Ирвин Шоу - Богач, бедняк
Взяв ее с собой, он доковылял вприпрыжку до камбуза. Кофе уже был готов, а Кейт выжимала апельсины.
После того как врач сказал, что у него ничего серьезного, она успокоилась и снова стала деловой, как всегда. После ухода доктора Томас, пока не заснул, рассказал ей обо всем, что случилось.
— Не хочешь ли поцеловать прекрасное личико своего жениха? — спросил он ее.
Она нежно его поцеловала, наградив улыбкой, помогла надеть рубашку. Он не стал признаваться, как ему больно двигать плечом.
— Кто-нибудь из наших об этом знает? — спросил он.
— Я пока ничего не говорила ни Уэсли, ни Дуайеру, — сказала она, — а остальные пока не показывались.
— Ну, для всех, — сказал Том, — я подрался с каким-то пьяницей у «Ле Камео». То есть преподал человеку урок, чтобы он больше никому не портил настроение в свадебную ночь, если напьется ненароком.
Кейт понимающе кивнула.
— Уэсли уже нырял сегодня в маске, осмотрел, что там случилось под днищем яхты, — сообщила она ему. — От правого винта отвалился большой кусок и, насколько он может судить, вал тоже погнулся.
— Если мы выйдем в море через неделю, то считай, что нам сильно повезло, — сказал Томас. — Ну да ладно. Пойду на палубу и начну излагать свою ложь.
Кейт с апельсиновым соком и кофейником на подносе поднялась по лесенке. Томас пошел за ней. Увидев его на палубе, Уэсли с Дуайером ужасно удивились.
— Господи, кто же тебя так разукрасил? — спросил Дуайер.
А Уэсли только спросил:
— Папочка, что с тобой?
— Расскажу, когда все соберутся, — ответил Том. — Эту историю я расскажу только раз, не больше.
На палубу вышли Рудольф с Инид. По выражению лица Рудольфа Томас понял, что Джин либо рассказала ему все, либо большую часть из того, что с ней произошло.
— Дядя Томас, какое у тебя сегодня смешное лицо! — сказала малышка.
— Думаю, ты права, — отозвался Томас.
Рудольф особо не распространялся, только сказал, что у Джин сильно болит голова и ей придется полежать в постели. Он сам отнесет ей кофе и сок, и они с ней позавтракают в каюте. Они сидели все за столом, когда к ним подошла Гретхен.
— Боже, что с тобой, Том? — воскликнула она. — Что, черт возьми, с тобой стряслось?
— Как я ждал, когда же кто-нибудь, наконец, задаст мне такой вопрос, — съехидничал Томас. Он и ей пересказал придуманную им историю о драке с пьяницей у бара «Ле Камео». — Только, — смеясь, заключил он, — этот пьяница не был так пьян, как я сам.
— Ах, Том, — сказала расстроенная Гретхен. — Я-то думала, что ты завязал с драками.
— Ну, я-то завязал, — ответил он. — Но пьяница, по-видимому, нет!
— Ну а где же ты была, Кейт? — обвиняющим тоном спросила Гретхен.
— Как где? В кровати, спала, — спокойно ответила Кейт. — Он незаметно удрал. А то вы не знаете этих мужиков!
— Какой позор! — сокрушалась Гретхен. — Взрослые, здоровые мужчины, и дерутся как петухи!
— Конечно, позор, — согласился с ней Томас. — Особенно когда над тобой одерживают верх. Ну а теперь давайте завтракать.
VПозже тем же утром Томас с Рудольфом оказались одни на носу. Кейт с Гретхен пошли за покупками на рынок, взяв с собой маленькую Инид. Уэсли с Дуайером, снова надев маски, ныряли под яхту, пытаясь точно установить характер поломки.
— Джин мне все рассказала, — признался ему Рудольф. — Не знаю, Том, как и благодарить тебя.
— Забудь об этом! Не все было настолько серьезно. У страха глаза велики. Может, такое зрелище не для глаз такой воспитанной женщины, как Джин.
— Весь день пили, пили, — с горечью в голосе говорил Рудольф. — И вот вам, последняя капля, — когда она увидала нас с Гретхен со стаканами в руках на палубе перед обедом. Она просто не могла вынести соблазна. А алкоголики — люди очень хитрые. Как ей удалось меня обмануть, вылезти из постели, неслышно одеться, уйти, не разбудив при этом меня… ума не приложу… — Он покачал головой. — Она последнее время так хорошо себя вела, что я перестал о ней беспокоиться. Но стоит ей опрокинуть пару рюмок, все идет насмарку. Она уже не отвечает за свои поступки. Становится совсем другой. Ведь когда она трезвая, то не бродит по барам и не ищет там мужиков по ночам!
— О чем ты говоришь, Руди!
— Она мне все рассказала, все, — продолжал Рудольф. — Какой-то вежливый, умеющий хорошо говорить молодой человек подошел к ней, сказал, что у него есть автомобиль, что он знает один очень приятный ночной бар в Каннах, работающий до рассвета. Не хочет ли она прокатиться с ним туда, он ее привезет назад, как только она пожелает…
— Вежливый, умеющий хорошо говорить молодой человек, — повторил за ним Томас, вспоминая этого Дановича, лежащего на цементном полу в этой каморке, с торчащим изо рта с разбитыми зубами молотком. Он фыркнул.
— Могу заверить тебя, что сегодня утром от его вежливости и хороших манер не осталось и следа.
— Когда они приехали в этот бар, в этот вертеп со стриптизом — мне даже трудно представить себе, как Джин могла оказаться в таком мерзком месте, — он сказал, что там слишком шумно, не хочет ли она спуститься с ним в один уютный клуб… ну а остальное ты и сам знаешь… — Рудольф в отчаянии покачал головой.
— Не думай больше об этом, прошу тебя, Руди, — сказал Томас.
— Почему ты не разбудил меня, поехали бы вместе, — жестко, хриплым голосом сказал Рудольф.
— Такие поездки не для тебя, Руди.
— Но ведь я же ее муж, черт возьми!
— Это еще одна причина, почему я не будил тебя, — сказал Томас.
— Но он мог тебя убить?
— Да, в какой-то момент это казалось вполне реальным, — признал Томас.
— Да и ты мог его убить.
— Вот это мне больше всего понравилось той ночью, — сказал Томас. — Я вдруг осознал, что не могу пойти на убийство. Ну, теперь пошли посмотрим, что там делают наши ныряльщики.
Он заковылял по палубе к корме, оставляя своего брата с чувствами собственной вины и искренней благодарности.
VIТомас сидел один на палубе, наслаждаясь тишиной, вдыхая свежий воздух позднего вечера. Кейт хлопотала внизу, а все остальные поехали на двухдневную экскурсию на автомобиле по горным городкам с заездом в Италию. Уже прошло пять суток после возвращения «Клотильды» в бухту, а они все еще ожидали, когда им пришлют из Голландии новый винт с валом. Рудольф в этой связи заметил, что небольшая поездка по историческим местам не помешает. Джин после ночи пьянства все время была подозрительно тихой, и Рудольф, чуя опасность, делал все, что мог, чтобы отвлечь ее. Он пригласил Кейт с Томасом, но они отказались. Новобрачным нужно побыть вместе наедине — объяснили они. Том даже попросил Рудольфа взять с собой Дуайера. Тот ему не давал прохода, требуя назвать имя этого пьяницы, который его избил перед баром «Ле Камео», и, по-видимому, Дуайер вынашивал план жестокой мести вместе с Уэсли. К тому же Джин повсюду ходила за ним следом, не спуская с него странного, печального, загнанного взгляда. Отважно лгать в течение пяти суток — тяжкое испытание, и теперь они, с облегчением вздохнув, остались вдвоем с Кейт на борту.
