Елена Ляпота - Через тернии к свету (СИ)
Я тряхнул головой, отгоняя нелепые мысли. В пришельцев из космоса я даже в детстве не верил. Это были люди, обычные люди, только в масках. Правда, вместо сердца у них было по куску разложившейся плоти, гоняющей по организму прогорклую ледяную кровь.
Я вдруг отчетливо услышал визг животного и обернулся на звук. Лучше бы я этого не делал. Тысячи раз, наблюдая подобные сцены в кино, я не подозревал, что в жизни окажется настолько больно смотреть, как извивается в струе пламени пока еще живое тело. Это была всего лишь собака — жалкий пес, брошенный хозяевами в спешке. Маленькое тельце трепыхнулось в последний раз и замерло. Разыгравшееся воображение, видимо, решило надо мной подшутить, и я услышал запах горелого мяса столь явно, что меня замутило, и я едва сдержался, чтобы не вывернуть содержимое желудка себе под ноги. Пожалуй, это было бы уже слишком.
— Эй, Грег, я тоже хочу поджарить суку! — донеслось до меня откуда-то сбоку.
«Поджарить суку!» От этих слов мне стало не по себе. Внутри что-то сломалось и запищало, требуя немедленно сорваться с места и проломить эту проклятую башку, выгрести мозги и растоптать по земле. А еще лучше — испепелить заживо, слушая, как этот выродок воет от адской нескончаемой боли.
Но их пятеро, а я один. Они сильны и виртуозно владеют своими огневыми пушками. Зато у меня отличная реакция и ловкость, выработанная годами тюремных драк. Я пошарил глазами вокруг и увидел длинный железный лом, торчащий из-под стены соседнего дома. Вот это удача! Но лом лежал довольно далеко от меня, и чтобы добыть его, мне пришлось покинуть укрытие.
Я осторожно перекатился на другую сторону улицы, поднял лом и, ступая на носках, двинулся навстречу Пожарным. Сценарий дальнейших действий был прост: ждать, пока один из них окажется рядом, броситься на него и заехать ломом по затылку. Потом забрать его огневую пушку и ликвидировать остальных. Сущий пустяк, если не учитывать одну маленькую деталь: шансов на победу у меня было один на тысячу неудач. Ведь эти малые тоже не лыком шиты.
Будь я героем, за меня бы наверняка кто-нибудь сейчас молился. Но я обычный плохой парень. Слабое звено, которое вот-вот порвется…
Я ухватился рукой за стену и вдруг почувствовал, что, нажми я чуть сильнее, и она завалится прямо на меня. Я внимательно осмотрел ту, что некогда была частью большого дома. Довольно увесистая. И, если упадет, потянет за собой и крышу. А вот это была идея. Видимо, небеса решили меня пожалеть…
— Помогите! — закричал я громко, насколько мог, и выскочил на середину улицы.
Те из Пожарных, что находились поблизости, поспешили на мой крик. Я слышал их тяжелые шаги и в очередной раз удивлялся. Люди не бегают так шумно. Должно быть, все дело в их металлической экипировке.
Их оказалось трое, но и это можно назвать удачей. Я помаячил немного перед их физиономиями, надеясь сбить с толку, натянув на лицо наглую самодовольную улыбку, однако это не произвело впечатления, на которое я рассчитывал. Трое Пожарных, словно монстры в развевающихся кимоно, двигались на меня, выставив вперед дула своих огневых пушек. Еще секунда и…
Я изо всех сил толкнул стену и отскочил прочь. Это мне почти удалось. Почти — потому что, падая, стена задела мою ногу, разрезав мягкие ткани от голени до самого колена. Я рухнул лицом вниз, чувствуя обжигающую боль, затем с трудом перевернулся на спину и попытался сесть. Когда мне это удалось, я осмотрел рану. Зрелище определенно не для слабонервных. Кровь текла ручьем, и я сообразил, что если не перевязать ногу, то я рискую превратиться в фастфуд для беззубого вампира раньше, чем успею разобраться с остальными двумя куклами в кимоно.
Я стянул с себя рубашку, разорвал на куски и наскоро сделал повязку. Это вряд ли могло особо помочь, однако в настоящей ситуации я не сумел придумать ничего другого. Рана ужасно болела, но я старался не обращать на это внимания.
Я посмотрел на стену, похоронившую под собой троих пироманов. Она почему-то вздрагивала, будто кто-то снизу пытался ее поднять. Но это был чистой воды абсурд. Такая глыба должна расколоть черепушки, словно какой-нибудь лесной орех.
Я не поверил собственным глазам, когда из-под зазубренного края показалась рука. Она пошарила вокруг, перебирая пальцами по пыльной земле, потом уперлась ладонью, будто отталкиваясь, и стена начала медленно подниматься. Я подошел вплотную и придавил каблуком запястье.
Вам доводилось когда-нибудь топтать ногами человеческие руки? Поверьте, мой опыт тюремных драк включал и кое-что похлеще. Я определенно знал, как скользят жилы и играет кость под каблуком. Но здесь я не почувствовал ничего подобного. Нога моя упиралась во что-то твердое, даже не прогнувшееся под весом моего тела. И я очень сомневался, что это был защитный костюм.
Из-под стены высунулась трубка с ярко-красным наконечником. Не желая испытывать судьбу, я благоразумно отскочил прочь. Наконечник повернулся в мою сторону, но я только улыбнулся: в воздухе стоял запах газа.
— Давай, малыш! — крикнул я, бросаясь на землю. Спустя секунду раздался оглушительный взрыв. Стена треснула и раскололась на две части.
Я поднялся на ноги, морщась от боли и охватившего меня озноба. Повязка на ноге совершенно промокла и источала тошнотворный металлический запах, но мне некогда было страдать. Я наклонился и подобрал лом, а затем подошел чуть ближе к месту взрыва. Из-под обломков мне были видны довольно странные штуки: какие-то стержни, проводки, торчащие во все стороны, железки с зазубренными краями. Несколько секунд я гадал, что же это такое, но ничего путного в голову не приходило. Я обошел стену с другого бока, стараясь держаться как можно дальше. Вполне могло рвануть еще раз. Я увидел нечто, весьма смутно напоминающее человеческое тело. Смутно — потому что не было ни крови, ни разорванных конечностей.
Раскуроченная взрывом металлическая плоть.
Вы спросите меня, верю ли я в то, что инопланетная раса может состоять из металла, и я отвечу, что это полная ерунда. Пожарные были роботами. Пусть не совсем обычными, но все же роботами. Троих я ликвидировал — и это вопрос исключительно везения, тупого подросткового героизма. Оставалось еще два.
Я взглянул на себя как будто чужими глазами: обыкновенный человек, истекающий кровью и с ломом в руках против роботов с огневыми пушками. Стало ли мне страшно? Еще как. Мне хотелось убежать прочь и нырнуть с головой в любое гнилое болото, лишь бы не встречаться лицом к лицу с механическими монстрами, игрушками дьяволов в людском обличии. Но разве я мог?
В паре сотен метров, в моей разбитой колымаге, сидела женщина, для которой я вдруг стал больше, чем бывший уголовник. Я стал ее пропуском в будущее. Пропуском, оплаченным на шестьдесят процентов. И хотя это был сплошной эгоизм с моей стороны, мне хотелось, чтоб хоть на несколько часов, но во мне нуждались, как в мужчине, защитнике, отце.
Оставалось лишь сорок процентов. И отсчет начался удивительно быстро.
Я услышал крик, и понял, что Пожарные нашли кого-то еще. Я сжал в ладони лом, жалея, что не могу достать хоть одну из огневых пушек изувеченных мною роботов. Но приходилось довольствоваться тем, что есть.
Я побежал туда, откуда доносился крик, и обнаружил одного из Пожарных на руинах дома Марсии. Робот довольно ловко расчистил заваленную крышку, открыл убежище и вытащил оттуда пожилую женщину. Он держал ее за волосы, а она дико визжала, думаю, скорее от страха, чем от боли.
Пожарный швырнул мамашу Марсии на землю, и направил на нее свою пушку. Я закричал, надеясь привлечь внимание и остановить эту демонстрацию садизма, однако в этот же момент мое плечо обдало раскаленной струей.
Я не сообразил, что имею дело с искусственным интеллектом, способным рассчитать свои действия на сотни шагов вперед. Второй робот шел за мной, не выдавая своего присутствия, очевидно, замышляя устроить великолепную сцену сожжения уже двоих. Мне интересно, какому ублюдку доставляет кайф наблюдать, как умирающие люди корчатся в агонии? Может, где-то внутри роботов вмонтирована камера и торжествующий оператор «вживую» записывает восхитительные кадры насилия над человеком, за которые тысячи ликующих моральных уродов заплатят бешеные бабки?
Я не знал, что на свете существует настолько сильная боль. Но, брошенный на колени, загнанный в угол и раздираемый на части от злости, я вдруг почувствовал, как меня захлестнул неожиданно мощный поток энергии. Не спрашивайте, как, — я вряд ли смогу это повторить даже в самый пикантный момент моей жизни, — но я сумел развернуться и прыгнуть на стоявшего позади меня Пожарного. Я попытался всадить ему в шею лом, но это была бесполезная затея. Я услышал смех, и перед глазами у меня поплыло.
Говорят, в состоянии аффекта человек способен перевернуть машину весом более тонны. Мне удалось сбить Пожарного с ног, и пока он поднимался, что было нелегкой задачей из-за громоздкого баллона на спине, я изо всех сил ударил ломом по трубке. Раздался хруст и пластик разорвался пополам.
