Имоджен Эдвардс-Джонс - Тоскана для начинающих
– Провиант? А, да, конечно, еда, – говорит Белинда. – Очень мило.
– Армия марширует при помощи желудка, – настаивает майор, баюкая свое брюхо. – И честно говоря, в последнее время я с трудом передвигаюсь без микроволновки, без «Брэнстона» и тем более без маленькой баночки «Ангельского наслаждения».
– «Ангельское наслаждение»? – говорит Мэри. – Гм… как интересно заглядывать на кухню.
– Только вот не думаю, что какой-нибудь местный Джонни Форенджер может как следует приготовить мусс, – заявляет майор.
– Ну, я могу приготовить его для вас сегодня вечером, – говорит Мэри. – Я и подумать не могла, что кто-нибудь еще захочет… что есть для кого готовить.
***Через час все четверо сидят внизу, на террасе, под сладко пахнущим жасмином и жимолостью, ужинают chilli con came и клубничным «Ангельским наслаждением». Майор все время разговаривает. Белинда делает вид, что слушает, а он тем временем потчует ее и Мэри всеми своими семейными новостями за год: начиная с новой блестящей теплицы и нового конька на крыше у ближайшего соседа до погибших анемонов и вероятности его выдвижения на окружные выборы. Майор кошмарно увязает в деталях. Прямой, как палка, он сидит в кресле, запястья едва касаются стола, кисти рук напряженно висят в воздухе, – время от времени он делает паузу, чтобы набрать воздуху и молча поздравить себя с тем, как хорошо он развлекает дам. Его жена сидит молча, моргая за толстыми очками.
– Итак, – говорит майор, осушая стакан довольно крепкого красного вина, которое Белинда купила во время специальной акции в супермаркете, – что вы намерены предпринять по поводу американки?
– Я не знаю. Что вы имеете в виду, майор? – спрашивает Белинда, опираясь подбородком на ладонь.
– Ну, что вы намерены предпринять в связи с тем, что она разрушает роспись на стенах? – интересуется он, проводя ложкой по краю вазочки, зачерпывая последние остатки «Ангельского наслаждения».
– Ах да. Ну, я начала писать жалобу.
– Отлично, – отвечает он, делая выпад вперед ложкой. – Сколько подписей?
– Ну, я только что начала, – повторяет Белинда.
– Хорошо, – настаивает майор, – сколько уже набрали?
– Гм… Ни одной. Ну, одну, если включить Мэри, которая подпишет, не так ли, дорогая?
– Что? Да, конечно, – говорит Мэри; мысленно она снова у бассейна: перетаскивает каменные глыбы с красавцем Франко. – Как скажешь, – говорит она, проводя рукой вниз по разгоряченной шее и вдоль плеча. – Я не возражаю.
– Значит, одну, – говорит Белинда с оптимизмом. – Две, включая меня саму. Может быть, вы двое тоже подпишете?
– Миссис Смит! – говорит майор, он выглядит помпезным и потрепанным. – Это будет честью и удовольствием. На самом деле я считаю своим долгом подписать! И моя жена тоже.
– О да, – соглашается Пэт.
– Ну вот, майор, – говорит Белинда, – уже четыре.
– Боюсь, однако, с этим мы войны не выиграем.
– Ну, полагаю, что нет, – многозначительно посмеивается Белинда. – Но это – начало.
– Так это действительно война? – спрашивает майор.
– Ой, – говорит Белинда.
– Я так и думал. – Майор заговорщически дотрагивается до своего красного носа. – Когда человек видел столько сражений и побывал на стольких фронтах, как я, у него появляется особое чутье на конфликты. Он может чувствовать напряжение в воздухе. И я узнал обо всем этом, как только упомянул о новом доме. Напряжение было.
– Ну, она открывает конкурирующий пансионат, а когда ставятся под угрозу ваши скромные доходы… – пытается объяснить Белинда.
– И поскольку мы ваши постоянные клиенты, наш долг – помочь вам в этом сражении, – подхватывает майор. – Мне следует обучить вас тактике. Нам нужно выяснить, каковы их слабые места, и разработать наилучший план атаки. Узнать про них все и побить их в их собственной игре. Вам знаком этот дом? Были ли вы в тылу врага?
– Не вполне, – признается Белинда.
– Ну, это нехорошо, – говорит майор, качая головой. – Это совсем нехорошо. Нельзя действовать без надлежащей рекогносцировки.
– Но у нее завтра вечеринка, – объявляет Белинда.
– Превосходно, – говорит он. Потом откидывается в своем кресле и ухитряется крепко ущипнуть Мэри, наклонившуюся, чтобы убрать его вазочку. – Пэтриша, дорогая моя! Кажется, мы прибыли как нельзя более вовремя.
Его жена улыбается и моргает.
Giovedi: четверг
Clima:fabrutto90 (Heочень жарко)
О Боже, какая досада! Я проснулась сегодня утром, ожидая обычного яркого, блестящего солнца и пронзительно-синего неба, в котором ныряют ласточки, но, увы, кажется, на горизонте собираются облака. Я говорю «увы», потому что хотя долина и нуждается в дожде (уже несколько недель с неба не падало ничего существенного), но у моей соседки американки сегодня вечером прием и, кажется, погода может все испортить. Не слишком ли ужасно это будет для нее? Она распахивает двери своего скромного домика и приглашает всю долину. Как будет досадно, если ливень разгонит столь пестрое собрание! Если бы список приглашенных был меньше, если бы собирался более тесный круг, возможно, не предвиделось бы такого потопа. Но кажется, ее великодушие (или, как могут сказать некоторые жестокие люди, ее наглость) подвергает весь вечер опасности.
Звучит глупо, я знаю, но если бы она поговорила со мной, попросила бы моего совета в такого рода деле, то я, как человек, проживший в долине некоторое время и довольно давно содержащий здесь заведение, посоветовала бы ей вести себя скромнее. Все небольшое обычно удачно. По крайней мере это относится ко многим вечеринкам. Но я была так ужасно занята своими гостями, что была бы не способна уделить должное внимание ее проказам с новосельем.
Наши постоянные клиенты замечательно разместились. Я поселила их в туже комнату, что была у них в прошлом году. Полагаю, они это оценили. Именно такие маленькие детали делают престижный пансионат вроде моего особенно успешным. Я также подала кое-какие любимые блюда майора, и оба они, он и миссис Честер, наградили шеф-повара (т.е. меня) своими комплиментами.
Есть еще кое-что, чем мне следует заняться, когда будет время. Я должна пригласить Лорен к себе в дом и показать ей все тайны мастерства, научить ее парочке тонкостей касательно сферы услуг, чтобы она смогла стать настоящей italiana хозяйкой. Так, в конце концов, и поступают соседи, не правда ли? Помогают друг другу в трудных ситуациях. Да, и конечно, приглашают друг друга на вечеринки. Честно говоря, я не испытываю большого воодушевления по поводу того, что она организует сегодня вечером. Люди всегда называют меня душой компании, но, как ни странно, я чувствую некоторое смущение. Соглашусь, мне надо ей многое сказать, но я нахожу, что гораздо полезнее говорить это в более тесном кругу. Не в моей натуре демонстрировать себя большой толпе. Возможно, это во мне говорит художник. На самом деле я чувствую себя гораздо более комфортно с кисточкой в руке, когда передо мной открывается прекрасный вид и, возможно, когда рядом – приятная компания. Сказать, что я с нетерпением ожидаю нашей сегодняшней акварельной сессии с майором, – значит ничего не сказать. Видите ли, мы, люди искусства, должны любой ценой держаться друг друга!
***
Tacchino 91 «Casa Mia»
Когда проведете в Тоскане столько же времени, сколько я, вы начнете обращать внимание на детали, из которых и складывается все самое главное. Они выделяют вас из группы туристов или путешественников, которые у нас всего лишь проездом, и выдают в вас человека, который намерен жить здесь долго. Такого даже можно принять за итальянца. И передать вам не могу, как часто это со мной случается. Особенно на серранском рынке, где я покупаю еду.
Ну что ж, вот кое-какие детали, которые произведут впечатление на ваших друзей. Итальянцы едят очень много индейки, и преимущественно грудки. Так вот, готовя в тосканском стиле, помните: грудка – это самое лучшее. Как в этом блюде, которое я часто готовлю, когда на ужин ко мне приходит кто-нибудь из моих очень-очень многочисленных друзей.
8 индюшачьих грудок (ну, или по количеству друзей, которых вы принимаете) чеснок
репчатый лук
вино
петрушка
Возьмите грудки и обжарьте их на сковородке. В середине процесса приготовления добавьте чеснок, лук и вино – и можете расслабиться, пусть жарится дальше до готовности. Выложите грудки на тарелки и посыпьте сверху большим количеством петрушки, только что собственноручно собранной на огороде. Я стараюсь не использовать сухую английскую петрушку, когда можно достать ее более живую средиземноморскую кузину. Но, если жить там, где вы, вероятно, живете, как это ни грустно, выбора нет.
