Владимир Борода - Звезды для командора
— Ну что, Юрий, надумал?
— Д. Я хотел бы, что б вы нашли того милиционера, который доставил меня в омский аэропорт и отправил в Москву. Нашли и выполнили бы его самое заветное желание… Выполните?
Офуел напрочь, гребена рот…
— Хорошо, я твое желание обязательно выполню. Найду этого милиционера и осчастливлю. У тебя все?
— Да…
— Насчет самого себя просьб, пожеланий нет?
— Нет…
— Тогда давай руку. Вот так, крепче, крепче. По-мужски! Во! Ну, счастливой дороги, Юрий Леонидов! Если вернешься — мы с тобой выпьем. И не раз. А сейчас позволь обнять тебя, -
последние слова Командор произнес слегка как бы дрогнувшим голосом и теранув кулаком по сухим глазам, обхватил плечи Юрия и прижал его к своей широкой груди, широкой и мужественной. В щеку Юрия впился какой-то значок… Скосив глаз, он прочитал — "Юный друг пожарной дружины"… Постой, а почему Леонидов, он же… Ну хватит, пообнимались и хватит. До моего адъютанта ему далеко… Командор отодвинул Юрия и отчески глянул ему в лицо, с высоты своего роста.
— Значит мы договорились, Юрий?
А какая разница, как ему умирать, может быть он где-нибудь там, в дальнем космосе, встретит близких по разуму и душе… И все-таки, почему же Леонидов…
— Договорились, товарищ генерал.
— Вот и отлично. До скорого свидания, Юрий.
— До свидания…
"ЗиЛ" мчался по заснеженному Подмосковью, елки-дачи-березы-объекты-сосны мелькали за окном, Командор мечтательно глядел вдаль. Да, болвана обработал он мастерски, жаль — не было свидетелей-зрителей, огромнейший талант пропадает, огромнейший… Ведь кто бы додумался, вместо этого слюнтяя Заикина в Политбюро отвезти Кроху… И ни чего, справился Кроха с заданием, Брежнев со старцами утерся и благословил Кроху, а в его лице Заикина, ха-ха-ха-ха!.
Адъютант не косился по сторонам и не оглядывался на вроде бы беспричинный смех генерала, он решал важную задачу — сообщать о подслушанном или нет. Ведь Командор говорил страшно, высмеивал священные понятия, насмешливо отзывался об Брежневе и Андропове… Но не будет ли ему хуже, вот в чем дело, вот в чем вопрос, быть или не быть, стучать или не стучать, извечный русский вопрос, мучивший не одно поколение интеллигентов… Хорошо колхозникам или рабочим, стукнул и ни каких переживаний…
Ну что ж, решено так решено, нырну сегодня к соседке… Нет таких крепостей, которые не могут взять коммунисты… Шофер плавно крутанул рулем, выехал на шоссе и помчался вдаль, к сверкающему солнцу на голубом морозном небе. По сторонам возвышались засыпанные снегом заборы, ели и сосны.
Отличный день — подумали трое в машине и лейтенант ГАИ, вытянувшийся на обочине дороги, возле своей будки. Отличный день!..
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
— Десять…
Господи прости грехи тяжкие раба своего Юрия…
— Девять!..
"а что, за что, за что?!..
— Восемь!..
Как же это меня угораздило…
— Семь!..
Ведь ни когда раньше мне не было так страшно…
— Шесть!..
Господи!!!..
— Пять!..
Сейчас бы водки или хотя б лосьона, "Свежесть" или "Огуречный"…
— Четыре!..
Идиот, идиот, и от женщины отказался, от сладостного, так…
— Три!..
Уже три, уже три, уже три…
— Два!..
Н-е-т!!!!!!
— Один!..
Нет, нет, нет, нет, нет, нет, не…
— Ноль!..
Господи!!!!
Аааааааасяаааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа!!!!!!!!!!!!!!!!
— Поехали, -
громко сказал Командор по установившейся традиции.
…………………………………………………………………………………………
И Юрия разорвало.
Темно… Все тело ломит и болит… Ну и сон приснил…ся…Видать вчера здорово перебрал…Голова раскалывается…Что же это так воняет, как из нечищеного деревенского сортира…О, да это же я во сне усрался…Да, а еще благородных кровей, братец… Что же теперь скажет хозяин или хозяйка… А если я еще и с женщиной спал… Позорище… Но как же хочется пить… Пить… Тело ломит… Темно… запахзапахзапахзапахза…
Юрий открыл глаза. Он находился в кабине космического корабля, которая была ему знакома по затянувшемуся сну… Значит это не сон… Значит правда! Значит он действительно летит на… К черту на рога. Обосранный…
— Ха- ха- ха- ха-ха- ха- ха-ха-ха- ха- ха- ха!!! -
закатился в истерике Юрий.
— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!!! -
досмеялся до колик в животе. Голова раскалывалась, в ней стоял какой-то непонятный гул, хотелось пить, жить не хотелось, тем более в кабине космического корабля, бля! летящего куда-то в черноту дальнего космоса, усыпанную звездами… Как серебрянной пыльцой…
— На пыльных планетах пустых тропинок на пустынных планетах пустых планетах на тропинках-топищах-шоссе следы останутся, только следы, одни следы и ни чего больше ничего!!! -
Юрий залился слезами, гул усиливался с каждой секундой, гул в голове, он сидел облеванный, обосранный, обоссанный, привязанный к креслу космического корабля, бля, летящего черти знает его куда и зачем…" рыдал… Рыдал во весь голос, слезы лились ручьями, гул усиливался, начало ломить голову, но что-то мешало рукам вытереть глаза… Наконец-то он понял — стекло шлема. Внезапно Юрию стало страшно, он же захлебнется собственными слезами, немедленно открыть шлем! немедленно, пытаясь сорвать застекленное забрало, Юрий бился, как рыба об лед, пальцы срывались с застежки, ногти ломались, он стал бить по шлему кулаками, оставляя кровавые следы на стекле, воздуха внезапно не стало и гул перерос в запредельный, сверхзвуковой вой-вой-вой-вой!!!!!!1 Юрий понял все, все, все!!!! Конец…
— Ааааааааааааааааааааааааааааааа!!!!!!!!!!!!
Шлем отскочил, больно ударив по руке, Юрий судорожно хватал воздух широко раскрытым ртом и не мог надышатся.
— А-а-а-а-а-а…
Кое-как отстегнувшись от проклятого кресла, Юрий шагнул к душевой кабине. Внезапно пол прыгнул ему навстречу и больно ударив по лицу, швырнул его на потолок… Тот же в свою очередь, швырнул Юрия на пол, больно ударив креслом об голову… А по пути Юрий разнес вдребезги какую-то панель ногой, то одна стена, то другая бросались на него, изо всех сил лупя его и делая больно… Обессилев, Юрий повис вниз головою посередине кабины и понял — невесомость…
— Ну гады, хоть бы предупредили…
Стоя под струями душа, теплого и чуть щекотного, Юрий освобождался от ненавистной вони. Внезапно вода кончилась… Хотя Юрий еще не домылся. Сама потекла, сама и кончилась… Что же делать?… От него еще так воняет… Раздалось шипенье и его тело стали обдувать струи теплого воздуха. Вместо полотенца… — Воду! Я требую еще воды! Воду! -
гневно заорал Юрий и со всего размаха ударил по пластику душевой кабины. " вывалился из нее, так как распахнулись дверцы…
Юрия с размаху бросило на спинку кресла, он вцепился в нее, вокруг летали осколки пластмассовой панели, его обосрано-обосраный костюм и шлем, змеями в воздухе вились ремни от кресла, капли воды, вылетевшие в след за Юрием, кружились осами вокруг него… И гнусная вонь. Собравшись с силами, Юрий сгреб костюм и засунул его в щель панели с надписью "стирка белья". За панелью раздалось какое-то лязганье и жужжанье, хлюпанье и визг, переходящие в какие-то неприятные звуки… Было такое впечатление, что там, за пластмассовой панелью, кто-то жевал его костюм… Жевал…Юрий почувствовал приступ тошноты и ринулся изо всех сил к туалетному пылесосу.
Но кабина космического корабля вновь взбесилась, Юрия било то стенами, то полом, то потолком, то креслом, дверцы душа защемляли ему по очереди то голо то гениталии, рвотные массы носились во след Юрию, периодически его настигая… Обессилев от всей этой борьбы, Юрий плавно приземлился на потолок и замер, в изнеможении вытянувшись голым телом. Вдруг что-то щелкнуло и загудело где-то… Весь мусор, кружившийся вокруг Юрия, устремился в какое-то отверстие, раскрывшееся на одной из панелей и исчез там. Гуденье затихло, вновь что-то щелкнуло и приятный женский голос сообщил Юрию:
— Если вы внезапно забыли, кто вы и откуда, мы вам напоминаем. Вы советский космонавт, майор авиации, Леонидов Юрий Иванович, выполняете сложную и ответственную программу-полет на космическом корабле "Партия". Сегодня 20 февраля 1975 года. Приступаем к опыту номер один…
Юрий зажал уши руками, что б не слышать этот вежливый до идиотизма голос какой-то дуры, оставшейся далеко-далеко там, на Земле… Слезы навернулись на глаза и повисли на веках, даже порыдать в засранном корабле толком нельзя, разозлился он. Слегка оттолкнувшись от потолка, всего со второй попытки Юрий уселся в кресло и пристегнулся ремнями. Голый… Было немного зябко…В этом кресле предстоит спать, есть, лететь, жить и умереть. От старости…Слезы снова нависли на глазах, не желая нормально капать…Голос бил по мозгам:
