Виктор Ерофеев - Время рожать. Россия, начало XXI века. Лучшие молодые писатели
Миша покачивается на крупном малиновом диване, и он скрипит, как телевизор, у которого кончаются все программы. Миша запускает указательный палец в одну, только ему известную дырку. Внутренность дырки слабая, нежная и небесконечная. Часть ее содержимого против мишиной воли достается, когда вынимается сам палец. Миша катает это желтое, податливое и немного противное между ладоней, и на них потом остается старческий, нездоровый запах.
Миша знает, что за дверью кто-то есть. Это существо сидит на полу, на чистеньком полосатом коврике и подслушивает. Если подойти к двери на цыпочках и резко распахнуть ее, то сидящее существо получит по лбу. Но Мише это неинтересно. С гораздо большим удовольствием он сейчас поел бы грибов, но их к этому часу обычно не остается. А к приходу мамы не остается и сопливой лужицы в голубой пиале, грибной водички, в которой плавают черные перед лицом собственной смерти смородиновые листы, потерявшие форму гвоздички, и случайная сизая луковая кожица. Сначала Миша съел грибы — по одному, неторопливо, даже, казалось бы, лениво. Это только кажется, что лениво, на самом деле, он кушает их разборчиво, истово, терпеливо: мысленно проговаривая их имена. Потом он почти с таким же томным удовольствием съедает и прямоугольные кусочки лука, терзая язык терпкой, мучительно сладкой горечью. Все, что остается, он накрывает посеревшим от усердного употребления блюдцем. Этот остаток он съест через часок, когда во рту уже не останется вкуса уничтоженных грибов. Миша пьет маслянистую жидкость через край, немного огорчаясь от ненастоящести и недостаточной густоты. К приходу мамы пиалка уже пуста и вымыта.
Мишина мама — грузиненка. Так ее называет непоправимо растолстевшая тетка-соседка, она постоянно грызет яблоки, но ни разу не предложила их Мише. Он не любит яблоки, но и соседку тоже не любит. Миша уверен, что его мама не знает об этом обидном прозвище. Сам он, правда, не видит в этом ничего обидного, и даже проговаривает это слово, сидя на диване с градусником: Грузиненка. Грузиненка… У мамы тонкая детская шея и маленькие, почти кукольные сапожки. Когда Миша сердится на нее и хочет ее обидеть, он говорит ей: «Ты вообще не мама, ты просто большая девочка!»
Мише кажется, что в дверь постучали. У него в животе лопается беглый, вертлявый комочек неизвестной жизни, но он не стесняется внезапного звука. Он встает, но идет не к двери, а на кухню. Он не собирается обманывать молчаливое существо, сидящее на полосатом половичке. Просто ему очень надо на кухню. Миша знает, что в холодильнике, на проволочной, крашенной в белое сетке стоит трехлитровая банка с грибами. Мама каждый день выдает ему строго определенную порцию — две пиалки; одну утром, одну — когда приходит с работы. И сколько не проси, не даст больше, ибо считает, что больше — будет вредно для мишиного здоровья. Знала бы она, что для его здоровья вредно совсем другое. Миша открывает холодильник и медленно трогает посудину. За спиной, на столе — пустая пиалка, невыносимо пахнущая недавним наслаждением. Миша закрывает холодильник и осторожно берет в руки чашку. Никто не стучал. Ему показалось. Миша вытягивает посудинку в тонкой сильной руке и вдруг начинает быстро-быстро вращать ее, так что верхняя лампочка начинает весело бесноваться по ее краям. Потом руке становится легко и жутко. Пиалка безо всякого стука падает на пол, и осколки проворнее мышей разбегаются в разные стороны. Миша спокойно смотрит на осколки, пытающиеся сложиться в некую красивую мозаику. Если он ляжет в кровать, и опять начнет греть градусник, его не будут ругать? Его и так не будут. Мама его никогда не ругает.
Ждать выше его сил. Миша отодвигает в сторону сыр в полиэтиленовом пакете, банку шпрот, докторскую колбасу во вспотевшей бумаге. И достает грибную посудину. Он ощупывает пластмассовую крышку в поисках слабого места. Крышка бела и неподатлива, пальцы дрожат от напряжения, на их фалангах синеют полосы. Потолок давит на пыхтящего Мишу бледным пузом. Наконец, крышка с легким длинным фуком остается в Мишиных руках. От неожиданности он чуть не роняет банку. Она пуста уже до половины. Пальцами, проявляя недюжинную сноровку, Миша выволакивает откуда-то из середины зеленоватый кривой рыжик. Он божественно вкусен и тонет в океане горячей слюны. Вслед за ним две горькушки, твердые и юркие, и скибку от шляпки старого подберезовика. Надеть крышку еще труднее, но Мише это удастся. Правда, он чуть не плачет от боли под ногтями. Дверца холодильника захлопывается с глухим утробным щелчком. Миша возвращается в комнату, садится на диван и находит дырку.
Миша уже абсолютно спокоен. Интересно, где и как растут грибы? Миша, пожалуй, был бы не прочь и посмотреть. Они растут ЗА ГОРОДОМ. Миша никогда не был ЗА ГОРОДОМ. Хотя, нет. Был. Только очень давно. Так давно, что и вспомнить нельзя. Наверное, тысячу лет назад. Подумав о времени, Миша посмотрел на нахально медлящие стрелки. Оставалось совсем немного. Так немного, что он даже отчего-то усмехнулся.
Когда-то давно они с мамой ездили далеко-далеко. Наверно, это и был ЗАГОРОД. Там было невыносимо жарко, жарко до смерти, но эта жара была жарой человеческого счастья. Ему было сладко и томно, и всегда хотелось спать. Там жили только великаны, черные грустные добрые великаны. Да, они были очень грустны, потому что их выгнали обыкновенные люди, и они вынуждены были жить в ЛОЖБИНЕ. Он не очень хорошо понимает, что такое ЛОЖБИНА, он просто чувствует это слово. Он, мама и великаны жили в ЛОЖБИНЕ, а в самом ее центре стоял круглый розовый дом, перед которым дремали две пожарные машины. Самыми большими, грустными и толстыми великанами были женщины. Они сидели по краям ЛОЖБИНЫ, наверное, потому, что уже не могли двигаться. Великаны поменьше играли в волейбол, и если мяч попадал за начерченный меловой круг, то тут же сгорал, обращаясь в легкий пепел. По траве ползали красные червячки, но если на них наступить, они с протяжным писком превращались в сухие листья. Иногда небо становилось фиолетовым, утопало в сиянии, мама с другими людьми великаньего племени начинала петь длинные и печальные песни, и Мише, изнемогавшему от окружающего мира, хотелось до слез любить все, что находилось рядом. Но грибы там не росли.
Сидя на диване, Миша увидел крошечный кусочек бывшей пиалки, невесть как оказавшийся в комнате и теперь ласкавшийся к его ногам. Он хотел, было, подобрать его, но решил подержать палец в диванной дыре еще минутку.
Елена Мулярова
ХРОНИКА ДВУХ ДНЕЙ ЖЕНИ Д.
Женя Д., молодая, но уже опытная журналистка, слушает свою любимую радиостанцию «Радио-классика», где работает ди-джеем Оля З., которая одновременно работает и редактором в женском журнале Л., куда Женя Д. пишет все. Женя Д. — универсал. Она пританцовывает под музыку «Радио-классика», подбегает к компьютеру и быстро, в такт музыке, выстукивает статьи про: себорею, камни в почках, внутренний саботаж и секс с мужчиной в чулках. Женя Д. спешит — воскресенье она хочет провести у своего друга весело и беззаботно, не думая о себорее и сексе с мужчиной в чулках. Она хочет секса с мужчиной без чулок.
СОБСТВЕННО ХРОНИКА
Воскресенье.
17.15. Женя Д. встречается около станции метро «Кузьминки» со своим другом Петей О., чтобы вместе направиться к нему домой для веселого времяпрепровождения. По дороге они покупают арбуз.
17.45. На кухне Пети О. Женя Д. и Петя О. едят: морской коктейль, шейку лангуста, пирожки с креветками, на гарнир арбуз. Пьют Рислинг.
18.25. Вместе с Рислингом и шейкой лангуста переходят в комнату. Под музыку Эрика К. выкуривают первый косяк. Женя Д. предлагает Пете О. представить себе цивилизацию, где люди не могут испражняться самостоятельно и именно по этой причине вынуждены как можно быстрее находить себе спутника или спутницу жизни. Сам процесс дефекации при этом табуирован для обсуждения, и в результате чего опоэтизирован до крайности. Петя О. с одобрением говорит Жене Д., что писатель Сорокин отдыхает.
19.15. Вместо Эрика К. начинают слушать Бориса Г. Продолжают пить Рислинг.
19.40. Выкуривают второй косяк. Женя Д. надевает очки, чтобы лучше видеть Петю О., и ложится на пол. Петя О. говорит, что именно это, по его мнению, и означает весело проводить время.
20.15. Женя Д. чувствует, что теряет силы как собеседник и принимается читать номер мужского журнала «Медведь», посвященный порнобизнесу. Особенно ее внимание привлекает статья про оральный секс.
20.30. Женя Д. учится с помощью Пети О. вслух произносить слово «куинилингус». Потом они обсуждают состав мужской спермы, напечатанный в журнале «Медведь». Женя Д. высказывает желание принять продукт внутрь с целью получения содержащегося в нем витамина C. Петя О. обещает Жене Д. покупать ей витамины в аптеке. Женя Д. соглашается, при условии, что витамины будут дорогими. Рислинг.
