Тонино Бенаквиста - Сага
– У нас у всех есть над чем поработать. Тебе что-нибудь нужно?
– Может, осталось немного перцовки?
Я перечитываю последнюю фразу четыре, пять раз. Надо будет проконсультироваться с врачом или с экономистом. Или с кем-нибудь, кто разбирается и в том, и в другом.
Сидящие за столом снова переглядываются. Брюно стучит себя пальцем по лбу, Камилла с серьезным видом поворачивается к матери, остальные пребывают в растерянности. Только у Милдред расширяются глаза.
Милдред . Фред… Вы хотите сказать, что…
Фред . Да, я знаю, как пересадить жировую ткань, я проделал опыты на животных, у которых совершенно разные кровеносные системы. Отныне жир может стать универсальным сырьем!
Милдред . Это было бы слишком хорошо, Фред… Я верю в вас, но…
Фред . Я знаю, что вера тоже нуждается в доказательствах.
Он бросается в свою лабораторию и возвращается с котом, который выглядит очень стройным.
Все изумленно молчат.
Брюно . Но…он похож… на Улисса! Это Улисс!
Мария . Не может быть. Улисс пропал две недели назад, и к тому же он был толстым, как папа римский.
Камилла . Нет, это он, посмотри на белое пятно на правом боку!
Джонас . Мадам Жиру считала, что он погиб.
Фред открывает стоящую у его ног корзину. Оттуда выскакивает второй кот, круглый как мячик.
Все (хором). Султан!
Бросаются к нему, берут его на руки, ласкают.
Мария . Этот звереныш был таким рахитичным… Ничего не хотел есть, даже куриное мясо и почки. Казалось, он вот-вот умрет.
Фред (торжествующе ). Излишки жира Улисса спасли Султана. Теперь понимаете?
Чувствуется, что присутствующие все еще с недоверием относятся к словам Фреда.
Фред . Да, вы не понимаете! Ладно! Раз так…
Он подходит к окну и смотрит вниз.
Фред (громко ). Эвелин! Эвелин!
Мария . Фред, на этот раз ты заходишь слишком далеко!
Вальтер . Это женщина с нижнего этажа?
Брюно . Толстуха, которая уже не в состоянии передвигаться. Камилла покупает ей продукты.
Камилла . Наверное, она нашла кого-то другого, так как не обращалась ко мне уже месяца три.
Мария . Бедняга, она заболела булимией после смерти мужа. За несколько месяцев она так растолстела, что стала бояться появляться на людях. А раньше была такой кокеткой.
Звонят в дверь. Никто не двигается с места. Наконец Милдред открывает дверь. На пороге стоит красивая женщина, стройная и элегантная. Все ошеломленно взирают на нее. Она целует Фреда.
Эвелин (Фреду ). Ты ведь просил меня держать все в секрете еще несколько дней…
Фред (со вздохом ). Ты не представляешь, какие меня окружают невежды.
Мария (пораженная ). Вы знакомы?
Фред . Мне нужно было… проверить мое изобретение на людях… Я знал, что у Эвелин есть проблемы, поэтому…
Эвелин . Я даже сама себе казалась чудовищем… И не могла не использовать этот последний шанс…
Все молчат.
Вальтер . Но… Ваш лишний вес, что с ним стало?
Эвелин не решается ответить и смотрит на Фреда.
Фред . Я ничего не ем вот уже девяносто шесть дней.
– Ты обрываешь сцену сразу после этой фразы, – говорит Старик, глядя через мое плечо. – Не хочешь сделать небольшой перерыв?
Я отрицательно качаю головой. Матильда спит на одном из наших новых диванов. Тристан смотрит какой-то фильм. Жером работает над 24-й сценой, той, где Камилла служит приманкой для Педро Менендеса «Белого». Я спрашиваю у Луи, каким эпизодом сейчас лучше заняться.
– Думаю, стоит вернуться к изобретению Фреда в следующей серии, это может быть начальной сценой.
– Серия 42, сцена 1?
– Да. У Фреда будет достаточно времени, чтобы продвинуть свои дела.
– Я могу продолжать, пока не потерял нить.
– Если тебе понадобятся статисты или новые декорации, не стесняйся.
Я не спрашиваю, который сейчас час, я и так знаю, что ночь близится к концу.
Сцена 1. Штаб-квартира Фреда. Павильон. День
Просторное рабочее помещение, где то и дело сталкиваются с десяток сотрудников. На стенах висят таблицы, графики и огромная карта полушарий. Фред, переполненный энергией, раздает указания. Его постоянно сопровождают два типа в белых халатах. Еще двое в военной форме что-то оживленно обсуждают перед картой. Один сотрудник принимает сообщение по факсу, другой, за столом, нервно щелкает мышью. Три телефонистки отвечают на звонки.
Фред (говоря в сторону ). Где делегат от спонсоров?
Делегат (выбегая из глубины комнаты ). Я здесь!
Фред . Вы связались с Нью-Йорком?
Делегат . ООН изучает досье. Скорее всего, ВОЗ не успеет. Они говорят, что им потребуется еще месяц.
Фред . Черт! Я же дал им детальный план, но я же не могу разорваться! Сколько у нас доноров на сегодня?
Делегату не удается сдержать смех, когда в зал врывается группа возбужденных толстяков. Один из служащих оттесняет их к выходу.
Делегат . Сейчас у нас в списках шесть тысяч человек, ждущих своей очереди.
Служащий за компьютером. Через неделю их будет втрое больше. Согласно расчетам, первые двести тонн липозы можно отправить до конца месяца.
Фред . Это недостаточно быстро, черт побери! Если учесть еще фазу гомогенизации, то мы не сможем начать раздачу раньше, чем через сорок дней!
Первый военный . Вероятно, вы правы, но если вспомнить, что некоторые страны ждут этого момента несколько столетий…
Служащий за компьютером . Вот именно, возникнет проблема приоритета.
Второй военный . Ну, этим мы займемся (улыбается). Месье Френель, я не могу не думать обо всех этих извергах, наживающихся на благотворительности, на этих пиратах, перехватывающих продовольственные грузы и остающихся безнаказанными. Теперь, когда у нас есть этот жир, им всем придет конец.
Фред . Липоза – единственное сырье, которое нельзя использовать в коммерческих целях.
Служащий за компьютером . Вот это да! Не иметь возможности разжиреть на жире!
Телефонистка . Месье Френель! С вами хотят поговорить из Министерства здравоохранения.
Фред (раздраженно ). А что вы ответили Министерству иностранных дел?
Телефонистка . Перезвонить завтра утром.
Фред . Скажите этим то же самое.
Входят Эвелин и Мария. Фред быстрыми шагами направляется к ним.
Фред (обращаясь к Эвелин ). Тебя наконец оставили в покое?
Эвелин . Они хотят сделать еще ряд анализов через неделю.
Фред . Но я же уже сделал все, которые только можно придумать. Ты, видимо, совсем устала?
Эвелин. Я горжусь этим…
Делегат (шепотом, обращаясь к Фреду ). Скажите, профессор… Я хочу попросить вас о небольшом одолжении… Это все моя жена… Она не дает мне житья каждый вечер… хочет пройти без очереди… Ей нужно избавиться от пяти килограммов лишнего веса.
Фред, ошеломленный, возводит глаза к небу.
В конце концов я понял, что скрывается за исчезновением Шарлотты. Она просто решила посмотреть, смогу ли я понять, почему она ушла. Посмотреть, смогу ли я прожить без нее. Посмотреть, смогу ли я найти ее. Я приму ее вызов, как только закончится «Сага». Через несколько недель я с полным правом смогу заявить, что у меня есть профессия! Я слишком близок к цели, чтобы бросить все именно сейчас.
Все члены команды заметно нервничают, ожидая Старика, который отправился к Сегюре обсудить последние пять серий. С того момента, как наш дорогой продюсер вбил себе в голову, что должен руководить событиями, он почувствовал в себе призвание к профессии сценариста. Уже начало десятого, а Старика все нет. Тристана тоже нет, он очень подружился с Вильямом и сейчас сидит в монтажной.
– Тяжелее всего видеть, как братишка карабкается по лестнице, – вздыхает Жером. – Он напоминает мне дешевую куклу, у которой вывихнута лодыжка.
– Что он там делает, в монтажной?
– У Вильяма стоит сверхсовременная американская аппаратура. Здоровенный агрегат, который делает виртуальные штуки и синтезирует изображение. Я не очень разбираюсь в этой технике, но Тристана она просто завораживает. Ему нравится присутствовать при создании образов, а не смотреть на конечный результат.
Из коридора опустевшего здания до нас доносятся быстрые шаги Старика. Он вбегает в комнату и со вздохом облегчения садится на диван. Я хватаю его пачку «Голуаз» и прикуриваю ему сигарету. Жером протягивает ему пиво.
– Дети мои, можете не благодарить меня, хотя партия была трудной. Казалось, что я играю в шахматы против армии недоброжелателей, которые то и дело украдкой передвигают фигуры. Даже работа с Маэстро никогда не была настолько сложной. Сегюре очень не нравится история Камиллы и террориста, он хочет, чтобы мы изменили финал. А еще он хочет, чтобы мы сделали более понятной сцену, где Джонас в день своего тридцатитрехлетия терзается страхом, так как это «слишком иносказательно, слишком метафорично для утреннего зрителя». Кроме того, он считает, что липоза – это «оригинальный ход, но лучше не развивать тему возможных последствий». Он также не понимает, во что впутывается Милдред с тем, кого он называет дикарем. Он сделал мне несколько предложений, одно абсурдней другого: Существо учится говорить, начинает носить одежду и обнаруживает, что является незаконным сыном черт знает какого принца в изгнании…
