Кристофер Мур - Ящер страсти из бухты грусти
Дженни вернулась к столику подлить им еще кофе.
— Простите, что подслушала, но я тоже должна согласиться с Тео.
Все посмотрели на нее, потом — друг на друга. Вэл глянула на часы.
— Мне пора начинать прием. Гейб, мне бы хотелось знать результаты ваших анализов химии мозга.
— Правда?
— Да.
Вэл положила на столик деньги, но Тео вернул их ей вместе с долларовым гонораром.
— Мне нужно поговорить с вами о другом деле, Вэл.
— Позвоните. Хотя не думаю, что смогу вам помочь. До свидания.
Вэл вышла из кафе. Ей хотелось побыстрее встретиться с пациентами — хотя бы для того, чтобы представить, как она перемалывает им мозги. Все что угодно — лишь бы взять на себя ответственность за то, что она свела с ума весь город. Но, быть может, сводя их чуточку с ума, она сможет спасти многих от самоуничтожения. А это — неплохой повод сходить на работу.
Гейб
— Мне тоже пора, — поднялся Тео. — Гейб, вызвать аналитиков из округа, чтобы проверили воду или что-нибудь в этом роде? Мне все равно сегодня ехать в Сан-Хуниперо.
— Пока не нужно. Тест на общие токсины и тяжелые металлы я сам могу сделать. Я это постоянно проверяю у популяции лягушек.
— Тогда пошли?
— Мне нужно заказать чего-нибудь Живодеру.
— Ты же говорил, что поймал десять крыс, которые отбились от стаи.
— Да, но мы нашли только шесть.
— А что стало с другими четырьмя?
— Не знаю. Исчезли — и все. Смешно, ведь эти чипы практически неуничтожимы. Если даже особь умерла, я смогу найти их через спутник.
— Может, из зоны досягаемости вышли?
— Этого не может быть, зона охвата — больше двухсот миль. И даже больше, если я их специально искать буду.
— Так куда же они делись?
— В последний раз их видели у ручья. Около трейлерной стоянки «Муха на Крючке».
— Ты шутишь. Там же в последний раз видели мальчишку Плоцников.
— Карту показать?
— Нет, я тебе верю. Мне пора. — Тео повернулся к выходу.
Гейб схватил его за рукав:
— Тео, тут это…
— Что?
— А Вэл Риордан незамужем?
— В разводе.
— Как ты думаешь, я ей понравился?
Тео покачал головой.
— Гейб, я понимаю. Я тоже слишком много времени бываю один.
— Ты чего? Я же просто так спросил.
— Увидимся.
— Эй, Тео, а ты… э-э… сегодня бодрее выглядишь.
— Не укурен, ты хочешь сказать?
— Прости, я не хотел…
— Все нормально, Гейб. Спасибо, наверное.
— Держись давай.
Дженни
Проходя мимо столика Эстелль Бойет, она услышала, как пожилой чернокожий господин сказал:
— Не нужно никому ничего рассказывать. Я эту тварь полста лет назад видал. Она, наверно, обратно в море ушла.
— И все-таки, — ответила Эстелль, — мальчишка пропал. Что если это как-то связано?
— Тебя никогда чокнутым ниггером не называли, правда?
— Я такого не припомню.
— А меня называли. Лет двадцать после того, как я последний раз об этой твари рассказал. Никому ничего я говорить не буду. Это наш с тобой секрет, девочка.
— Мне нравится, когда ты зовешь меня девочкой, — сказала Эстелль.
Дженни отправилась на кухню, пытаясь в уме собрать утро воедино — все обрывки разговоров, сюрреальные, как головоломка Дали. В Хвойной Бухте явно что-то происходило.
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ
Молли
Хвойная Бухта — городок декоративный, его выстроили напоказ. Он лишь на один градус функциональнее Диснейленда. Ему решительно не хватает предприятий торговли и обслуживания, предназначенных для местных жителей, а не для туристов. В деловом сердце городка расположены десять художественных галерей, пять винных дегустационных залов, двадцать ресторанчиков, одиннадцать сувенирных магазинов, где продаются игральные карты, и одна скобяная лавка. Должность продавца скобяных товаров пользовалась большим спросом среди мужского населения пенсионного возраста: мужчине, пора расцвета которого давно миновала, нигде больше не удается принимать позы, разглагольствовать и вообще, как подобает настоящему самцу, с большим самомнением предаваться заносчивому биению себя в грудь — так, чтобы в это занятие не вмешалась никакая баба и не напомнила, что герой порет заведомую чушь.
Переступить порог «Скобяной лавки Хвойной Бухты» и пересечь луч сигнализации равносильно сигналу тревоги для тестостерона. Дай продавцам волю, и они бы сконструировали приспособление, которое распыляло бы посетителей на атомы струями мочи: колокол тогда бы звонил по ком-нибудь из незваных пришельцев наверняка. По крайней мере, так показалось Молли, когда она вошла в лавку субботним утром.
Продавцы, трое мужчин, прервали оживленную дискуссию о сравнительных достоинствах и тонкостях установки пластикового кольцевого уплотнителя сливного бачка для того, чтобы уставиться, зафыркать и отпустить себе под нос несколько ехидных замечаний о женщине, осмелившейся вступить в их царство. Чтобы не встречаться с ними взглядом, Молли промчалась мимо прилавка, нацелившись на выставленные в проходе образцы отравы для сусликов.
Продавцы — Фрэнк, Берт и Лес, все уже почти на пенсии, лысеющие, брюхастые и, в принципе, полностью взаимозаменяемые, если не считать того, что Фрэнк носил ремень для поддержания своего двойного трикотажа, а двое других — подтяжки в виде желтенькой мерной ленты, — намеревались заставить Молли унизиться до просьб. О, они дадут ей немного побродить по магазину, пускай сама попробует постичь сокровенные функции прибамбасов, приспособ и прилад, расставленных в мешках и упакованных в пузырьки по всей лавке. Зато потом ей придется подойти к прилавку и сдаться на их милость. Черед снисходить пришел Фрэнку, а уж он постарается отпинать ее эго, пока, в конце концов, не соизволит подвести малютку к искомому товару, где продолжит допрос к вящему ее унижению. «А вам нужны шурупы для листового металла или под дерево? Три на восемь или семь на шестнадцать? А отвертка с шестигранной головкой у вас есть? Она вам пригодится, знаете ли. А вы уверены, что не лучше будет вызвать мастера?» Слезы и / или всхлипы покупательницы будут означать полную победу и еще раз подтвердят верховенство мужской расы.
Фрэнк, Берт и Лес наблюдали за Молли в монитор системы безопасности, обменивались комментариями по поводу ее груди, нервно посмеивались, когда и через пять минут капитуляция не наступила, и быстро напустили на себя деловой вид, когда она вынырнула из прохода, таща пятигаллонную банку гудрона для ремонта крыши, рулон стекловолокна и резиновый валик на длинной рукоятке.
Молли остановилась у прилавка, переминаясь с ноги на ногу. Берт с Лесом, прищурившись, разглядывали каталог, установленный на вертушке, больше сосредоточившись на том, чтобы поглубже втянуть животы. Фрэнк восседал за кассовым аппаратом и делал вид, что погружен в неимоверно сложную операцию с клавиатурой, хотя на самом деле просто заставлял ее бибикать.
Молли откашлялась.
Фрэнк оторвался от кассы, будто только что заметил покупательницу.
— Все нашли, что хотели?
— Кажется, да, — ответила Молли, обеими руками водружая тяжелую банку гудрона на прилавок.
— А смола вам разве для этого стекловолокна не нужна? — спросил Лес.
— И какой-нибудь отвердитель? — встрял Берт. Фрэнк фыркнул.
— Какой-нибудь что? — переспросила Молли.
— Вам крышу трейлера этой штуковиной залатать не удастся, мисс. Вы же в «Мухе на Крючке» живете, правда? — Все они прекрасно знали, кто она и где живет. Часто она служила темой скобяных пересудов и предположений, несмотря на то, что ноги ее в лавке до сегодняшнего дня не было.
— Я не собираюсь чинить крышу.
— А дорожку заливать ею тоже не получится. Вам нужна асфальтовая шпатлевка, а ее полагается наносить щеткой, а не валиком.
— Сколько я вам должна? — спросила Молли.
— Когда работаете со стекловолокном, нужно надевать респиратор. У вас дома есть респиратор, правильно? — предположил Берт.
— Да, рядом с садовыми эльфами и гномиками, — встрял Лес.
Молли не дрогнула.
— Он прав, — сказал Фрэнк. — Эти волокна забираются в легкие и могут очень сильно навредить, особенно с такими легкими, как у вас.
Продавцы радостно заржали.
— У меня в грузовике есть респиратор, — сказал Лес. — Я мог бы заехать после работы и помочь с вашим маленьким строительством.
— Это было бы здорово, — сказала Молли. — Во сколько?
Лес пошел на попятную:
— Ну, я… это…
— Я пива по дороге куплю, — улыбнулась Молли. — И вы, парни, подходите. Мне помощь очень понадобится.
— О, я думаю, Лес справится, правда, Лес? — произнес Фрэнк, выбивая чек. — С вас всего тридцать семь шестьдесят пять с налогом.
