Таня Валько - Арабская принцесса
За забором поселка иностранки чувствуют себя свободно, не носят абаи, водят машины и ходят в короткой одежде, поэтому даже забывают, что живут в консервативной мусульманской Саудовской Аравии.
После того как Марыся и Дорота нашли друг друга в Эр-Рияде, перед несчастливой поездкой в Ливию, дочь просиживала у матери почти все дни. Но после того как они благополучно вернулись и родилась Надя, женщины решили заниматься ребенком на вилле молодой мамы. Там есть все необходимые вещи, а также прислуга и кормилица, которую трудно было бы каждый день возить туда-сюда. Марыся сто лет не гостила в семье, поэтому очень взволнована визитом – пребыванием в искусственно созданном суверенном мире. Ей так не хватает свободы, естественности, а прежде всего того, что не нужно носить жаркого черного плаща. Она вся дрожит, зная, что через минуту будет бегать в коротких шортах, майке и открытых сандалиях. Ранним утром они подъезжают с Хамидом к большим главным воротам поселка. Входы преграждают автоматические бетонные запоры, движущиеся полосы с колючими прутами и охрана – гвардия с оружием.
– Ну, они и охраняют этих своих резидентов, – удивляется Марыся. – Еще больше, чем дипломатов ДК[26].
– Они обязаны.
Хамид с одобрением смотрит на средства безопасности.
– В последнее время были покушения? Ситуация обострилась? – беспокоится жена.
– Нужно дуть на холодное. Самые серьезные теракты в Саудовской Аравии, надеюсь, уже в прошлом. Но сейчас, во время арабской весны, снова усилились контроль и охрана, потому что в огне революции никого не пощадят. Правда, к нам еще волнения не добрались, но кто знает? Говорят, что пожар охватит все арабские страны, даже самые богатые и стабильные.
– Успокойся! Не пугай меня!
Марыся после ливийских испытаний не хочет быть свидетельницей бунта, а тем более в нем участвовать.
Хамид минует стоянку для гостей и подъезжает к воротам, предназначенным только для резидентов.
– Ты должен был оставить машину на паркинге, – нервно указывает она.
– Необязательно, – отвечает с хитрой улыбкой муж.
Мужчина, не обращая внимания на рассуждения жены, вытягивает какое-то большое пронумерованное удостоверение, тычет охраннику под нос, и тот даже без осмотра автомобиля поднимает шлагбаум.
– Снова я о чем-то не знаю, – крутит носом Марыся. – Где у тебя нет связей? Становится скучно!
– Я ведь тебе уже говорил, что еще до отъезда в Йемен мы спроектировали его и контролировали строительство.
У Марыси от удивления вытягивается лицо.
– Ты мне говорил? – Глаза женщины становятся большими. – Не может быть! Когда?
– Ты не помнишь, потому что, наверное, вообще меня не слушаешь.
Хамид недовольно сжимает руль так, что белеют запястья.
– У меня вылетело из головы, – оправдывается Марыся, так как сейчас только что-то начинает припоминать.
– Тебе совершенно безразлично, о чем я говорю.
Он останавливает машину перед домом родителей и выразительно поглядывает на свою подругу.
– Словно назойливая муха жужжу.
Марыся укоряет сама себя. «Ну, я и разболтанная! Я должна обращать внимание на слова и запоминать информацию, – решает она. – Когда он мне это рассказывал?»
Размышляя, она трет лоб. «Наверняка еще до Ливии. То, через что я позже прошла, оправдывает мою частичную амнезию. Мама почти с ума сошла, а я вычеркнула часть данных из памяти. Что делать?»
Повеселев, она тихо смеется. «А может, я тоже с ума сошла, ведь, когда ты сумасшедший, об этом не знаешь?»
Она взрывается истеричным смехом, который вызывает струи слез. Она быстро хватает платочек, прижимает его к лицу и старается овладеть собой.
– Любимая, я не хотел тебя мучить.
Хамид тихо открывает дверь со стороны пассажира и осторожно гладит ее по спине, не зная, что должен делать с расстроенной женой.
– Нет, на такие вещи я не обижаюсь. Я только не знаю, что происходит, – Марыся смеется и плачет одновременно. – Думаю только…
Она громко вытирает нос.
– В хорошенькую же семейку ты вляпался.
– Не понимаю, – ее муж улыбается краем губ.
– Мать сумасшедшая, дочь склеротичка!
Сейчас они уже надрывают животы оба.
– Hello! Nice to see you![27] Ahlan wa sahlan! – слышат они крики, доносящиеся с порога.
– Ух, пойдем к ним.
Марыся выходит из машины и трясет головой, как молодой жеребенок.
– Я должна собраться.
Она кладет мужу голову на плечо, вытирает нос о его рубашку, трет глаза, вздыхает полной грудью и поворачивается в сторону удивленной их поведением семейки.
– Наконец-то вы к нам приехали! Век вас здесь не было! – мать встает на цыпочки, притягивая голову зятя, и целует его в лоб.
– Что происходит? – шепчет она ему на ухо. – Послеродовая депрессия?
– Наверное, да, – тихо отвечает Хамид, глядя на тещу со значением.
– Сама уже почти не помню, как мой дом выглядит.
Мать подходит к старшей дочери и нежно ее обнимает.
– Почти полностью к вам переселилась. Назойливая старая баба! Мы должны после лета это как-то урегулировать.
– Привет, сестра! – Хамид похлопывает по спине обрадовавшуюся Дарью, которая на мужские нежности реагирует пунцовым румянцем.
– Входите! – Лукаш приглашает всех внутрь. – Входите скорее, а то мухи налетят, – смеется он.
Жилище пахнет лавандой, которую любит Дорота. Освежают его многочисленные украшения, в том числе и предметы саудовского рукоделия. Из колонок льется негромкий джаз. Царит приятная семейная атмосфера. Смеха и радости через край. Мать чувствует себя очень счастливой оттого, что наконец ее дочь посетит Польшу, к тому же приедет на свою родину по польскому паспорту.
– Консул Петр рассказал мне, как это делается.
Дорота набирает воздуху.
– Когда у тебя двойное гражданство, то тебе легче путешествовать, а не труднее. Поэтому так: из Саудовской Аравии выезжаешь по саудовскому паспорту, а в Англию въезжаешь по польскому. Мы члены Евросоюза, и нам не нужны визы. А потом в Польшу – тоже без проблем как полноправная гражданка. Значит, Марысенька золотая, ты вообще не должна оформлять никаких виз, только для Хамида и малышки Нади. У вас есть для нее выездные документы?
– Конечно, без нервов, – успокаивает тещу Хамид, наблюдая беспокойство в ее глазах.
– Если это кого-то интересует, то у меня многоразовая, действующая год бизнес-виза, – сообщает он.
Он чувствует, что Дорота больше волнуется из-за дочки и внучки, а он идет прицепом. После того как он пришел к такому выводу, ему становится обидно.
– Прекрасно! Мои поздравления!
Лукаш похлопывает мужчину по спине.
– Ну, развлечемся в Польше! – обещает он. – Увидишь, какой приятной может быть жизнь. Очень рад!
