Сесилия Ахерн - Как влюбиться без памяти
Я довольно быстро поняла, что настроение у Адама меняется непредсказуемым образом. Только что он был захвачен разговором, либо рассказывал что-то сам, либо просто терпеливо слушал, и вдруг — совершенно неожиданно отключился. Целиком и полностью. Ушел в себя, в свои мысли, лицо настолько отстраненное, а иногда настолько злое, что страшно даже спросить, о чем он думает. Это может произойти посреди разговора, посреди фразы, даже его собственной, и продолжаться часами. Он полностью замыкается в себе. Так случилось и после того, как я наорала на него из-за голосовых сообщений. Он молча, в отключке, сидел на диване, ненавидя свою жизнь, себя и все вокруг. Пора было принимать какие-то меры.
— Ладно, пошли.
Я бросила ему его пальто.
— Никуда я не пойду.
— Нет, пойдете. Вы хотите исчезнуть?
Он недоумевающе смотрел на меня.
— Хотите. Вы хотите потеряться. Прекрасно. Давайте потеряемся.
Трехлетняя Алисия сидела на ступеньках крыльца и возила перед собой машинку. Алисия у Бренды младшая, и в мои обязанности тетушки входит, в частности, забирать ее куда-нибудь на прогулку раз в неделю. Я делаю это с большим удовольствием, с девочками мне легко находить общий язык, а вот с сыновьями Бренды чуть сложнее. Стоит мне переступить порог их дома, как они норовят связать меня и громко вопят, что зажарят на вертеле.
Наши вылазки с Алисией в их нынешнем варианте начались четыре месяца назад, почти тогда же, когда я стала подумывать о разводе. Я привозила ее в развлекательный центр, где ребенка можно без опаски спустить с поводка — там есть специальная комната, стены у нее обиты чем-то вроде поролона, и дети бултыхаются в здоровенной куче пластиковых шариков. Я с тихим ужасом наблюдала, как ребенок бесстрашно карабкается по лестнице, чтобы нырнуть потом в эту кучу, и спешно нацепляла развеселую улыбку, когда Алисия оборачивалась посмотреть, наблюдаю ли я за ней.
Как-то раз по дороге в этот центр Алисия громко заявила на светофоре, где мы всегда сворачивали направо, что нам нужно налево. Я не очень торопилась увидеть, как она будет болтаться между двух медленно вращающихся мягких цилиндров — еще одно изобретение для развлечения активных малюток, — а потому безропотно свернула, куда она велела. Мы немного проехали вперед, и я спросила Алисию, куда дальше. Так мы ездили около часа, сворачивая по ее команде. Нам обеим это понравилось, и мы стали ездить «куда Алисия скажет» всякий раз, как я ее забирала. И всякий раз оказывались в каком-нибудь новом месте. Мне это было необременительно — рули и думай о чем хочешь, а у Алисии потихоньку формировался навык контролировать ситуацию и управлять старшим.
В «Как радоваться жизни: 30 простых способов» я обнаружила и такой совет: «Проводите время в обществе детей». Автор утверждает — опросы показывают, что таким образом можно получить наивысший заряд позитива. Хотя я читала и другие исследования, там говорилось, что покупка еды влияет на организм не менее благотворно.
Думаю, все зависит от того, любите вы детей или нет. Я очень надеялась, что наша поездка раскроет Адаму глаза на то, как прекрасна жизнь. И в случае с Алисией его не арестуют за интерес к детям.
— Привет, Алисия. — Я обняла племянницу.
— Привет, пис-пис.
— Что это ты тут одна сидишь?
— Ли делает пис-пис.
Их приходящая няня Ли помахала мне в окно, на руках она держала шестимесячного Джейдена. Я восприняла это как знак, что можно забрать Алисию.
Открыла переднюю дверцу, потревожив Адама, который пребывал в прострации.
— Перебирайтесь назад, к Алисии. Детка, это Адам, он будет с нами играть в потеряшки.
Я попросила его пересесть, чтобы между ними завязался разговор. На переднем сиденье он, боюсь, ее бы просто игнорировал.
— У тебя с ним большая любовь, пис-пис?
— Нет, пис-пис, нет-нет.
Она захихикала.
Я впихнула назад детское сиденье, затем помогла Алисии забраться в него. Следом сел Адам, по-прежнему вполне безучастный ко всему вокруг, и уставился в окно. Потом все же посмотрел на маленькую хитрюгу, весело теребившую застежки сиденья. Они выжидательно рассматривали друг друга, не говоря ни слова.
— Как делишки? Ходила сегодня на Монтессори?[4]
— Хорошо, пис-пис.
— Ты в каждом предложении будешь говорить «пис-пис»?
— Да, пук-пук.
Адам чуть смущенно усмехнулся.
— У вас в семье у кого-нибудь есть дети? — спросила я у него.
— Да, у Лавинии. Но они маленькие напыщенные засранцы. Хорошо, что им пришлось свалить из дома, это им только на пользу.
— Прелестно, — саркастически кивнула я.
— Извините. — Он сконфуженно поморщился.
Я наблюдала за ними в зеркало заднего вида.
— Сколько тебе лет? — спросил Адам.
Алисия показала четыре пальца.
— А, тебе четыре.
— Вообще-то ей три.
— Понятно, ты врушка, — констатировал Адам.
— Ой-ой, мой нос! — Алисия сделала вид, что у нее, как и положено, от вранья нос растет.
— Куда мы едем? — спросил Адам.
— Налево! — сказала Алисия.
— Ей три года, и она знает, как ехать?
Я улыбнулась и помигала левым поворотником. Мы доехали до конца улицы, и я посмотрела на Алисию в зеркало.
— Направо, — сказала она.
Я повернула направо.
— Серьезно, ты что, дорогу знаешь? — Адам развернулся к Алисии.
— Ага.
— Откуда? Тебе же всего три.
— Я знаю все дороги. Куда угодно. Во всем мире. Хочешь поехать на улицу пис-пис? — Она откинулась назад и расхохоталась.
Мы сворачивали то налево, то направо, потом ехали прямо, следуя Алисиным указаниям. Прошло минут десять.
— Ладно, могу я все же узнать, куда именно мы едем? — спросил Адам.
— Налево, — заявила Алисия.
— Я знаю, что налево, но куда? — Он обращался ко мне.
— Вот так и можно потеряться, отличный способ, — ответила я.
— То есть мы просто ездим кругами, куда ребенок скажет? — уточнил он.
— Именно. А потом пытаемся отыскать дорогу домой.
— И как долго?
— Пару часов.
— Часто вы так делаете?
— Обычно по воскресеньям. А сегодня у нас особый выезд. Лучше, конечно, когда дороги свободны. Вообще это довольно забавно. Единственное ограничение — мы не выезжаем на автострады. Один раз доехали до Дублинских гор, а другой — до Малахайда, ну, на побережье. Когда мы приезжаем туда, где нам нравится, то выходим и любуемся окрестностями. Каждую неделю открываем что-нибудь новенькое. Иногда бывает, что так и кружим по Клонтарфу, но для нее большой разницы нет.
— Направо! — громко заявил Адам.
— Там же море, пис-пис, — засмеялась Алисия.
— Фактически, — кивнул Адам, которого, похоже, все это уже достало.
Минут на пятнадцать он впал в молчаливую задумчивость.
— Я тоже хочу попробовать, — вдруг сказал он. — Можно я буду командовать?
— Нет! — отрезала наша пигалица.
— Алисия, — с нажимом сказала я.
— Ну можно я буду говорить, куда ехать, пис-пис, пожалуйста? — смешно проныл Адам.
Алисия засмеялась:
— Ладно.
— Хорошо. — Адам сосредоточенно наморщил лоб. — На светофоре налево.
Я внимательно посмотрела на него в зеркало.
— Мы не можем сейчас поехать к Марии.
— Я и не собирался, — отмахнулся он.
Мы свернули налево и ехали несколько минут, пока не уперлись в стену. Глухой тупик.
— Клянусь, это впервые, раньше такого никогда не было. — Я дала задний ход и стала разворачиваться.
— Ничего странного. — Адам сердито скрестил руки на груди.
— Попробуй еще, пис-пис, — сочувственно предложил ребенок.
— А вон маленькая дорожка, поехали по ней, — сказал он.
— Да ну, трястись по гравию, — засомневалась я. — Еще неизвестно, куда этот проселок нас приведет.
— Куда-нибудь да приведет.
Я свернула налево. В этот момент зазвонил мой мобильный, и я включила громкую связь.
— Кристина, это я.
— Привет, Оскар.
— Я на автобусной остановке.
— Прекрасно. Как вы себя ощущаете?
— Не очень. Я до сих пор не могу поверить, что вас не будет целых две недели.
— Мне очень жаль. Но я всегда доступна по телефону.
— Лучше бы вы сами были здесь. — Голос у него дрожал. — А может, мы встретимся и вместе поедем на автобусе?
— Нет, Оскар, это невозможно. Извините, но вы знаете, этого я не могу.
— Ну да, да, это непрофессионально, — печально сказал он.
Я нередко выхожу за рамки своих прямых обязанностей, чтобы помочь клиентам, но ездить с Оскаром на автобусе — это, пожалуй, слишком. Я глянула в зеркало, чтобы понять, слушает ли Адам мой разговор, и он насмешливо поджал губы. Ну и бог с ним.
— Оскар, у вас все отлично получится, — убедительно продолжала я. — Давайте, глубокий вдох, и расслабляемся.
