Виктория Токарева - Лавина (сборник)
Передача прошла в ночное время, но ее услышали все. И Ксения в том числе. Она тут же позвонила Надьке и закричала:
— Ты сошла с ума! Кто же сообщает на всю Москву о своих миллионах? Тебя обворуют или убьют!
— Почему «или»? — хмуро спросила Надька. — Можно и то и другое.
Передачу услышали родители Андрея. Мать схватилась за сердце. Она любила Светлану, гордилась прочным домом своего сына. И вдруг все закачалось.
Поразмыслив, родители сообразили: ребенок чужой, баба — аферистка, но ведь каждому не объяснишь. Теперь придется ходить и прятать глаза от соседей. Получалось, что сын — вор и бабник.
Светлана совершенно случайно включила радио.
— Андрей! — крикнула она. — Иди. Тут наша.
Андрей вошел в гостиную.
Прослушали передачу в полном молчании.
Когда сюжет кончился, Светлана спросила:
— Кто позвонит адвокату, ты или я?
— Зачем? — спросил Андрей.
— Без суда ее не заткнуть, — сказала Светлана. — Иначе она разденет тебя до трусов. Неужели не ясно?
* * *Через какое-то время ее вызвали в суд. Разговор был неприятный. Чувствовалось, что судья — явно на стороне Светланы. Разговаривала сухо, старалась не смотреть в глаза.
Из беседы стало ясно, что триста тысяч долларов придется вернуть. Кассета — не что иное, как улика. Зло, пущенное в Светлану, оказалось бумерангом, оно вернулось и ударило Надьку в лоб.
Надька заметалась мыслями: надо немедленно продавать квартиру, прятать деньги в западном банке. Продавать не хотелось. Но где выход? И Надька нашла.
Она приготовила термос с кофе и отправилась к офису. Стала вести наружное наблюдение. Этот сценарий был ей знаком. Сидеть пришлось недолго. Через полчаса из офиса вышли Андрей со Светланой. Вид у обоих был целеустремленный.
Надька вышла из машины и бесстрашно приблизилась к супружеской паре.
— Добрый день, — сдержанно поздоровалась Надька и слегка кивнула, как на светском приеме.
— Чего тебе? — насторожился Андрей.
— Грубо, — отозвалась Надька. — После всего, что было между нами…
— Что вы хотите? — холодно спросила Светлана.
— Заберите заявление из суда, — спокойно предложила Надька. — Иначе мне придется защищаться и я скажу, какие деньги вы прокручивали и как отмывали.
Андрей обмер. Он вспомнил, как однажды, в минуту полной близости, рассказал Надьке то, что держал в секрете даже от себя самого. Если произойдет утечка информации, его отстранят от бизнеса, если не хуже.
Светлана поняла все и сразу. Ей очень хотелось проучить наглую Надьку, но ведь не ценой собственного краха.
— Мы подумаем, — сухо ответила Светлана.
— Думайте, думайте… Только не затягивайте.
Надька повернулась и пошла к своей машине. Андрей и Светлана провожали ее глазами. Они ее боялись. Что стоило Надьке выступить по телевидению или дать интервью в газету? А можно и то и другое.
Андрей забрал из суда заявление в этот же день.
Светлане страстно хотелось сказать Надьке все, что она о ней думает. Но Андрей остановил.
— Не опускайся до ее уровня, — сказал он. — Иначе ты будешь такая же, как она.
— Может быть, тогда у нас наладится сексуальная жизнь, — вскользь заметила Светлана.
Она понимала, что все неспроста: и деньги, и ребенок, и раскрытые тайны. За всем этим жаркие ночи, крики и шепоты, доверие и единение. За всем этим — чувство…
Тяжелая жаба поселилась в душе Светланы. Она не хотела бы оказаться на Надькином месте, но и свое место ей не нравилось. Надо что-то менять.
Луке исполнилось пять лет. Более качественного ребенка трудно себе представить. «Хорошее семечко попало», — думала Надька. Однако своим рождением Лука был обязан только Андрею. И квартира возникла благодаря Андрею, его триста тысяч решили дело. Если разобраться, от Андрея гораздо больше пользы, чем вреда. Но с другой стороны, без Андрея ничего не надо. Все меркнет, как в сумерках. Дни летят, как проваливаются.
Надька могла обойтись без мужа: деньги есть, дети есть. Но обойтись без любви она не могла. Тоска по Андрею подступала, как удушье. Надька научилась запивать тоску спиртным. Гадость не пила, только виски с черной этикеткой. Сохраняла здоровье.
Однажды в пьяном виде позвонила домой секретарше Лене.
Лена доложила, что Андрей улетает в Америку.
— Когда? — Надька напряглась до звона.
— Через неделю. Рейс «Транс-аэро». Дима ездил за билетами…
За неделю Надька свернула горы, кому-то звонила, врала с три короба, кому-то платила, металась по Москве. Ей нравилось ставить трудную цель и добиваться любым путем: идти в обход, идти на таран, если надо. А в результате испытать торжество победы. Ощущение торжества было слаще, чем сама цель.
Но вот виза — в паспорте. Надька — в Шереметьево. Спросила в кассах: есть ли билет на «Транс-аэро» до Лос-Анджелеса? Оказалось: билетов навалом. Самолет летит полупустой.
Надька опасалась: если Андрей ее обнаружит — будет скандал. Либо без скандала. Он просто не полетит. Вернется домой. Скажет Светлане: «Она меня преследует, я ее боюсь».
Надо было пробраться в самолет до объявления посадки и там спрятаться.
Надька подошла к трапу, соединяющему аэропорт с самолетом. У входа стояла строгая стюардесса.
— Посадку объявят через полчаса, — предупредила стюардесса.
— Я беременна. Мне надо лечь, — попросила Надька.
Стюардесса оглядела стройную Надьку. Наткнулась на ее умоляющие глаза. Пожала плечом и пропустила. В конце концов, это не такое уж большое нарушение.
Надька галопом промчалась по рукаву. Две стюардессы обернули к ней свои личики в полной косметике.
— Девочки, спрячьте меня! — взмолилась Надька. — Сейчас в самолет войдет мой любимый. Если он меня увидит — выкинет в иллюминатор.
Стюардессы мгновенно все сообразили. «Любимый» и «выкинет в иллюминатор» — вполне возможный сюжет. Только любимые и выкидывают. А нелюбимые ведут себя прилично.
Стюардессам стало весело. Одна из них сунулась в кабину пилота, потом вышла и сказала:
— Вадик разрешил, но только до взлета. Я за вами зайду.
Надька подалась к кабине, но стюардесса остановила:
— Поднимите руки.
— Зачем? — удивилась Надька.
— Инструкция.
Стюардессы быстро и сноровисто обхлопали ее по всему телу. Проверяли на безопасность. Не шахидка ли? Но у шахидок другие лица, другие глаза. Они устремляются не к любовнику, а в вечность. К самому Аллаху, который за руку отведет их в рай.
Надька вошла в кабину. Присела сразу возле дверей на откидное сиденье.
