Юлия Кова - Аватар
@
4 апреля 2015 года, за три дня до похищения Евы.
Квартира Джона Грида. Олд-Стрит, д.137, Лондон.
Великобритания.
Три часа назад мужчина, представившийся Лейсу Симбадом, прилетел рейсом «British Airways» из Москвы. В Москве у Симбада была назначена встреча. Эта встреча прошла именно так, как и рассчитывал Симбад. На паспортном контроле Симбад предъявил паспорт на имя Джона Грида. Паспорт также сообщал, что Джон Грид был урождённым гражданином Соединенного Королевства Великобритании и Ирландии, родился в Колчестере, в 1958 году, и прожил всю жизнь в Англии. Пройдя паспортный контроль, Джон Грид – он же Симбад – взял в «Heathrow» такси до Сити. На Олд-Стрит мужчина попросил водителя высадить его у ресторана «Fifteen». Ресторан, созданный в 2002 году «голым поваром» Джейми Оливером, располагался рядом с квартирой Грида. Зайдя в «Fifteen», Джон Грид сел за любимый столик, отказался от меню, которое он за многие годы успел выучил наизусть, выбрал несколько лёгких блюд и две чашки кофе. Первую чашку кофе Симбад выпил залпом. Вторую попросил принести чуть позже. Накалывая вилкой разноцветные листики зимнего салата, заправленного соусом из петрушки – удачное изобретение шеф-повара «Fifteen», Джона Ротерама – Симбад вспомнил о том, что его ждёт и недовольно поморщился. Отставив вмиг потерявшее вкус блюдо в сторону, мужчина достал из кармана телефон и нашёл страницу Лейса в социальной сети Facebook. Симбад пролистал все посты Лейса, все страницы его «друзей» и нашёл среди них Еву. Судя по комментарии Евы к фотографиям Лейса, дочь Кейда и Лейс развлекали друг друга в социальной сети напролёт, круглые сутки.
«Сегодня. FaceTime. [email protected] В 5 по Лондонскому времени», –написал Симбад и отправил Лейсу своё письмо. Ответ от Лейса пришёл ровно через секунду:
«Ты что, скотина, уже в Лондоне?»
Симбад закатил глаза и вздохнул: общаться с Лейсом порой было просто невыносимо. Ещё бы: все три месяца Лейс терпеливо, хотя и без явной охоты, выполнял все его распоряжения – и при этом в отместку мотал своему врагу нервы.
«Я в Рамлехе, “7~”, – не поддаваясь на провокацию, напечатал раздраженный Симбад. – Кстати, пару часов назад видел в Рамлехе твоего Рамадана. Пока он жив и здоров. Так что разговаривай со мной уважительно, хорошо?».
«Окей. Вы что, уже в Лондоне, сэр, скотина?» – немедленно на свой лад «исправился» Лейс.
«Так, ты позвонишь мне? “Да” или “нет”?» – напечатал обозлённый Симбад.
«Да. Наберу. Laters».
«Laters? Покедова? Ну и ну, вот же мальчишка!» – Симбад хмыкнул, отложил телефон, жестом подозвал официантку.
– Что-нибудь еще, мистер Грид? – подлетела та.
– Ничего, Хлои, спасибо. Мне только счёт. И передай мои комплименты мистеру Ротераму.
– Только счёт? – мягко улыбнулась девушка и преданно заглянула в карие глаза. Джон Грид утвердительно кивнул.
– Хорошо, – расстроенная, всегда готовая услужить, девушка удалилась.
Дождавшись счета Симбад бросил на столик несколько крупных банкнот, натянул куртку, прихватил сумку и отправился к себе домой. Отперев дверь квартиры и отключив хитроумную сигнализацию, мужчина первым делом прошёл в ванную, открыл «аптечку» и вытряхнул на ладонь две белых таблетки. Приняв лекарство, Симбад помассировал виски, успокаивая боль. Потом проследовал в заменявшую ему кабинет комнату, привычно перевернул стул и оседлал его, устраиваясь напротив лэптопа. Лейс позвонил точно в семнадцать ноль-ноль, и Джон Грид нажал на соединение.
«Ну всё, начинается», – поморщился Симбад, увидев знакомую ухмылку.
– Привет, Симбад. Твои клиенты тебя ещё не убили? – первым делом осведомился Лейс.
– Нет, Лейс, пока я жив только твоими молитвами. А ты, я смотрю, тоже ничего. Прямо не разлей вода с Евой.
– Ладно, один-один, – хмыкнул Лейс. – Давай, говори, что ты хочешь, только излагай свои мысли побыстрей. Я, в отличие от тебя, по клиентам не бегаю.
– Что, они сами к тебе приходят? – поддразнил Лейса Симбад.
– Ого, – и Лейс вскинул брови, – ты что-то нынче в ударе.
– Ага. А сейчас я тебя ещё больше «обрадую». Скажи-ка мне, Лейс, а ты и Ева – вы в «Facebook-Чат» переписываетесь?
– Предположим, – осторожно ответил Лейс, – а что? Почему это тебя интересует?
– Дай мне доступ к вашей переписке. Я хочу видеть ваши письма.
Лейс помолчал, покусал губу – и развалился на стуле:
– Я тебе, Симбад, лучше хороший совет дам, – сообщил он. – Обратись-ка ты со своей просьбой к администраторам Facebook. Недельки через две получишь от них в ответ энергичный глагол и наречие «отсюда».
– Что это значит? – не понял метафору Симбад.
– А то и значит, что тебя однозначно пошлют нафиг, если только ты не работаешь на какую-нибудь правительственную организацию, – пояснил свою мысль Лейс. – А ты, судя по всему, в такой организации не состоишь. Так что ты в пролёте. Вот и удовлетворяйся постами про серфинг и тем, что я с тобой вообще разговариваю. Это – всё, – равнодушно добавил Лейс.
– Я сказал: дай мне доступ к переписке с Евой, – повторил Симбад, внимательно изучая лицо Лейса, который раздражённо грыз губы и явно злился.
«А вот и твоя “кнопка”, Лейс, – сообразил Джон Грид. – Судя по всему, тебе очень нравится Ева».
– Знаешь, если честно, то ты не захочешь читать то, что я пишу этой девочке, – между тем придвинулся к монитору Лейс.
– Почему? – фыркнул Симбад. – Много грамматических ошибок?
– Да нет. Просто я учу Еву урду. Ровно так, как ты и хотел.
– Ты совсем ополоумел, пока меня не было в Лондоне? – растерялся Симбад. Лейс немедленно навострил уши.
«Он испуган, потому что я так говорю об этой девочке, – в свою очередь понял Лейс. – Ну что ж, Симбад, теперь мой ход. Посмотрим, кто из нас крыса».
– А ну-ка подожди, Симбад, – хладнокровно начал Лейс. – Мне помнится, ты, не далее, как пару месяцев тому назад, ты сам настаивал на подобном обучении? Так вот, дружище, устраивайся поудобнее, потому что я тебе сейчас расскажу, в чем я большой специалист. И речь пойдет о настоящей боли... Знаешь, что такое совершенная, по-настоящему идеальная боль, Симбад? – зрачки Лейса сузились. – Так вот, это такая боль, которая каждую секунду уносит из жизни человека часы, а иногда и годы, потому что так человеческий организм реагирует на любое стороннее болевое вторжение. И это вмешательство происходит не в тех забавных и мерзких играх, где одному нравится унижать, потому что у него девиация, а второй готов всё терпеть, потому что ему нереальной, неземной любви хочется. В настоящих, жёстких отношениях вопрос стоит не в том, с кем и как спать, а в том, у кого в руках сосредоточена власть. А власть всегда принадлежит сильнейшему. Он – хозяин и доминант. И у хозяина есть игрушка – подчинённый ему человек, на твоём языке – саб. А на моём языке – «крыса». Знаешь, с чего начинается дрессировка идеальной «крысы», Симбад? Примерно так, как поначалу было у нас с тобой. То есть сначала хозяин доводит мозг «крысы» до полужидкого состояния. Если «крыса» сопротивляется, то хозяин будет «ломать» её. Наилучший эффект достигается, если полить «крысу» кипятком и устроить её ожог второй степени. Но «крысе» будет больно не тогда, когда на её спину прольют кипяток, а когда ей вколют противошоковое... А вообще, шок – это хорошо, Симбад, – зло усмехнулся Лейс. – Это, знаешь ли, такой патологический процесс – или импульс, посылаемый мозгом в тело. Шок нужен для того, чтобы «крыса» не сдохла от оглушительной боли сразу, сейчас, а умирала медленно, мучаясь несколько дней, когда из её тела будут выдирать мясо... Но если «крыса» выживет, то её шрамы зарубцуются, и в этом месте тело будет менее восприимчиво к боли. Оно не будет реагировать ни на ремень, ни на плеть. И вот тут все в руках хозяина. Например, он можно всыпать «крысе» ещё – да так, чтобы она кровью харкала. А ещё он может доставить «крысе» истинное удовольствие. В общем, как процесс не называй, но лучшим определением будет слово «извращение», потому что желание унижать – это, просто-напросто, патология... Мне, как ты понимаешь, унижать очень нравится. И поэтому я расскажу тебе о второй части программы, которую я много лет назад имел удовольствие наблюдать. Итак, когда хозяин, или псих с девиацией готов, то...
