Петер Розай - Отсюда - туда
Поскольку заснуть не удалось, я стал бродить по комнатам. Зажег везде свет. Стал выкладывать вещи из чемодана, но на половине бросил. Поиграл некоторое время на клавишах телевизора, так и не решившись его включить. Наконец справился у администрации, какое вечернее развлечение они могли бы мне порекомендовать. Администратор ответил:
— Мы всегда к вашим услугам.
— Закажите для меня такси, — сказал я. — Спасибо.
Ботинки мои мерцали во тьме автомобиля. Каким чужим я казался себе самому. Я существую, это верно. Когда мы поехали, я оглянулся и в самом деле увидел на балконе мужчину, он курил. Тут его позвали из комнаты — наверное, женщина, потому что он улыбнулся и ушел. Его больше не было видно. Что же он, прыгнул во тьму?
— Поезжайте, — сказал я шоферу, — поезжайте же.
— Но вы не сказали куда, — ответил он.
— Куда угодно, — сказал я, — все равно.
Шофер поехал очень быстро. Бесцельность, казалось, озадачила его. Он то включал, то выключал радио. Там только что сказали точное время. Десять часов. Попросил шофера ехать помедленнее. Не спешить.
— Если вы не возражаете, — сказал я, — давайте поедем к вам домой.
— Что вы, — сказал он, — это не для вас.
— Поезжайте же, — сказал я.
Ехали мы через центр города, но я не очень вникал. Иногда перед глазами вырастала старинная постройка, освещенная прожекторами. Иногда тянулись длинные ряды баров и кафе, перед которыми прямо на улице сидели за столиками люди. Как раз в этом месте нам пришлось ехать шагом, из-за пробки. Я мог поэтому слышать музыку, которую играли в кафе, видеть веселые лица людей. Юноша танцевал под музыку. Как он был красив, как весел. Женщина держала корзину с цветами. Мальчик ехал на велосипеде. Совсем маленький мальчик. Вот так весь мир сходится к одному человеку, пока не выяснится, что имелся в виду совсем другой человек. Ночной воздух был полон шорохов. Светофор вспыхнул зеленым… Я закрыл окно.
Всюду, куда бы я ни приехал, я мог говорить с каждым. Мы понимали друг друга. Меня дружески похлопывали по плечу. Кто-то наливал мне вина. Кто-то целовал меня, но все это было, кажется, во сне.
В поселке среди заселенных и еще не достроенных домов шофер остановился. Зажег лампочку над приборами.
— Приехали, — сказал он смущенно, — вот мой дом. — Показал рукой на один из домов.
— У вас есть кто-нибудь дома? — спросил я.
— Да, — сказал он, — мать, жена.
— А дети?
— Детей у меня нет, — сказал он.
Я засмеялся.
— У меня тоже нет, — сказал я.
Потом я бродил по поселку. Шофер показал мне, где находится ближайшая стоянка такси, но я потерял направление. Между домами еще стояли всякие строительные машины. Дети подтягивались на освещенном кране. Они помахали мне. Я бежал по зеленому газону, на котором кое-где росли чахлые кустики. Пустые катушки из-под кабеля прислонены к бараку с провисшей крышей. Дома темнели в темноте, только подъезды с лифтами слегка светились зеленым светом. Мне почудилась музыка, а потом она и в самом деле послышалась — хоть и далеко, но отчетливо.
Луна-парк был совсем небольшим. Всего несколько игральных автоматов и лавок, автодром, дорога ужасов, все это на заброшенном поле. Наибольшее впечатление производила дорога ужасов, освещенные постройки и башни которой как будто сотрясал гром, когда мимо них во тьме проносились вагончики. Людей тут было немного. Дорожки между аттракционами были из камня. Я чуть не спотыкался. Подошел к одной из лавок. Здесь можно было отпечатать на майке имя или что-нибудь в этом роде. Я раздумывал о том, что именно хотелось бы мне отпечатать, но ничего не приходило в голову.
В другой лавке давали вино в розлив. На прилавок выкатили бочку, у которой орудовала девушка. Пьяница был единственным клиентом. Рядом с ним стоял автомат, который сразу привлек мое внимание. Ящик примерно в человеческий рост, в ящике — кукла. На голове у нее был тюрбан. Широко раскрытыми глазами она смотрела прямо на меня.
Перед ней на выдвинутой дощечке помещалось изображение руки с круглыми латунными кнопками. Я бросил монетку, положил руку на дощечку, как было положено. По руке моей пошли легкие токи, в автомате засверкал бенгальский огонь, придавший лицу куклы живое выражение. Только глаза ее оставались неподвижными.
Потом свет потух, и из автомата выпала небольшая тетрадка. В ней на многих языках и с ошибками был напечатан гороскоп. Он гласил:
Ты человек столь заслуженный, что успех тебя пожалует; забудь о страданиях; не думай больше о несправедливостях, тебе причиненных, и устрани сомнения, ибо заслуженное блаженство скоро настанет. Особа, тобой интересующаяся, думает о тебе и скоро напишет тебе письмо, в котором сообщит приятное известие.
Любопытные дети окружили меня. Пьяный ухмылялся от винного прилавка. Вагончик как раз достиг высшей точки петляющей дороги ужасов. Там он на мгновение задержался. Или мне показалось? И я побрел дальше.
Примечания
1
См.: Барбара Фришмут. Мистификации Софи Зильбер. Роман. М., «Художественная литература», 1980; Михаэль Шаранг. Сын батрака. Роман. М., «Прогресс», 1979; Хельмут Ценкер. Касбах. «Зарубежная повесть 1973–1976». М., «Прогресс», 1978.
2
Стихи даны в переводе Б. Хлебникова.
3
«Раттен» по-немецки значит «крысы». — Здесь и далее примечания переводчиков.
4
© 1974 by Residenz Verlag Salzburg
5
© 1974 by Residenz Verlag Salzburg
6
© 1978 Residenz Verlag, Salzburg und Wien
7
Герой проживает в доме казарменного типа, каких немало сохранилось в Вене по сию пору. Многие из этих домов имеют названия.
8
«И снова ты» (итал.).
9
Звездные войны (англ.).
10
У моря (нидерл.).
11
Следуйте за мной (англ.).
