Черникова Елена Вячеславовна - ЗОЛОТАЯ ОСЛИЦА
У двери Маша обернулась, смело погладила Гедата по плечу и поблагодарила за кофе.
- Ах да! - спохватился он и побежал на кухню за пачкой. Если вы помните, Маша заходила за кофе и за позвонить в бюро ремонта телефонов.
Вернувшись в прихожую с пачкой кофе и уже в костюме с галстуком, то есть в исходном виде, он обнаружил Машу перед зеркалом за разглядыванием лица.
- Нравится? - спросила Ли устами Гедата.
- Конечно, нравится, - уверенно сказал Гедат, погрозив Ли пальцем. - Такое лицо обычно рисуют мадоннам, правда, Маша?
- Да, - согласилась она, - раньше у меня такого на лице не бывало. Что это?
- Ты стала женщиной, поскольку попробовала второго мужчину, - сказал Гедат удивительную фразу. - Потом поймешь. - Это был комментарий от Ли, разумеется, но Маша этого не знала.
- До свидания, - сказала она.
- До свидания, моя хорошая, - ответили Гедат и Ли.
Вернувшись в свою квартиру, Маша села на кровать в спальне и задумалась. Ощущения тела впитались в память. Она хотела чего-то еще, но не знала - как это называется. Внезапно затилинькал телефон. Маша обрадовалась - починился! - и взяла трубку медленным красивым движением.
- Хелло! Мари? - весело сказал ее муж. - Чем занимаешься? Я скоро приеду.
- Привет, любимый, - ответила жена. - Приезжай поскорей, я очень соскучилась.
- Я тоже очень соскучился. Ты одна? - почему-то спросил он.
- Конечно, - удивилась Маша, оглядываясь.
- Мне показалось, что к тебе кто-то заходил.
- Нет, никто не заходил. Я ходила к соседке звонить, когда у нас отключился телефон. Только что починился - и ты тут как тут. Приезжай скорей, я хочу тебя... - нежно сказала Маша.
- Вот это да! - развеселился муж, впервые услыхавший такое от Маши. - Умница. Это очень здорово, ты даже не представляешь - как я рад. Потерпишь до среды?
- Постараюсь, - серьезно сказала Маша.
- Уж постарайся! - расхохотался муж, потрясенный разговором. - Целую тебя, милая моя.
- А я целую тебя, - проникновенно ответила Маша.
Поговорив с мужем, она подошла к своему зеркалу в спальне. Выражение невинности на собственном лице, поразившее ее в прихожей у Ли, сохранилось и даже обогатилось новыми тонкими штрихами, которых она не умела описать себе словами, но видела ясно.
Ли-Гедат вернулась на кухню и съела бутерброд. Солнечный день за окном шел к вечеру. Он принес потрясения, этот солнечный день, но красивые потрясения. Ли уже скомандовала себе - не думать о будущем. Но о ближайшем будущем, то есть о свидании с Парадисом, подумать было необходимо. Гедат устраивал Ли. Его встреча с Машей полностью угодила сексуальности Ли. Продолжим? - спросила она у Гедата. Еще как! - ответил он с готовностью продолжить немедленно. Но Парадис гетеросексуален, напомнила Ли Гедату. Договоримся, ответил самоуверенный Гедат.
- ...Отдохнули? - поинтересовался ночной попутчик, взглянув на любовную пару.
Она слушала чтение, прикорнув на плече у ангела. Он слушал с открытыми глазами, глядя в потолок, расписанный фресками из жизни Ли.
Услышав обращение, они встрепенулись и посмотрели друг на друга. "Последний раз, хорошо?" - прошептала Ли и легла на спину. Габриэль приподнялся над Ли, она обняла его ногами, и он нежно и глубоко вошел в нее. И снова стал свет. И было им хорошо.
Ночной попутчик ухмыльнулся и покачал головой.
- Странный у вас секс, господа, - заметил он. - Не двигаетесь, не кончаете. Ну да это ваше дело... - и он поискал глазами куда-то забежавшую пыльную бутыль.
Когда все участники странного секса оделись и сели на свои диваны, ночной попутчик спросил, не хочет ли дама продолжить свой алфавит.
- С удовольствием, - сказала счастливая Ли, пронизанная неземным светом. - Теперь вообще что хотите... Я наконец встретилась с ним...
- Правда, с ним нельзя жить, за него не выйти замуж - это ничего? - подначил ночной попутчик.
- Я с удовольствием жил бы с нею на любых основаниях, - сказал Габриэль. - Но по законам иерархии, пока она жива - нельзя. Я просто буду рядом.
- Но она будет с другими, - заметил ночной попутчик.
- Ангелы не ревнуют, мистер Фер. Очень удобная для нас легенда гласит, что мы бесплотны, а на самом деле мы обязуемся являться всем, нас вызывающим,
в настоящем человеческом виде, без уродства и безобразия, всякий раз, как нас вызовут, не нанося вреда тому, что получил вызывающий от Бога, ни его природным пяти чувствам, ни находящимся в его обществе, ни месту, ни дому, куда он нас вызовет, не производя грозы, грома и молнии, ничего не ломая и являясь так, чтобы ни одно живое существо нас не заметило, кроме вызвавшего нас...
- А если она прогонит тебя, Габриэль?
- Я уйду, если прогонит.
- Ли, вы хотели что-то рассказать мне. Не стесняйтесь. Впереди, кажется, Д. Ваш Габриэль, неревнивый по определению, тем более не будет ревновать к прошлому.
- Я потеряла интерес к прошлому.
- Что вы, что вы, нельзя так заблуждаться в вашем возрасте, пожалуйста, продолжайте.
- Ладно. Но по-другому. - Ли закуталась в шубу и сказала: Д был...
***
Алфавит: Д
Представьте себе московский апрель. Валит снег, ветер, холодно. Я собираюсь на процедуру торжественного бракосочетания. Девушка, обещавшая быть моим свидетелем, в последний момент отказывается. Полные правила мне неизвестны; может быть, свидетели и не нужны вовсе, но ведь договорились! А она - нет и все тут. Я, говорит, этот брак не засвидетельствую. Почему, спрашиваю я в полнейшем недоумении, ведь ты ко мне хорошо относишься? Очень хорошо отношусь, и к жениху твоему хорошо отношусь. К каждому из вас в отдельности.
Я стучусь к соседке. Так и так, говорю, мне тут замуж идти, а свидетельница отказывается выходить из дому. Соседка, обязанная мне долгими часами разговоров про ее арабского скакуна и про трудности взаимопонимания между православной женщиной и мусульманским принцем, соглашается, и мы едем.
Метро "Таганская". Апрель, снег, ветер, холод. Идут двое: мой жених и его свидетель. Здравствуйте. Очень приятно. Пошли в загс.
Мой жених безумно влюблен в мою подругу, которая недавно его бросила. Я безумно люблю, по обыкновению, А. Жениться мы идем из каких угодно соображений, кроме любви. Мы добрые друзья. Он регулярно плачется мне в жилетку про любовь к бросившей подруге. Я утешаю несексуальными приемами.
Приходим в загс. Нам играют Мендельсона и предлагают поздравить друг друга. То есть поцеловаться. Мы чмокаемся под ироничными взглядами свидетелей. Выходим из загса, свидетели откланиваются и уходят в разные стороны. Муж внимательно смотрит на меня и говорит, что мама приготовила какие-то салаты, а папа купил шампанское. И все это нас ждет. Едем. Метро. Автобус.
Приехали. Да, салаты и шампанское. Поели, попили. Его родители пошли в гостиную смотреть телевизор, мы отправились в его комнату поговорить о жизни. Села я на диван, он в кресло напротив меня - и говорит:
- Трахаться будем?
- Нет, - отвечаю я. - Зачем?
- Тогда пошли в гости к моей первой любви, - решает Д. - Тут близко, две остановки на автобусе.
- Пошли, - говорю, - к первой любви. А вы с нею трахались?
- К сожалению, нет, - говорит муж, - но я попробую еще. Все впереди.
И уходим под изумленные взоры его родителей.
Первая любовь оказалась хоть куда. Высокая красавица с породистым носом горбинкой, волоокая, пальцы по полметра каждый. Она предъявила нам грамоту о дворянстве ее дедушки. Мы прониклись. Муж и говорит ей:
- Милая моя первая любовь! Познакомься с моей женой.
Первая заохала, кинулась к холодильнику, повынимала все подряд, налила, положила. Жуем, запиваем. Муж с первой любовью принялись вспоминать, как он ее любил. Хорошо любил, рассказывает она. Стихи писал, вот эти. Смотрите. Читает.
А он говорит, что еще и рисунки были. Доставай, показывай. Она показывает, глаза блестят.
Мне показалось, что я тут лишняя. Пошла в гостиную - телевизор смотреть. Смотрю я час, полтора - и вдруг замечаю, что я в комнате не одна. В углу в глубоком кресле сидит девушка с длинными прямыми волосами, в джинсах и свитере до колен. Тоже очень красивая и чем-то похожая на первую любовь мужа.
- Простите, - говорю я, - не заметила, как вы вошли.
- Я здесь давно, - успокоила меня девушка, - до вашего прихода. Меня зовут Мина, я подруга хозяйки, хотя нас часто принимают за сестер. Из-за носа с горбинкой. - И она показала мне свой профиль.
Я подивилась ее характеру, полюбовалась носом и всем остальным, а она встала, принесла сигареты, и мы начали курить.
- Вы - его жена? - спросила Мина.
- Да. Уже четыре часа тому как.
- Он на кухне целуется с ней, - сказала Мина.
- Бог в помощь, - ответила я.
- Она еще девственница, - сказала Мина.
- Пройдет, - ответила я. - Вряд ли сегодня, но пройдет.
- Вы думаете, не сегодня? - удивилась Мина.
