Гийом Мюссо - Завтра
— Да-а! Ничего не скажешь, вот что значит последние секунды! В результате невиданно напряженного матча, я бы сказал, по-хичкоковски напряженного, выиграл все-таки Бостон со счетом сто восемнадцать — сто шестнадцать, победив непобедимого «Никса», который до этого выиграл восемь матчей подряд!
Приступ тошноты погнал Эмму в туалет.
«Нет, я все-таки схожу с ума…»
Она была в ужасе. Ее разум восставал против вопиющей небывальщины. Но она больше не могла бороться с демоном, который не желал внимать доводам рассудка. Как же ей справиться с внезапно поглотившим ее хаосом? Подлога, манипуляции быть не могло. Прямая трансляция матча! Кроме того, в яростной борьбе команд что-либо подстроить было невозможно! Но, вероятно, Мэтью назвал цифры наобум? Ему просто повезло. Случай оказался на его стороне. На секунду Эмму успокоила эта мысль. Но только на секунду.
«Черт! Черт! Черт!»
Общаться с человеком из будущего?! Невозможно!
Эмма взглянула на свое отражение в зеркале. Тушь потекла, лицо отливало желтизной, как у трупа. Она плескала воду на лицо, смывая остатки краски и стараясь навести порядок в сумятице мыслей. На поверхность выплыла главная подробность, от которой ей было особенно неспокойно. С чего вдруг Мэтью написал ей в самом первом письме: «Я новый владелец Вашего ноутбука…» Что это значит? Это значит, что в будущем она продаст свой ноутбук. Что этот Мэтью купит подержанный компьютер, и они из-за временного сбоя смогут общаться, находясь каждый в своем времени? Но это полная несуразица. Такого не бывает.
Тяжело дыша, словно пробежала стометровку, Эмма прислонилась плечом к стене и ощутила, до чего беспомощна, уязвима и одинока. Ей некому было рассказать о своих проблемах, посоветоваться. Ее семьей был брат, всегда жесткий и недоброжелательный. А вот близких друзей не было и нет. Нет подруг, нет парня. Даже психолог, которой она платит бешеные деньги, и та уехала.
И вдруг она вспомнила… Да, да, Ромуальда Леблана!
Если есть человек, который поможет ей разобраться в этой истории с компьютером, то только он, худосочный компьютерный гений!
Эмма сразу почувствовала облегчение. Она вышла из туалета и поспешила к лифту, чтобы подняться на офисный этаж. Там сидел дежурный, народу было мало — по субботам и воскресеньям стажеры не работали. Эмма добилась, чтобы ей дали мобильный телефон стажера-француза, и сразу же ему позвонила. После двух гудков послышался неуверенный голос подростка:
— Алло!
— Мне нужна твоя помощь, очкарик! Ты сейчас где? По-прежнему за компом и смотришь на голых теток?
9
Странствующие во времени
Будущее — призрак с пустыми руками, обещающий все, не имеющий ничего.
Виктор ГюгоНью-Йорк, 2010
Митпакинг Дистрикт
Четверть часа спустя
Ветер гулял по набережным Гудзона.
Эмма захлопнула дверцу такси. И сразу же, стоило ей выйти из машины, как ее пробрал до костей ледяной холод. Зябко поежившись, она сунула руки в карманы пальто. К вечеру старинный квартал скотобоен погрузился в туман. Эмма поплотнее закуталась в шарф и вошла в металлическую арку, которая вела к легендарному пирсу 54, откуда отчаливали трансатлантические пакетботы. Там Ромуальд назначил ей встречу.
Странное стрекотанье заставило Эмму поднять голову, и она увидела над собой в белом небе целую эскадрилью радиоуправляемых вертолетиков и самолетов. На асфальтовой дорожке стояли мужчины и дети всех возрастов и соревновались в искусстве управления своими летательными аппаратами.
Она стала искать глазами Ромуальда, и прошло немало времени, прежде чем сумела узнать сутуловатую фигуру подростка в лыжной шапочке, натянутой до бровей, и в толстой парке. Ромуальд всеми силами старался оторвать от земли свой четырехмоторный самолет, но тот упорно не желал подниматься в небо.
— Привет, клоп, — поприветствовала его Эмма, подойдя сзади.
Ромуальд вздрогнул от неожиданности и поправил очки.
— Добрый день, мисс Ловенстайн.
— Что это тут у вас? Сборище помешанных на авиации моделистов?
— Да нет, просто «трутни».
— Что-что?
— «Трутни», говорю. Так авиамодельки называются.
Эмма с восхищением следила за крошечным квадрокоптером, который взмыл в небо выше всех. Так когда-то в ее детстве рвались высоко-высоко воздушные змеи, прежде чем упасть или погибнуть. Еще она заметила, что все авиамодели были разными, самолеты всех разновидностей, вертолеты, летающие тарелки. Умельцы-любители изощрялись в изготовлении летательных аппаратов на любой вкус. Эмма представила себе, как эти солидные взрослые мужчины, компьютерщики, фанаты робототехники, подбирают детали, паяют, начиняют свои модели электроникой, чтобы потом похвастаться ими перед приятелями.
«Мальчишки!»
Она подошла к одной группке, к другой и поняла, что многие мастера соединили своих «трутней» со смартфонами и таким образом управляют ими. Кое-кто снабдил модель крошечной камерой и тут же получал снимки на телефон.
Эмма вернулась к Ромуальду, который продолжал сражаться со своим квадрокоптером. Никому и в голову не приходило ему помочь. Среди «сообщества любителей» не нашлось ни единой доброй души, которая пришла бы ему на помощь. Эмме стало жаль мальчишку. Она почувствовала, как одиноко этому способному, умному, но, возможно, немного чудаковатому пареньку.
«Совсем как мне…»
— Почему он у тебя не летает?
— Не знаю, — отозвался он. — Наверное, ветер чересчур сильный, а я не отладил управление как следует.
— Но это не так уж важно.
— Очень важно. — Он старался не глядеть на нее.
Эмма интуитивно поняла, что Ромуальд не привык сталкиваться с затруднениями в области механики и электроники. Обычно все давалось ему легко. Она переменила тему.
— А эти штуки, они разрешены? — поинтересовалась она, поражаясь тому, что видела, и немного пугаясь.
— «Трутни»-то? Ну, более или менее, — сопя, отвечал Ромуальд. — Есть кое-какие правила, их нужно соблюдать: нельзя запускать их над людьми, нужно держать постоянно под наблюдением, нельзя, чтобы летали выше, чем сто метров.
Эмма покачала головой, удивляясь про себя, что всех этих летунчиков не взяли под контроль военные ведомства или научно-исследовательские лаборатории. Ведь с их помощью можно следить, например, за соседями или летать над частными владениями? Параноидальный синдром захватил ее мгновенно, и Эмма живо себе представила, как «трутни» величиной с настоящих насекомых следят за каждым человеком, снимают частную жизнь на пленку, записывают разговоры. Реальная возможность тотальной слежки. Мир, в котором Эмма ни за что не хотела бы жить!
