Паскаль Киньяр - Тайная жизнь
Любить: читать с листа.
*Дар одного существа другому, вплоть до самозабвения, взаимный дар, подобен передаче тепла, и солнца, и света.
Их можно передать; мир их впитывает снова и снова; жизнь взмывает, как ракета; и утрату тоже можно разделить.
Прикосновение — мистическое ощущение. Святой Фома вкладывает персты в раны Иисуса подобно палеолитическому шаману, вкладывающему руку в нутро больного.
Мы можем быть одурманены речью. Но мы можем быть одурманены и другим.
Глава двадцать третья
Seducere[77]
Не знаю ничего презреннее человека, не сумевшего вырваться из места, где он родился, и освободиться от уз, которыми он был опутан в покорном, семейном, общинном, безликом и немом страхе раннего детства.
За завороженностью следует освобождение от чар.
Достойны презрения и аристократ, который цепляется за свое имя и родовое гнездо, и искусная повариха, пренебрегающая новыми рецептами.
Аргумент I. Эрос изначально против общества.
Детская, подростковая, а затем взрослая мастурбация есть активное отмежевание от окружающего.
Решительное отмежевание.
Радея о любви, общество и его основные представители (священнослужители, а затем медики) постарались всем внушить веру в невероятные опасности и даже изобрели психозы, в которые якобы повергают одинокие утехи.
*Кто такой бирюк? Одинокий волк. Волк, предпочитающий жить в одиночестве.
Который не хочет быть как все.
Волк, ненавидящий happy end.
Который предпочитает чащу леса любому happy end. Которому не терпится остаться одному в самом глухом углу. Одиночка, далекий от молодняка, от приблудившихся особей, от самок.
*Аргумент II. Мысль предполагает тайну.
Тайна, разрыв, жизнь «про себя» — все это условия, необходимые для работы мысли.
*Seducere — это латинский глагол, означающий «отводить в сторону». Тянуть к себе прочь из мира. Это быть dux (проводником) в сторону. В иное царство.
Обратное соблазнению — соединиться, пожениться.
По-латыни «жениться» означает ducere, «увести». Ducere uxorem domum — увести супругу в свой дом, к себе.
Se-ducere, наоборот, — это отлучить женщину от ее дома, увести ее в сторону, в обособление, в тайну прежде всего от нее самой, а затем «в отдаление от других людей».
*Если слова «я тебя люблю» произнесены, они приводят к потрясению отношений, которые переносят их в пространства, подразумеваемые словом.
Это слово, открывающее в теле душу. Это не тело.
Это littera, которая освобождает от оков.
От предыдущих общественных связей. От предыдущих влияний. От тянущихся из детства семейных уз.
*Аргумент III. Человек не для того проходит через феномен речи, чтобы затем отказаться от ее посредничества. Я не кладу речь на стул, а вот книгу кладу. Речь — не одежда. Речь — это проявление человеческой личности, а кроме того, она посредник между людьми. На всем пространстве между двумя полюсами, личностью и группой, речь — это мир человеческого опыта.
Однако речь не в теле, не в плоти.
Трудно жить без речи. В прошлом я имел подобный опыт, отказавшись от паутины родственных уз и неверно поняв обычаи моей родни.
Это не в человеческих силах.
Однако подчеркнем то, о чем редко упоминают: жить внутри речи нелегко. Многие в ней тонут. Общество не считает, что эти утопленники страдают смертельной формой абстракции (сходный случай представляют собой мистики, хоть и находятся на другом полюсе). Более того, за их безраздельное послушание общество вознаграждает их одобрением и почестями.
Речь завораживает, а ее законы агрессивны и непреложны.
*Прежде любовь представляла собой некую камеру, расположенную как бы вне общества, хотя и внутри человеческих сообществ. Это было последним отшельническим обычаем (ритуалом перехода, уединения), после которого начиналась нескончаемая общественная жизнь (если не считать отшельничества охотников, исключительно мужского, которое было не вполне отшельничеством).
Но при повторении соитие становится общественным явлением.
Опасность соития в том, что оно соединяет попарно, спаривает.
Соитие как таковое не имеет отношения к обществу: с обществом соотнесено рождение. Пускай рождение — общественное событие, но ведь коитус и беременность не разделены непроницаемой перегородкой; и хотя человечество додумалось до этого не сразу (для этого потребовалось, чтобы возникли племена скотоводов), все равно — стадо прирастает от объятий.
*Если вы хотите прийти в царство вашей мечты, нужно отнестись к ней с сыновней покорностью. Кто в поступках руководствуется собственной волей, воображает себя творцом своих дней, кичится способностью принимать решения, тому неведомо влияние мира, который был до него и подчинил его своей власти, своему порядку. Отказываясь быть рабами смешных порывов, такие люди понемногу отсекают все связи с жизнью, которая все слабее теплится в них, сбиваются со своей тропы и скатываются в смерть, хотя дыхание еще освежает их, а кровь омывает их жилы.
Это призраки.
*Следствие I.
Призраки еще более подвержены соблазну, чем живые.
Следствие II.
Серьезны зачарованные звездами. Это видно в глубине их глаз. Они больше не испытывают желания. Они больше не стряхивают с себя чар.
*Аргумент IV. Судьба — это повествование о жизни, которой нельзя избежать.
Пример: материнский язык (влияние родного языка — это судьба).
*Следствие. Так же как наше имя, судьба наша (то есть повествование, спеленавшее нам душу так туго, что перекрыло ей некоторые возможности) — это история, уготованная нам нашими партнерами-исполинами, теми, кто зачал нас в объятии во время сцены, при которой нас еще не было, хотя мы-то всегда воображаем, будто что-то все-таки успели подсмотреть.
Рано или поздно нам следует выбрать себе имя и написать рассказик, отдельный от этого навязанного нам повествования, которое остается при нас только до тех пор, пока мы не обретем свои мысли и свой язык.
Это мы и называем нашей жизнью.
*Жизнь каждого из нас — не какая-то там по счету попытка любить. Это единственный опыт любви.
*Какова связь между говорящими существами? Всего ничего, капля смысла, капля осмысленной надежды, капля меланхолии.
Какова связь между живыми существами, имеющими половые признаки, рождающимися и умирающими, которые воспроизводятся через личную смерть и посредством невидимой для них сцены? Не только речь, иначе они превратились бы в фантомы, не только смерть, иначе они превратились бы в трупы, не только мужское наслаждение от спаривания, иначе они превратились бы в животных.
Остается любовь. Она и есть этот невыразимый и невидимый остаток. Отсюда два табу: на речь и на свет.
Невыразимая: речь под запретом.
Невидимая: табу на то, что доступно зрению.
*Аргумент V.
Личность — это не состояние. И не отпрыск рода. Наша индивидуальность не заложена на уровне атомов. На этой земле не предполагается никакая психология. Стать индивидуальностью — значит желать, сопротивляться, без конца и без передышки рваться на части. Все больше утрачивать цельность.
Личность — это разорванная завороженность.
Не умиротворенная — разорванная.
*Существует два мира: социальный и асоциальный (культурный и естественный, человеческое начало и животное).
В Китае император был всем на свете — и в то же время просто человеком. Поэтому Древний Китай так потрясла любовь, которую испытал император Сюань-цзун к Ян Гуйфэй[78].
Почему эта любовь обрела скандальную славу?
Если император предпочитает империи проститутку, все общество ввергается в хаос.
Даже более того: история гласит, что Ян Гуйфэй заставила Сюань-цзуна забыть не только о государстве, но даже о любви к чтению, а также об удовольствии находиться среди образованных людей.
Конфуций, будучи мандарином, олицетворяет общество — и в то же время это просто человек. Так же и Платон (будучи философом) олицетворяет пайдейя[79] и «Законы» и «Республику», и в то же время это просто человек.
*Se-ducere — это уводить в сторону. Из одного мира в другой. От выразителя общественного мнения к кому-то другому. Субъект — это чужак, неизвестная точка, недоступная другому.
Субъект — это забывший самого себя. Невидимый, неслышимый.
Субъект — это вообще ничто.
Это непроизносимо, поскольку это тот, кто произносит.
Это нечто нематериальное: промежуток между завороженным и сбросившим чары.
