Нафиса Хаджи - Сладкая горечь слез
— Я смотрю на проблему иначе.
— Ах, вот как? Что ж, удачи в оплате счетов!
Он явно хотел швырнуть трубку, но с мобильным телефоном этот номер не проходит.
Но кое в чем бывший шеф прав. Новая зарплата составит лишь небольшую часть от предыдущей, солидной страховки тоже не предвидится. Да и сама работа начнется не раньше чем через полгода — мое досье будут тщательно проверять, прежде чем предоставить допуск. Под другим углом зрения. И на этот раз они обязательно будут тянуть резину.
Стандартная Процедура Выжидания. Полезно подумать о таких вещах, прикидывая сумму собственного выкупа.
Следующий звонок поступил уже от моего нового шефа.
— Привет, Джо. Я просто так, поддержать. Запросы мы отправили.
Ее звали Шерил, адвокат.
— Да, я в курсе. Только что звонил мой бывший начальник, жутко орал.
— Правда? Впрочем, случай действительно необычный. Такой резкий поворот — от того, чем ты занималась раньше, к моей деятельности.
— Понимаю.
— Потребуется время, чтобы начать путь заново.
— Я готова.
— Ну и отлично. А что касается… другого вопроса…
Я поняла, что она имеет в виду. Моя новая начальница страдала некоторой паранойей насчет передачи информации по телефону. Она была уверена, что правительство прослушивает все разговоры. И возможно, не ошибалась.
— И что?
— Мы наводим справки, но пока новостей нет.
— Жаль.
— Это почти невозможно, Джо. Как играть в «угадайку». Ну, ты понимаешь, что я имею в виду. Но я все время начеку, разговариваю с остальными адвокатами, может, кто-нибудь слышал… ой… черт возьми… э-э… о нем. Или занимался его делом. Как только что-нибудь узнаю, сразу сообщу. Тут кое-кого выпускали. Тот парень мог быть среди освобожденных. Но имен они не называют. — Если нас действительно прослушивали, Шерил никого не могла обмануть. — Ладно, не пропадай. Я буду тебе писать. И правда, Джо, я с нетерпением жду начала совместной работы.
— Я тоже.
— Надеюсь, это произойдет раньше, чем мы рассчитываем. Хотя и не зависит от нас. В странное время мы живем. Трагическое для каждого, кому есть дело до Конституции. У тебя все нормально с деньгами? Возможно, предстоит период долгих проволочек. Год или даже больше. Если хочешь, могу одолжить в счет будущей зарплаты.
— Пока все в порядке. Спасибо за все, Шерил.
Все недомолвки и хитрости преследовали единственную цель — сообщить мне, что пока не удалось отыскать никаких следов Фаззи. Я искренне надеялась, что он был среди выпущенных на свободу. Разумеется, парня вообще не должны были задерживать. Фаззи и стал одной из причин, по которой я выбрала работу именно с этим адвокатом: предложила свои услуги в качестве переводчика тем, кто зубами и когтями рвался на Гуантанамо, к своим клиентам, которым правительство отказало в праве на защиту. Но конечно, дело было не только в Фаззи. Я хотела попытаться исправить то, в чем участвовала, — не желала больше оправдывать зло благими намерениями. Фаззи лишь олицетворял реальный образ спасения, к которому я стремилась. Я тщательно все обдумала. Потом вытащила лэптоп и еще раз повторила попытку поиска, которую уже предпринимала прежде, после встречи с Фаззи. Насколько легко было отыскать Садига тогда, настолько же бесплодными оказались поиски сейчас. Что ж, существует иной путь. Путь, возвращающий меня к истории, — той истории, от которой я сбежала перед тем, как моя жизнь столь круто свернула с намеченного прежде пути — но уже в ином ракурсе. Стоит попытаться, раз уж история жизни Садига таким причудливым образом сплелась с моей собственной. По крайней мере, это вполне вероятное предположение, если принимать за чистую монету слова Фаззи, — но всегда остается шанс на простое совпадение. Это может оказаться совсем другой человек. Просто с такой же историей. И о нем заботился другой человек по имени Шариф Мухаммад, а не шофер Садига.
Я сняла с полки «Путь пилигрима». С заложенными между страницами рождественскими открытками от Тодда Роджерса. Всегда отдельная для каждого из детей — мамы и Дяди Рона, — все с тем же обратным адресом в Лос-Анджелесе, где мама его отыскала много лет назад. Дядя Рон встречался с Тоддом пару раз за это время, но мама — никогда. И я не собиралась. Моей целью был дом напротив — по описаниям мамы, желтый с белой отделкой. Надеюсь, она все еще живет там. Мать Садига, Дина. Бабушка, с которой я не знакома.
Дина
Для капли верх наслаждения — слияние с океаном.
Страдания, достигнув предела, становятся исцелением.
ГалибНа звонок в дверь я почти не обратила внимания, составляла список покупок. Халяльная[70] индейка, крутоны для фарша, грибы, сельдерей, зефир, ямс, клюква — список ингредиентов для рецепта, который я никак не могу выучить. Первые Дни благодарения мы отмечали, когда Саба стала достаточно взрослой, чтобы желать настоящего праздника с индейкой. И я готовила индейку как салан[71] — кусочки птицы, а не вся целиком, обжаренные со специями: красный перец чили, чесночная паста, имбирь, шафран, кумин и кориандр. Вместо начинки у нас был рис, а вместо листьев салата — качумбер[72]. Мясо индейки оказалось жестким и жилистым — не понимаю, что американцы находят в этой неаппетитной птице. Позже, когда по настоянию Сабы наши Дни благодарения стали более «американизированными», я постепенно полюбила местную еду. Мягкий вкус ее казался любопытным, а стряпать гораздо проще — без долгой подготовки, дыма, чада, обжаривания масалы[73], что требовалось в нашей обычной кухне.
Список я составила, но по магазинам рассчитывала отправиться не раньше вечера. Покупать продукты в Рамазан днем, во время уразы[74], плохая идея. Тележка тут же заполняется кучей ерунды, которая по большей части остается несъеденной. В Рамазан глаза увеличиваются, а желудок-то сжимается. Я вздохнула. Рамазан и индейка. Кулинарный конфликт культур. Интересно, а можно подать фруктовый чаат[75]? А что, если добавить в чаат клюкву? Да, ураза дает о себе знать; надеюсь, очередному приятелю Сабы наше меню не покажется чересчур странным. Прошлый был просто отчаянным парнем, даже решился попробовать ачаар[76], когда Саба привела его к нам в гости на Рождество. Бедняжка осторожно, двумя пальцами, взял кусочек незрелого манго, маринованного в специях, аккуратно обглодал кисловатую мякоть и оливково-зеленую кожицу. Всего один кусочек куриной кхормы[77] — но мгновенно побагровел, закашлялся и едва не подавился. С тех пор я перестала щадить деликатные вкусы Сабиных гостей.
Умар тогда сказал:
— Как будто мало того, что мы вынуждены регулярно знакомиться с новыми парнями, так еще должны страдать от безвкусной еды?
У нас даже появилась своего рода забава. Сколько времени пройдет, прежде чем мальчик попросит воды? Мы с Умаром заключали шутливые пари.
— Ставлю на два кусочка.
— Ну нет, этому не занимать мужества. Думаю, продержится целых пять, — шептались мы, накрывая на стол, пока Саба показывала гостю дом и попутно затаскивала его в свою комнату целоваться.
Когда же за обедом парнишка тянулся за водой, Саба, как я когда-то, поучала:
— Нет-нет, от воды будет только хуже. Вот, лучше возьми йогурт.
А я всегда смеялась — забавно слушать, как твой ребенок повторяет твои собственные слова, усвоенные много лет назад.
Думаю, это единственное, чему Саба от меня научилась. Но я мирилась, это ведь наша дочь — с момента появления на свет и до появления в доме ее ухажеров, да и дальше, пожалуй! Каждый миг жизни с ней был радостью. Но может, хоть этот парень задержится. Я уже жду не дождусь внуков.
Звонок! Уже давно звенит, оказывается. Кто это такой бестактный, чтобы прийти без предупреждения? Или коммивояжер, или Свидетели Иеговы. У нас дома все всегда приходили без предупреждения. Хотя в последние годы в Пакистане меня никто не навещал. Поэтому здесь я поначалу открывала двери всем подряд. Даже приглашала в дом Свидетелей Иеговы. Но потом стало неудобно.
Любой, кто настолько уверен в себе и своих убеждениях, рискует попасть в неприятности. Сознаюсь, я восхищалась упорством этих людей, которые, зная, что, разглядев их в дверной глазок, хозяева яростно зарычат, все же не отступали: они звонили, стучали — понимая, что откроют им лишь отчаянно одинокие.
Впрочем, это могла быть посылка. У «Амазона» теперь есть курьерская доставка.
На пороге стояла молодая женщина. Никаких свертков в руках, никакой формы и квитанций. Брошюр и памфлетов тоже не наблюдается. Но было нечто в ее облике, что мгновенно меня успокоило, несмотря на отсутствие упомянутых вещей. Она пришла не для того, чтобы продать мне что-то. Она пришла получить.
