Иван Сергеев - Два лебедя
Родители мои жили на улице Вавиловых недалеко от станции метро Академическая. Отец, конечно, был на даче, сестра – на работе. Где находился мой непутевый брат, я не знал, но мать, скорее всего, ожидала меня дома. В восторженном настроении я поймал такси и поехал домой.
Я приветливо улыбнулся, когда дверь мне открыл Юра. Я знал все о младшем брате и жалел его. Брат оказался ненужной фигурой на шахматной доске жизни. Другие фигуры успешно двигались вперед, отталкивая его локтями, обгоняя и загоняя его в угол, словно он был беспомощным шахматным королем.
Думая о печальной судьбе брата, я невольно вспомнил Вуориярви, где была замечательная рыбалка. Вспомнил я и Алакурти, где жил хлебосольный сержант, приютивший брата после того, как он сбежал от старухи. Брат был человеком пьющим. У него не было цели в жизни, и он не стремился, как я, к совершенству.
– Что ты все один ездишь? Надо тебя с кем-нибудь познакомить, а то не дождешься от вас внуков, – скороговоркой пробормотала мать, обнимая меня в прихожей.
– А я за этим сюда и приехал, – обрадовался я совпадению наших мыслей.
– Пойду на кухню, приготовлю чего-нибудь, – спохватилась мать.
– Давай рассказывай о своих успехах, – сказал я брату, почувствовав, что он относится ко мне с нескрываемой теплотой.
– Ты посмотри, какую рыбку он принес, – похвасталась мать. Она и на кухне слышала каждое слово нашей дружеской беседы, пребывая в прошлом и будущем вместе со своими любимыми сыновьями. Треска горячего копчения проплыла мимо меня на громадном фарфоровом блюде. И мне подумалось, что такие деликатесы я ни разу не ел после расставания с Верочкой Клюге. Юра, увидев мое приподнятое настроение, предложил выпить за мой приезд в родные пенаты.
– Чего это вы там надумали? – заверещала мать с кухни. И точно, слышала каждое слово.
– Так сегодня ж суббота! – резонно заметил брат, лукаво подмигнув мне. И на столе рядом с ароматной треской появилась запотевшая бутылка водки.
За неторопливой беседой мы распили ее. И когда Юра выскочил на лестничную площадку покурить, я завел с матерью разговор о новой спутнице жизни.
– Есть у меня на примете хорошая девушка, – тепло заметила мать. – Надо только узнать, не выскочила ли она замуж. А так девушка приметная во всех отношениях.
– А какая у нее фигура?
– Фигура у нее что надо! – промолвила мать, показывая поднятый вверх большой палец. Тихо сказала, одними губами, но ее слова я сердцем услышал. У матери задрожали от великого волнения руки. Фужеры, которые она решительно взяла со стола, зазвенели многоголосием церковного хора. Божественная Аве Мария пронеслась в хрустальном замке воображения, помогая матери преодолеть волнение и не уронить фужеры, стоящие на подносе.
– Надо отцу сказать. Вот обрадуется, – торжественно сказала она от радости, что вовлечена в такое важное семейное дело.
– А как мы познакомимся? – с сомнением произнес я.
– Я вам билеты в театр куплю. Там и познакомитесь. Один билет отдам тебе, другой – ей.
– Решено, мать. Четный билет дашь мне, а нечетный – ей. Только бы не вышло какого-нибудь конфуза.
– Она девушка культурная. С высшим образованием. Ну и сам ты у меня тоже соколик видный!
И вскоре я познакомился с Танечкой в БДТ имени Товстоногова.
Моя новая невеста была невысокого роста и, что меня очень обрадовало, женственного телосложения. В театре показывали «Ревизора» Гоголя. Городничего играл Кирилл Лавров, Хлестакова – Олег Басилашвили. Оказалось, что в спектакле был занят весь звездный состав труппы. Встретился я со своей пассией в партере. У меня было четное место, а у Танечки – нечетное. Мы тут же начали знакомиться, бережно пожали друг другу руки и посмотрели спектакль с огромным удовольствием.
С этого дня мы начали раз в неделю встречаться с Танечкой. Наши встречи носили невинный характер. Я все присматривался к ней и не мог сказать себе, что я по уши влюбился. Так что наше сближение происходило очень медленно. Я стал бывать в Гатчине, где в общежитии жила Таня. Побывал на свадьбе брата мужа сестры моей подружки. Там я познакомился с родителями моей невесты и ее младшей сестрой Сашей. Родители Танечки были простые деревенские жители. Мне показалось, что они смотрели на меня, как на своего будущего зятя.
Наше сближение началось после того, как мы побывали у моего двоюродного дяди. Он жил тоже в Гатчине. Когда Танечка вышла на кухню вместе с Зиной, женой дяди Бори, я спросил его, что он думает о моей невесте.
– Очень хорошая девушка, – похвалил мой выбор дядя Боря, – скромная и видная, и тебя по-моему любит.
Его слова запали мне в душу. Следующая наша встреча произошла с Танечкой на проводах Белых ночей. Мы побывали с ней на Дворцовой площади, где состоялся концерт звезд эстрады. А затем вышли на набережную, встречать Алые паруса. Нам так понравился этот праздник, что мы всю ночь провели на набережной вместе с толпами молодых влюбленных людей. А потом Танечка повела меня к Анне Карповне, своей тетке, которая жила недалеко от Дворцовой площади. Тетка Тани встретила нас очень приветливо и угостила чаем.
Так мы встретили Алые паруса. Тогда этот молодежный праздник проходил много скромнее, чем в наши дни. Не было еще грандиозных музыкальных фонтанов на Неве. Концерты звезд эстрады не собирали такого громадного количества молодых людей. Но мы были праздником очень довольны.
А затем началось наше стремительное сближение. Я был очень настойчив. И однажды Танечка уступила.
Мы приехали с ней к нам на квартиру. Родителей дома не было. Сестра и брат в это дневное время находились на работе. Я же взял заблаговременно отгул, чтобы встретиться со своей девушкой.
– Надо что-то постелить на простыню. Будет кровь, – промолвила Таня. Но я не придал ее словам значения и вышел на кухню.
Когда она окликнула меня, я, дрожа от нетерпения, устремился в спальню, где на чистой простыне лежала моя нареченная. Откинув с нее одеяло, я залюбовался большой девственной грудью и всем молодым цветущим телом.
Я быстро разделся и лег рядом с ней. Так я впервые встретился с девственницей. Мне было это приятно вдвойне, потому что Верочка Клюге не была девственницей. А тут такое редкое сочетание: чистота души и девственность тела.
Частые интимные встречи еще более сблизили нас. Именно в это время моя сестра купила двухкомнатную кооперативную квартиру. Наташа, моя сестра, наверно, первая в нашей семье поняла, насколько серьезными были мои отношения с Танечкой. И подарила мне ключи от своей квартиры.
Мера эта оказалось очень своевременной, потому что скоро нам негде стало встречаться.
Лето подошло к концу, погода испортилась, и родители были все время дома. Вот когда нам пригодились ключи от Наташиной квартиры.
Я привез свою возлюбленную на проспект Мориса Тореза, где находилась кооперативная квартира моей сестры. Мы поднялись на лифте на пятый этаж. Доставая связку ключей, я мысленно поблагодарил Наташу за ее предусмотрительность. Квартира для тех далеких лет была просто восхитительная. Паркетные полы были покрыты лаком. Мебели еще не было. Батареи парового отопления были отключены. В комнатах было холодно. Но наша любовь согревала нас. Пришлось включить газовую плиту. После чего я нежно поцеловал свою возлюбленную.
– Сегодня встречаться очень опасно, – предупредила меня Танечка. Насколько я понял, она не предохранялась. Просто следовала графику, высчитывая календарные дни. Она встала на колени и в этой восхитительной позе отдалась мне. Не знаю почему, но именно тогда, когда это было очень опасно, я захотел, чтобы она забеременела от меня. От первого брака у меня не было детей. Не хотела Верочка Клюге.
Танечка не сказала мне ни слова в упрек. Мы оделись. В комнатах было прохладно, а на кухне даже душно от горящих конфорок. Я лег на линолеум в прихожей, крепко прижав Танечку к себе. В ту ночь мы не сомкнули глаз, грея друг друга. А через неделю я уехал с отцом отдыхать на Черное море. Странно, что мы не взяли с собой Танечку. Это говорило о том, что я чувствовал себя свободным человеком.
Остановились мы в Туапсе. Отец любил этот курортный городок с главной центральной улицей, которая вела прямо к морю. На главной улице росли экзотические пальмы. Никто их не ломал, к красоте города отдыхающие относились бережно.
Мы сняли комнату у пожилой женщины. Точнее не всю комнату, а только три койки. В Туапсе к нам присоединился родной брат отца, дядя Петя. Четвертую койку занимала хозяйка квартиры, которая спала вместе с нами. Но это неудобство отца и дядю Петю устраивало, потому что стоило дешевле.
Погода в Туапсе стояла солнечная. С утра мы отправлялись на море, где завтракали, загорали и купались. Вода была прозрачная и теплая даже утром. Питались мы исключительно молочными продуктами, которые в Туапсе были свежими и высокого качества.
Хозяйка квартиры выполняла заодно и обязанности свахи. Поговорив с моим отцом, она предложила нам свои услуги. И вскоре я оказался по ее рекомендации в богато обставленной квартире с дорогим хрусталем в серванте и точеными китайскими вазами по углам гостиной. Меня встретила мать девушки, с которой я должен был познакомиться. Она вежливо расспросила меня, заглянула в мой паспорт. А я все надеялся, что сейчас выйдет моя новая девушка, которую увезу я в Ленинград. Я совсем не думал о Танечке.
