Анастасия Черкасова - Палочки на песке (сборник)

Она говорила ему: «Люблю!»,
А он, безусловно, верил.
Как заподозрить родную свою
Можно во лжи иль в измене?

Она обнимала, жалась к устам,
Клялась, что так все впервые.
Как жаль, что не знал он, что так вот к стам
Она прижималась, как минимум стам
Твердила слова такие.

Сегодня ночью, вероятно, будет дождь.
В окошке небо слеплено из пластилина.
Мазки от кисти, серая картина.
Такой же в мире больше не найдешь!

Темнеет… Заливает темной краской,
И тучи погружаются во тьму.
Нет в мире неба, что еще прекрасней,
Чем небо, под которым я живу.

Мир чудо может сотворить из серой краски,
Мир чудо может сотворить из ничего.
Любуйся и цени — ведь мир прекрасен,
А ты — пусть маленькая, но крупиночка его.

Падают листья, шуршат по земле.
Желтый, бардовый, рыжий…
Мягко ступаю по жухлой траве,
Тише, тише, тише…

Листья лежат, замирает весь мир,
Устлана ими дорога.
Сердце наполнится чем-то большим,
Грустным немного.

Что-то шевелится тихо в душе,
Прошлое, но живое.
Пусть не совсем понятное мне,
Но родное.

Сердце притихло. Память слова
Шепчет, но мне не слышно.
Тихая грусть заполняет глаза.
И почему так вышло?

Боже, откуда в омуте зла
Есть красота такая?
На ресницах трепещет слеза…
И почему так бывает?

С ветки сорвался еще один лист.
Мысли взлетают выше.
Призраки прошлого, смутная жизнь…
Я ступаю тише…

Печаль ползет по городу.
Прозрачный туман.
И зябнет мир от холода,
Дрожь по рукам.

И сумерки вечера
Обняли проспект.
Сказать даже нечего,
Слов нет.

Пусто на улице,
Вокруг покой.
Мир застывает,
Но он живой.

Что-то трепещет,
В душе скользя.
Сумерки вечера,
Звук дождя.

Что-то припомнишь
И встанешь вдруг.
Тихо посмотришь
На мир вокруг.

Стелется робко
Вечерняя тишь.
Думаешь что-то
И грустишь.

Как же волшебна
Вечерняя гладь.
Грустно в душе,
Но благодать.

Тихо глядишь,
Упиваясь сном.
И дальше спешишь,
Думая о другом.

Мыслей кружится
Изменчивый рой.
Вечер ложится,
Идешь домой.

Ночью все по-другому.
Вокруг обступает тьма.
И кажется, что на пороге
Топчется чья-то беда.

Мысли роятся, как пчелы.
Звезды горят вдали.
Можно сидеть тихонько,
Не сдвинувшись до зари.

Рушится мир на части,
Моросит по асфальту дождь.
Что будет — еще настанет,
Что было — уже не вернешь.

Ночь ведь недаром темная.
Ночью страх и тоска.
Зажжется первое солнце,
И страхи уйдут в никуда.

И снова настанет утро,
И снова станет светло.
И больше уже не вспомнишь,
Как было в канун тяжело.

Зима без снега — хуже нет.
Где вся естественность природы?
Исчез куда-то солнца свет,
Лишь серость городской погоды.

Чернее ночи вечера,
И холоднее, холоднее…
Идешь домой едва-едва,
И от озноба все немеет.

Ну где пушистый белый снег?
Ну где сиреневый рассвет?
Один лишь холод. Мир померк.
Зима без снега — хуже нет.

В темноте бушует ветер,
Развевая гулкий стон.
Умирающая ведьма
Горько плачет над костром.

Отлетели злые силы,
Что ее питали кровь.
Уж раскопана могила,
И прощальный крест готов.

Зла теперь не будет боле,
Маг ее разрушил власть.
Отобрал все силы черные
И оставил умирать.

Жизнь прошла, столетия кончены,
Ночь последняя все прервет.
А в аду ножи наточены,
И ее уж дьявол ждет.

Жжет костер, как пламя адское,
Что горит в ее глазах.
И захлебывается гадкая
В черных, как смола, слезах.

В темноте бушует ветер,
Поглощая слабый стон.
Ждет рассвета злая ведьма,
Чтоб скончаться над костром.

Сгустилась ночь над пропитанной кровью землею.
Погасли все звезды, скрываясь в тени облаков.
Затихли все звуки, пришла тишина после боя.
В воздухе носятся темные призраки снов

Тех, кто упал и теперь никогда уж не встанет,
Тех, кто теперь будет вечно в спокойствии спать.
Ночь растворится, и новое утро настанет,
Утро, что больше не сможет их светом поднять.

Ночь тихо дремлет, лишь робко стрекочет кузнечик.
Где-то вдали смолк торжественный топот копыт.
Кто-то усоп — преждевременно, сразу навечно.
Кто-то пирует победу и то, что пока будет жить.

Ночь. Сгустилась тьма, не виден свет.
Ночь. Трепещет на пороге пустота.
Ночь. И все мечты свелись на нет.
Разум затмевает
темнота.

Ищешь в темноте свой путь, но он пропал.
Виден лишь холодный свет луны.
Звезды блещут тысячей зеркал,
Отражая образ
сатаны.

Не ищи дорогу — не найдешь.
Знай, ты во власти ночи — до утра.
Не спорь, не искушай судьбу —
от ночи не уйдешь.
Смирись: сейчас тобою правит
темнота.

Предательство.
Горячее, коварное
Предательство.
Любовь и гнев, а проще —
Помешательство
Растерзанной, разодранной души.

Страдание.
Холодное и жгучее
Страдание.
Во лжи утопленное
Обещание.
Вздохнешь… Умрешь… тихонько, не спеши.

Мучение.
Тоскливое и горькое
Мучение.
Распорет сердце за одно
Мгновение.
Ты тонешь, тонешь… Воздух… Не ищи.

Ты мечешься.
В агонии и боли дикой
Мечешься.
Посмотришь — вроде сам же
И калечишься.
А по-другому… невозможно… Ты дрожишь…

Истерзанный.
Нещадно, по жестокому
Истерзанный.
Предательством и подлостью
Изрезанный.
Дыхание рвется… Замедляет время бег.

Кто выдумал,
Ну кто, скажи, все эти муки
Выдумал?
Ну кто тебя так изуродовал?
Невиданно…

А твой мучитель — просто человек…

Уныние, уныние…
Тоски крупиц на сбор.
Дурацкая картина,
Причудливый узор.

Одна тоска и скука,
Как будто немота.
И это ведь не мука,
А просто пустота.

То ворох глупых шуток,
Которые ползут.
Короткий промежуток
Бессмысленных минут.

Уныние, уныние…
Ни грамма на весы!
Тоскливая картина —
Бесплотные часы.

Светает. Ночь погасла, ждет рассвет.
Светает. Свежий воздух рвется в дом,
Неслышно проскользает первый свет
И тихо-тихо серебрится за окном.

Душа наполнится надеждами на все —
То утро тихо в грудь мою ползет.
Оно вселяет веру, и никто
Ее уж у меня не отберет.

И в тишине есть сила и отвага,
Чем больше дней — тем крепче жизнь внутри.
Я прожила не много и не мало,
Но столько, чтобы верить в свою жизнь.

Чем больше я живу, тем больше крепну.
Мне силы придает природный штрих.
Рассветом улыбается мне лето,
Чтоб видеть еще тысячи других.