Валерия Перуанская - Кикимора
Потом к забору подкатил ярко-красный лакированный автомобиль. Хлопнули дверки: хлоп. Еще раз – хлоп. По дорожке торопливо прошли двое мужчин, продолжая какой-то свой, видно, давно начатый разговор.
Раздались взволнованные восклицания и сразу отчетливый голос Тани:
– Ничего, ничего, сейчас уже все в порядке. Переволновалась я ужасно!
Они опять все вместе заговорили. Таня им что-то рассказывала, смеялась, и они смеялись тоже. Скорей всего, решила Анна Константиновна, она рассказывала о ней – как ловко спровадила.
Что ж. Теперь можно спокойно уходить. Антон Николаевич не один. И один против троих. Теперь уж, все вместе, молодые и сильные, они с ним справятся.
Она встала, вышла на улицу и побрела к станции. От усталости, голода, волнений ее слегка шатало, и она то и дело спотыкалась о рытвинки в асфальте.
В голове вертелась строчка, подсказывающая новый стих: «Весною позднею, недолгой...»
Но дальше, как ни мучилась всю дорогу – в электричке и после в метро, – не находилось то, что искала и могло послужить продолжением. Занятие это, однако, увлекло и отчасти отвлекло.
Она поднялась на лифте, подошла к двери квартиры.
Оттуда раздавались энергичные, жизнерадостные голоса.
Жариковы вернулись.
Все вернулось.
1976
