Анна Коростелева - Цветы корицы, аромат сливы
— Здрáвствуйте, Тóмми, — говорит дéвочка. — Как вы поживáете? Вы хорошó спáли эту ночь?
Слон такóй большóй, что онá не решáется говорить емý «ты».
— Понятно, почему это смешно? — спросила тем временем преподаватель.
— Нет. Непонятно, — с искреннием изумлением отвечал Чжэн Цин.
— В Китае маленькая девочка и должна говорить слону 您 nin, то есть «вы», потому что он, может быть, старше нее, — объяснила Минцзюань.
— Ну ты посмотри, какое расхождение! — восклицает преподаватель, даже обрадовавшись чему-то. — Ладно. Хорошо. А вот это: «Мама слышит этот крик и радостно крестится у себя в спальне». «Крестится», 画十字, — понятно, какой смысл вкладывается в этот жест?
— Вот этот, — сказал Сюэли. Он сложил ладони перед грудью и медленно поднял их до уровня лба, одновременно поднимая взгляд. — Китайский перевод. Ну, или можно воскурить благовония, — добавил он. — Но это время.
— А если нет благовоний?
— Можно взять в руку горсть земли и просыпать ее через кулак, вот так, — Сюэли показал, как. — Это полностью аналогично возжиганию благовоний.
— Горсть земли в наше время, пожалуй, еще реже бывает под рукой, чем даже благовония, — заметила преподаватель.
— В Древнем Китае почва обычно чаще всего была… под ногами, — пояснил Сюэли.
Позднее, пересказывая Куприна, Сюэли изложил все, добросовестно придерживаясь текста, упомянул о том, что после знакомства со слоном Надя пошла на поправку, и заключил:
— Но все-таки я думаю, что девочка умрет.
— Почему? — поинтересовалась преподаватель.
— Н-ну… потому что я думаю, что у нее лейкемия, — честно сказал Сюэли.
Он вскользь подумал о том, что какие-то такие же примерно симптомы появились в последнее время у Саюри. То встанет, то сляжет, то выйдет в магазин, то не выйдет и в сеть. Лежит себе, вцепившись в свой брелок с хэлло-китти. «Утечка жизни из организма», — определил это для себя Сюэли.
Поздним вечером Сюэли сидел в компьютерной комнате и помогал Цзинцзин с курсовой.
— Сегодня мне приснилось, — сказал он, — что я нажимаю в лифте кнопку, чтобы спуститься вниз с двенадцатого этажа, но он неожиданно едет вверх, — наверное, его вызвал кто-то другой. Я думал, что в здании сорок пять этажей, но с неприятным чувством оказываюсь на 618-м. Поскольку одна из стен лифта прозрачная, я смотрю с этой высоты вниз на город. Здание слегка раскачивается от ветра, как будто это длинный стебель такого металлического цветка…
— Мой сон был не такой страшный, — сказала Цзинцзин. — Как будто ты… э-э… переходишь границу.
Сюэли вздрогнул.
— Что?
— Ну, переходишь какую-то границу.
— Я не перехожу никаких границ, — подчеркнуто сказал он, используя высокоэтикетную форму речи.
— И-и… как будто ты… тащишь ящик.
— О. Я тащу ящик?
— Да. И к тебе спешат такие как бы… русские солдаты.
— О-о. Русские солдаты?
— Да. И офицер. И ты как бы переходишь… полосу отчуждения.
— Ага, да.
Задумавшись, Сюэли отвлекся и вбивал на сайте http://www.obd-memorial.ru/ имя Ли Сяо-яо во всех мыслимых и немыслимых транслитерациях. Ничего не находилось.
Он подумал и вбил вариант «Ксяо». Ничего.
— Скажи, пожалуйста: если у Маленького Принца на планете не было ни одного большого баобаба, а ростки он все время выпалывал, то откуда же там тогда брались семена баобабов? — спросила Цзинцзин.
— Не знаю, — сказал Сюэли. — Я из семи твоих таблиц отформатировал сейчас пять… вот эту… давай сюда, бумажки эти. Что за хрень?
У него зависли одновременно Geosys и Excel.
— Значит, я полз по… э-э… переползал какую-то полосу…?
— Песчаную полосу такую. Не полз. Ты просто волок ящик, и тебе было тяжело.
— Так вот, спешу тебя обрадовать: это был не я. Не я, а мой дед. Похожий на меня как две… капли… воды. Ты веришь в то, что ночью в лесу к костру могут выйти убитые бойцы? Извини, я ничего не говорил. Погодите немного, принцесса. Сейчас перезагрузятся компьютеры, — Сюэли машинально процитировал единственный русский фильм, который запал ему в душу. Он откинулся и провернулся на вертящемся стуле. — Так. В тексте сказано, что они дремали под землей.
— Кто?
— Семена.
— Ой. Ты помнил про баобабы? Ты специально искал?
— То, что интересует тебя, интересует и меня, — просто сказал Сюэли.
Сюэли в костюме студента Чжана стоял возле Ди, переодетого в Ин-Ин, и благоговейно принимал из его рук платок шелка цзяосяо, который Ин-Ин, смущаясь, преподносила ему в дар. Отводил ее рукав от лица и убеждал ее поднять на него глаза. Ди поднимал очень не сразу — он классически, театрально стеснялся.
Их репетицию смотрела уже чуть ли не толпа. Из знакомых в зале были только Лёша, — он ждал, чтобы репетировать постановочный бой, — и Цзинцзин.
— «Шелковой плетью вас одарит столичной красотки рука» — это что? Выкиньте, это BDSM какое-то, — посоветовал Лёша.
— Во время свадебного обряда в Древнем Китае жена символически вручает мужу плеть. Это традиционный обычай, — разъяснил Ди. — Ин-Ин просто хочет сказать, что опасается, как бы Чжан не забыл ее в разлуке и не женился на другой.
— Я вам серьезно говорю, вас не поймут. Замените как-то. Ну, там… «обменяешься кольцами с другой»…
— Но из того, что люди обменялись какими-то ювелирными украшениями, вовсе не следует, что они собираются пожениться, — возразил Сюэли.
— А так у вас ницшеанство какое-то. Это Ницше, по-моему, говорил: «Идешь к женщине — не забудь плётку».
— Это опечатка, — убежденно сказал Сюэли. — На самом деле он хотел сказать: «Не забудь плёнку». Чтобы фотографировать. Чтобы запечатлеть такую красоту.
Имя Ницше Сюэли слышал впервые.
— Но что же делать? — размышлял тем временем Ди, который единственный внял без споров Лёшиной поправке. — Чем же заменить?.. Ну хорошо, ну давай «станешь брови ей сам подводить», что-нибудь такое. «На фениксах взмыть к небесам» тоже, наверное, не нравится? Пить из одного кувшина на свадьбе, что еще?
— Станешь перед алтарем, там, я не знаю, — подсказывал Лёша. — Пойдёшь под венец… вкруг аналоя.
Ди и Сюэли посмотрели на него очень кисло. Ди потер лоб и сказал:
— Может быть, так:
Что, если ты, позабыв про Ин-Ин,
Красною нитью обвяжешь кувшин
Где-то с невестой другой?
— Это проблема, — сказал Лёша. — Натуральная такая проблема. Если нитью он обвяжет, еще красной, то вообще, конечно, тогда уже никак.
— Мне нужно ехать в эту гимназию с изучением китайского языка. Я не вижу иного выхода, — поделился Сюэли с аспирантом Ди. Он грел руки на батарее в комнате Ди, но все равно было чертовски холодно. — Какие у меня есть варианты?
— Подожди. Я пойду с тобой, — сказал Ди, надевая в рукава пиджак, который был накинут у него на плечи.
— Зачем ты пойдешь со мной?
— Для тренинга. Я… м-м… овладеваю умением ходить всюду незамеченным. Скоро это может мне понадобиться. Это чисто психологический трюк, никакой мистики. А поскольку меня никто не увидит, то мое присутствие никак тебе не помешает.
— Мне нужно выяснить, откуда дети взяли обломок яшмы. Единственная ниточка сейчас к театру.
— Еще неразобранные вагоны архивов на путях, — напомнил Ди.
— Сравни: неразобранные вагоны — и кусочек театра, пусть маленький, но материальный.
Сяоли вынул из кармана джинсов яшму и подбросил на ладони.
— Ты скажешь им, что спер его?
— Мне не придется даже ничего говорить. Это будет очевидно.
От «Бауманской» шли минут десять вниз, в какие-то переулки. За решеточкой, за старыми деревьями, увидели здание, покрашенное во все цвета, какие может принимать бутылочное стекло, — то есть белый, зеленый, коричневый и немного синего.
— Я все же зайду первый, — сказал Ди.
— Почему?
— Потому что меня все равно никто не видит. А ты входи минут через десять.
Сюэли пожал плечами и десять минут играл во дворике в фигню, которую подарила ему Цунами: шарик, который подлетает на воздушной струе, когда дуешь в трубочку. Потом он потянул на себя тяжелую дверь и вошел. Коридор кишел детьми, но Ди действительно никто не видел. Ди расслабленно стоял у стенгазеты и ел мороженое, капая на пол. Если бы его увидели, у него непременно попросили бы — либо мороженое, либо чтобы он не капал на пол.
Из двери с табличкой «Директор» выбежала заплаканная миловидная женщина.
— Здесь что-то случилось, — предположил Сюэли.
— У них… сдох анолис в живом уголке, — шепнул Ди.
— Анубис?
— Сам ты Анубис.
— М-м…, — Сюэли шагнул к женщине.
— Марина Викторовна, — подсказал Ди.
— Откуда ты все знаешь?.. Марина Викторовна, здравствуйте. Меня зовут Вэй Сюэли, я…
