Евгения Кайдалова - Дело кролика
На экране — райский сад. Разъяренный Господь Бог трясет перед носом Адама покусанным яблоком. Ева прячется за адамову мускулистую спину. Змей, свисающий с ветки, от души скалит зубы. Архангел Михаил поигрывает огненным мечом и многообещающе смотрит на Адама.
В ответ на все Адам широко, по-голливудски улыбается. Неторопливым, раздолбайским шагом он подходит к Господу Богу и протягивает ему жвачку «Стиморол». Господь Бог начинает жевать, расцветает и забывает все адамовы грехи. Змей разочарованно плюется и уползает на дерево. Архангел Михаил швыряет меч в ножны и бормочет: «Вот Бога душу мать!..» А Адам берет Еву за руку, прихватывает пачку «Стиморола» и победно идет к выходу из рая, который теперь ему на фиг не нужен.
Голос за кадром; «Жевательная резинка «Стиморол» — почувствуйте себя у Христа за пазухой!»
Рекламный ролик № 1 По ту сторонуПещера. Шкуры. Мерцающий огонь. Женщины с первобытными прическами. В углу пещеры — вопли и причитания: хоронят неандертальца. В могилу к нему кладут предметы первой необходимости в загробном мире: каменные ножи, глиняные горшки, кусок мамонта, забитого им перед смертью и девушку, которую он чаше других уводил в лес. Все положено, и могилу уже хотят засыпать землей. В этот момент появляется некто в очках, белом халате и улыбке, натянутой на все тридцать два зуба. Не меняя выражения лица при виде мертвого тела, он опускает в могилу тюбик пасты «Бленда-мед» и зубную щетку.
Голос за кадром: «Не думайте, что хоть где-то вы сможете обойтись без продукции компании «Проктер энд Гэмбл»!»
Рекламный ролик № 2 Он не предусмотрел…Строительство пирамиды Хеопса. Сотни рабов, изнемогая, тащат плиты, свистят бичи, в отдалении, стоя на колеснице, фараон с умиротворением на лице наблюдает за ходом работ.
Голос за кадром: «Он думал, что предусмотрел все…»
Следующий кадр: много лет спустя, пирамида уже построена. Словно из-под земли в ней возникает ловкий вор, крадется вдоль стены и набивает мешок, сокровищами. Набив его до отказа, он вскидывает мешок на плечо и сочувствующе оборачивается к пожелтевшей мумии:
— Обокрали? Надо было ставить «Клиффорд!».
Рекламный ролик № 3 На добрую память!Первый век нашей эры. На экране — горящий Рим. Обеспамятев от страха, люди бегут, сломя голову. Сверху на них рушатся пылающие дома. Вопли, стоны, кровь — все, что положено в таком случае. На балконе своего дворца сидит Нерон, потягивает вино, гадко улыбается и поднимает фотоаппарат. Вспышка озаряет обожженные трупы.
Голос за кадром: «Теперь на память о приятном вечере о вас останется не только строчка в учебниках, но и снимок «Поляроид»!»
Рекламный ролик № 4 Дамское счастьеСредневековый город. Рыночная площадь кишмя кишит народом. Посреди площади на возвышении сложен костер. Палач в угрожающе красном одеянии зажигает факел. Из темницы выводят юную ведьму. Ведьма одета во все белое и на ходу пританцовывает. На полпути к эшафоту она останавливается и с шаловливой улыбкой говорит в камеру;
— Вы думаете я сошла с ума? Вовсе нет! Просто благодаря гигиеническим прокладкам «Олвиз» я чувствую себя комфортно даже в самые тяжелые дни!
Рекламный ролик № 5 Рецепт от ЛеонардоНа экране — полотно Леонардо да Винчи «Мадонна Литга». Камера движется по картине и та оживает: младенец тянется к материнской груди, но мадонна с улыбкой грозит ему пальцем и взамен протягивает йогурт «Эрманн».
Голос за кадром: «Мама лучше знает, что для тебя нужно, малыш!»
Следующий кадр; младенец Иисус на картине с аппетитом чавкает йогурт и превращается в статую Давида работы Микеланджело.
Рекламный ролик № 6 Рекомендации лучших прозаиковКонец XIX века. Россия. Имение «Ясная Поляна». Обеденное время. За столом прозаик всех времен и народов — граф Лев Николаевич Толстой. Софья Андреевна дрожащими руками подает на стол жареного поросенка. Толстой негодующе отодвигает блюдо и берет из крестьянской миски сырую репку.
Следующий кадр: Толстой собирается на выход. Софья Андреевна держит на вытянутых руках дорогой костюм. Толстой демонстративно проходит мимо, надевает крестьянскую рубаху, подпоясывается веревкой и, оставшись босым, выходит из усадьбы.
Выйдя за ворота, он останавливается, тайком вынимает из кармана широких крестьянских штанов бутылочку «Спрайта» и с облегчением к ней прикладывается.
Голос за кадром: «Имидж — ничто, жажда — все. Автор романа «Воскресенье» знает, как не дать себе засохнуть!»
Рекламный ролик № 7 Субботник-плюсXX век. Москва. Знаменитый первый субботник. Ленин с помощью трех красноармейцев несет на плече бревно. К нему подбегает корреспондент:
— Каждый субботник отнимает много сил. Что вы предпринимаете, чтобы решить эту проблему?
— Расслабьтесь, батенька! — дружелюбно советует Владимир Ильич, — я эту проблему уже решил!
Ленин снимает кепку, отирает лоб, подмигивает корреспонденту и достает из кармана «Сникерс».
Следующий кадр: Владимир Ильич в кремлевском кабинете. На столе стакан чая и все тот же «Сникерс». Перед Лениным — декрет «О ликвидации кулачества как класса». Владимир Ильич отпивает глоточек чая, откусывает кусочек «Сникерса» и ставит размашистую подпись.
Иисус, он здесь!
Москву уныло заносит снегом. Но, в принципе, это не страшно. Знаешь, в общем-то это нормально, это не самая большая твоя проблема!
У дверей «Метелицы» безрадостно топчет снег охранник автостоянки. В ботинках — кладбищенский холод. Пуленепробиваемый жилет не греет душу. Погода не то озверела, не то просто охамела, а управы никакой. Он поднимает глаза; видит сияние чьей-то улыбки и думает о том, как приятно было бы разнести эту рожу из огнемета.
— Привет! Знаешь, я хотел спросить у тебя одну вещь: ты что-нибудь слышал об Иисусе? Слышал? Тогда это просто классно! Нет, что ты, он не авторитет! Вернее, конечно, авторитет, но смотря для кого! Он… понимаешь, он, в общем-то, умер за нас.
— А кто его убрал? — охранник проявляет легкий интерес.
— Ха-ха-ха-ха-ха! — проповедник смеется тридцать секунд и смотрит на часы. Потом говорит серьезным тоном:
— Понимаешь, Иисус умер. Его распяли на кресте. Ему было больно! — страдальческая гримаса. — Очень больно! Ему в руки вбили гвозди! И в ноги тоже! Тебе когда-нибудь в руки вбивали гвозди?
— Ну… Бывали разборки, но не так же…
— Нет, парень, ты просто не понял! С Иисусом никто не устраивал разборок! Он умер за нас! Скажи пожалуйста: за тебя кто-нибудь когда-нибудь умирал?
— А кому за меня умирать? Я ж не подставляю никого…
— Иисуса тоже никто не подставлял! — проповедник радостно смотрит в глаза — Но, видишь ли, в чем дело: он захотел умереть, чтобы мы с тобой спаслись!
Проповедник убеждающе кивает головой и показывает охраннику большой и указательный пальцы, сложенные колечком:
— Смотри! Иисус хотел, чтобы у нас с тобой все было О’Кей, и здесь и там — палец тычет в небо, — представляешь?
Охранник взирает без признаков понимания.
Проповедник предпринимает новый бросок, но уже несколько торопливо:
— Все дело в том, что Иисус — это твое спасение. Тебя когда-нибудь кто-нибудь раньше спасал?
— Что-то грузишь ты не в тему…
— Отлично! Нет, это просто классно, что тебя спасли! Скажи пожалуйста, а тот, кто это сделал, потребовал от тебя благодарности?
— Не-а, на халяву попал, — абсолютно не укладываясь в схему, вдруг заявляет охранник.
— Как нет?
— Ну, это был АКМ[27], он не разговаривает.
На всякий случай проповедник сообщает:
— Просто я хочу, чтобы ты был в курсе: если тебя спасет Иисус, он не потребует за это ни цента благодарности. Подумай, где ты еще можешь найти такое спасение, которое не стоит ни цента?
Охранник отвечает зевком и похлопывает себя по кобуре.
Проповедник смотрит на часы:
— Короче, парень, ты хочешь спастись?
Охранник впервые реагирует со слабовыраженным чувством юмора:
— Вот включат мне счетчик — тогда подумаю.
Проповедник вспыхивает на прощание колгейтно-белыми зубами и энергично пожимает руку:
— Я очень рад, что мы с тобой познакомились! Если все-таки захочешь прийти к Иисусу, то вот тебе адрес.
Адрес, по которому ждет Иисус, закатан в прозрачный пластик. Охранник оценивает это и твердым пластиковым уголком начинает ковырять в зубах. Он полагает, что атака окончена…
— Привет! Меня зовут Владимир! А тебя? Олег? Это здорово! Это действительно здорово! Послушай, Олег, я хочу, чтобы ты посмотрел вот на эти фотографии!
По одной фотографии расплывается унылая толстуха, на другой кокетничает подтянутая фотомодель в красном бикини. Олег выходит из морозного оцепенения и тычет пальцем в пупок фотомодели:
