Олеандр Олеандров - Хроника пикирующей старости – 3
Сначала мы чинно сидели, рассказывали про погоду, про цену на нефть и про трудности в экономике.
Потом выпили по первой … по второй.
Вскоре подошли ещё два симпатичных парнишка – Алкоголизм и Горячка.
И тогда, мы все вместе – весело загуляли по полной.
Соседи стучали нам в стены. Кто-то грозил вызвать наряд милиции.
А мы пили, ели, весело смеялись и танцевали.
Тоска научила меня исполнять фокстрот, а Подагра Ивановна – целоваться по французски.
Нищета Семёнович, которому я не переставал наливать – прослезился и подарил мне брошку. За 2 копейки.
И Шизоид строил рожицы и смешил нас до коликов.
В четыре утра, весёлые парнишки сбегали в магазин и принесли ещё три пузыря. Хотя магазины по идее – должны быть закрыты.
Ну и плевать.
Гулянка продолжалась!
Соседи затыкали уши.
Шизоид обрыгал весь унитаз.
А Подагра отрыла окна настежь осветив всю улицу иллюминацией из моих окон. Где шторы развивались как флаги на корабле пиратов.
Весёлые парнишки выскочили перед домом и орали непристойности во всю глотку.
Мы хохотали до упаду.
Под утро, пьяная Тоска сорвала с себя панталоны стала махать ими передо мной и Шизоидом
А Подагра Ивановна раскидав бутылки стала танцевать на столе.
Шизоид тут же полез ей под ноги и … признался в вечной любви а я – схватил рукой её юбку и пытался стащить её вместе с трусиками.
– Танцевать надо голой! – Пояснял е ей.
Подагра смеялась как сумасшедшая но трусики удерживала.
И тогда Шизоид придумал как раздеть её. Начал крутить пустую бутылку – игра в поцелуи.
Но ему не повезло.
Выпало поцеловаться с Нищетой Семёновичем. Пьяным в доску.
Под общий хохот они скрылись под столом.
Никогда я ещё не был так счастлив!
Я лез обниматься то к Тоске, то к Подагре.
А Нищета Семёнович по пьяни стал разбивать пустые бокалы об пол. В знак вечной дружбы.
Потом Подагра смеяться перестала
– Я люблю тебя! – Признался Шизоид ей. И встал на колени.
– Я знаю – Ответила она и поцеловала его в лоб, куда пнула ногой вечером – Прости меня.
И затем, одной рукой она обняла его, другой – меня, и сказала – я люблю Вас мальчики, После чего вконец отрубилась.
Шизоид тут же стащил с неё трусы. А я – платье. Под общий хохот.
– Нет! Ты мой! – Визжала пьяным голосом Тоска. И размазывая слезы лезла ко мне обниматься тоже … скажи что ты мой … что любишь меня …
– А меня? … – Открыла пьяные глаза Подагра.
А вместе они … полезли целовать меня … .
Шизоид упал на колени, ползал по полу и бормотал что нигде ему не было так хорошо как со мной …
Девочки не переставая хохотать как безумные тащили меня под стол.
А Нищета Семёнович достал из кармана помятый презерватив, по видимому – уже использованный не раз. И подарил мне.
– Только тебе – Серьёзно сказал он. И подмигнул. – Запомни.
И тут же Тоска впилась мне в губы долгим поцелуем … а тело Подагры – прижалось к моему со всей силы … я чувствовал как её рука лезла мне в ширинку.
И небо над нами – вдруг взорвалось тысячами искр а потом взвилось куда-то в небо …
Когда я очнулся, под столом …. уже начал светать …
Компания начала редеть. Подагру Ивановну тошнило в туалете. Весёлых парнишек забрала милиция – кажется за ограбление гастронома.
А Шизоид, как пояснил мне Нищета Семёнович – утром выпрыгнул в окно. Он иногда путает его с дверью.
Все куда-то спешили.
Нищета Семёнович деловито собрал объедки со стола. Использованный презерватив он тоже положил себе в карман.
Лишь Тоска -долго не исчезала … наливала мне минеральную … спрашивала как себя чувствую … обещала вернуться и убрать всё тут …
– Куда же Вы, гости дорогие? – бормотал я пьяным голосом пытаясь не отпускать их ..
Но они исчезали … один за одним …
… Тоска … Нищета Семёнович … и наконец Подагра.
– Ты вправду вернёшься? – Спросил я Подагру хватаясь за её платье и не отпуская.
Она осторожно отвела мою руку в сторону. – А ты точно хочешь?
– Хочу ли я? – Вдруг впервые я задумался серьёзно.
Подагра не мигая смотрела на меня.
– Вот так-то – Грустно улыбнулась .
Затем наклонилась мне под ухо – А ты ведь был лучшим …
И коснувшись губами моих волос – исчезла тоже
Космическое дерьмо
Дуло пистолета уткнулось ему в нос именно в том момент когда он открывал пачку печенья.
Странный металлический щелчок прибавился к звуку шуршащей бумаги.
– Что такое? – Поднял он голову.
И тут же холодная сталь уткнулась ему прямо в нос.
Моментально руки как будто стали чужими, тело оцепенело.
В такие минуты всё решают секунды.
Они дают ответ на многое вопросы.
Так к примеру, если Вас заказали и за Ваш холодный труп уже уплачено – то киллер не станет терять время зря.
Может для Вас это и хорошо
Во первых – Вы не успеете испугается.
Во вторых – не обмочите персидский ковёр под своими ногами.
В третьих – не будете размазывать слезы по щекам и униженно умолять о пощаде заглядывая в глаза киллеру с такой нежностью как будто перед Вами стоит родная мама.
И наконец четвёртое – не будете обнимать и целовать чужие сапоги. Ползая перед ними как кусок дерьма.
Как видите, столько плюсов!
Но сущность человеческая – очень странная, и она всеми фибрами души выбирает второй вариант – пообщаться с киллером. Что-бы вырвать у смерти – хотя бы ещё пару минут жизни.
Что-бы плакать, ползать по полу, обещать и умолять.
Ради отчаянной надежды что авось … вдруг случится чудо.
Дуло пистолета медленно поднялось по его лицу – от носа ко лбу, и Валентин вдруг не выдержал – Не надо … не убивайте … может давайте договоримся …
Его сдавленный сиплый голос удивил самого себя.
– О чем? – Послышалось в ответ. И пистолет чуть отклонился в сторону. Кажется стоящий за ним – хотел взглянуть ему в лицо
Пока оно ещё не превратилось в кучу осколков черепа.
И тогда Валентин увидел киллера.
За дулом пистолета стоял молодой парень, лет 23-х.
– Такой молодой …. – В тот же миг у Валентина вдруг мелькнула надежда..
– В первый раз убиваете? – Спросил он его каким-то чужим голосом.
– Да – приветливо кивнул парень. И направил пистолет ему в грудь.
– Постойте … постойте … – залепетал Валентин – Я просто хочу показать Вам куда надо стрелять чтобы я умер безболезненно … позволите?
Парень с интересом посмотрел на него и кивнул.
– Только пожалуйста … можно один вопрос? … Что я такое сделал? За что меня?
В ответ парень криво улыбнулся – А ты как думаешь?
– Вы раньше убивали? – Попытался продолжить разговор Валентин что-бы вырвать ещё минутку у смерти.
– А тебе не всё равно? – Почему-то обозлился парень и снова поднял пистолет
– Постойте! Постойте! – Быстро залепетал Валентин – Но если я у Вас первый, то надо бы как-то особенно обставить свой первый труп? Правда? Что-бы необычно было … Ведь как говорится – как начнётся так пойдёт дальше!
– И как ты хочешь умереть? – Снова криво ухмыльнулся парень.
– Да не знаю … давайте просто поговорим, что ли … вот к примеру скажи – за что меня?
– Много будешь знать …
– Так я всё равно умру – напомнил Валентин – Так что мне просто интересно. А Вы ничем не рискуете.
Парень со всё большим интересом рассматривал его
– Забавный Вы дядя.
– Я не дядя а профессор астрономии. В местном университете.
– Знаю. За это Вас и заказали.
– За это? – Изумлённо выдохнул Валентин. Вдруг он всё понял. И устало опустился нас стул.
– Что? Сами догадались? – С интересом переспросил парень – А то если честно то мне и самому интересно почему профессора астрономии заказывают….
После чего киллер замолк и вопросительно уставился на Валентина.
– Что? Говорите что Вам интересно? Хотите знать за что? – Теперь уже переспросил Валентин. И вдруг зловещая ухмылка пробежало по его лицу. – А ты уверен что хочешь это знать?
Кажется в одном Валентин не ошибся. Парень был молодой и поэтому любопытный.
Это только на старости в человеке умирает любопытство. И не только оно – по мере старения в нем умирает многое – страсть, ревность, юмор, желание познавать новое …
Остаётся только страх. И желание покоя.
Только два этих чувства.
И кто знает. Может в них и находится настоящая душа человека.
А всё остальное – лишь давало ему тело.
Пока было молодое.
Так вот. Парень был молодой и его тело было любопытным.
– Вы юноша не понимаете что хотите узнать … – Ласково заговорил с ним Валентин вкрадчивым голосом – Боюсь Вы не готовы к тому что услышите.
– Ничего … давай рассказывай! – Парень снова поднял пистолет к его животу – Живо дядя!
