся задачи. Но начинать сразу с горы – надорвешься.
Впрочем, это нормально.
Флот России уже много раз погибал безвозвратно. Сначала при Анне Иоанновне, потом при Цусиме… Погиб флот при Цусиме, а к Первой мировой войне в нужном месте были построены нужные корабли, причем достаточно по тому времени современные, и воевали неплохо… Потом – Великая Революция, опять все гибнет и все строят заново, потом Великая Отечественная, опять потери, опять строительство… Это нормально. Все при деле. Никто не в обиде. Никто не в обиде, когда он гибнет, никто не в обиде, когда его вновь возрождают.
Так что какой нам нужен флот – это жизнь покажет. Она же все равно умнее всех конструкторских бюро и представителей военной приемки или всех разрабатывающих военную стратегию. Она все равно богаче. К примеру, взрывает кто-либо метро где-нибудь в Англии, и сразу появляются новые задачи. Англичане прозревают, все остальные тоже вместе с ними, и все бегут строить, ну, скажем, подслушивающие устройства, способные подслушать переговоры террористов еще в материнской утробе.
Начните с малого. Но сделайте это малое уникальным. И людей подберите уникальных. Скажем, чтобы тот же пограничник, уходя в море, знал, что на берегу его ждет хорошее жилье, чтобы он знал, что при увольнении в запас после десяти лет пограничной службы его ждет приличная пенсия и замечательная квартира. Причем не у береговой черты. Что у него вахтовый метод: то есть его семья здесь не живет, а живет, скажем, в Подмосковье, рядом с учебным центром, где он готовится к охране морских рубежей.
Кстати говоря, гораздо легче людей возить туда вахтовым методом, чем развивать у черта на куличках всю инфраструктуру. Отработал задачи в учебном центре на тренажерах, полетел нести вахту на границе. На границе задачи выполнил, полетел обратно в учебный центр – учиться на основе каких-то новых тактических вариантов, появившихся за это время.
Весь мир уже давно «пляшет от человека».
Если человек садится в трактор, то он не должен в нем уставать: ведь при этом теряется его работоспособность. Если хотите повысить производительность труда, то есть в данном случае боеспособность, то сделайте так, чтобы человек выл от восторга оттого, что он попал на корабль! А не выл, как собака, оттого, что он попал куда-нибудь на остров Русский, где можно сдохнуть. Чтобы он был счастлив оттого, что вот оно море, вот они волны, а вот он браконьер, которого он сейчас разбабахает в дым. Надо поменять само отношение: у нас всегда сперва железо, а где-то там, под железом, человек. А надо наоборот: чтобы на флот шли не последние двоечники, которые в училище подались, чтоб от армии откосить, а люди, которым хочется служить. Которым нравится ходить в море. Ведь все люди – разные. И среди них всегда можно найти таких, которым нравится скакать по волнам, летать по небу, прыгать оттуда с парашютом. И их очень много! Надо просто сделать так, что бы они знали, что, скажем, пограничник вот здесь будет получать… Ну много! Не надо, чтобы этих пограничников здесь была тысяча. Пусть будет пятьсот. Но – хороших. А то: у меня есть поле арбузов, но они все гнилые. Зачем оно мне? А если у меня один арбуз, но хороший, я и съем его с удовольствием.
