Харуки Мураками - Трилогия Крысы. Мировой бестселлер в одном томе
— Все ты правильно говоришь, — сказал я. — И аргументы приводишь разумные. Очень хорошо тебя понимаю.
— А вот мама не понимает… Сколько ни объясняй — даже не соображает, о чем вообще разговор.
— Похоже на то…
— Вот это меня и бесит.
— Это я тоже понимаю, — сказал я. — Мы, взрослые, в таких ситуациях обычно напиваемся.
Юки схватила мой стакан с “пинья-коладой” и жадно, большими глотками выдула половину. Стакан был огромный, как аквариум, так что употребила она будь здоров. Закончив, легла подбородком на край стола и сонно уставилась на меня.
— Так странно… — сказала она. — Во всем теле тепло, и спать хочется.
— Все правильно, — кивнул я. — Как настроение? Не тошнит?
— Нет, не тошнит. Хорошее настроение.
— Ну и славно. Сегодня был длинный день. Тринадцатилетние и тридцатичетырехлетние заслужили свое право на хорошее настроение.
Я расплатился, и мы вернулись в отель. Всю дорогу я поддерживал Юки за локоть. Мы дошли до ее номера, я отпер дверь.
— Эй, — позвала она.
— А? — отозвался я.
— Спокойной ночи, — сказала она.
* * *Назавтра выдался великолепный гавайский день. Сразу после завтрака мы переоделись и вышли на пляж. Юки заявила, что хочет попробовать, как катаются на волнах. Мы взяли напрокат две доски и с центрального пляжа перед гостиницей “Шератон” заплыли подальше в море. Я вспомнил элементарную технику сёрфинга, что мне когда-то втолковывали друзья, и точно так же объяснил всё ей. Как седлать волну, как ставить ноги на доску и все в таком духе. Юки схватывала буквально на лету. Держалась расслабленно, отлично чувствовала, когда что делать. Уже через полчаса она обращалась с волнами гораздо лучше меня. “Забавная штука!” — сказала она в итоге.
После обеда мы заглянули в магазинчик “Всё для сёрфинга” на Ала-Моана [114]и купили пару подержанных досок. Продавец спросил у нас, сколько мы весим, и подобрал для каждого доску нужной тяжести и длины. “Это ваша сестра?” — полюбопытствовал он у меня. Объяснять ему что-либо было выше моих сил, и я просто ответил: “Ага”. Как бы там ни было, на папашу с дочкой мы не походили — и слава богу.
В два часа мы вернулись на пляж и провалялись под солнцем до вечера. Иногда купались, иногда дремали. Но бoльшую часть времени просто бездельничали в свое удовольствие. Слушали радио, листали книжки, под шелест пальмовых листьев разглядывали прохожих. Солнце сползало все ниже по заданной траектории. Когда закончился день, мы вернулись в отель, приняли душ, съели салат со спагетти и сходили на фильм Спилберга. Выйдя из кино, погуляли немного по городу и забрели в бар с открытым бассейном при отеле “Халекулани”. Я снова заказал “пинья-коладу” для себя и фруктовый коктейль для Юки.
— А можно, я у тебя опять отопью? — спросила Юки, показывая на мой бокал.
— Валяй! — согласился я и поменял бокалы местами. Юки ухватила губами соломинку и отпила моей “пинья-колады” сантиметра на два.
— Вкусно! — сказала она. — Хотя вчера вкус был какой-то немного другой.
Я подозвал официантку и заказал еще одну “пинья-коладу”. А первую отдал Юки.
— Допивай уже, — разрешил я. — Смотри, будешь со мной каждый вечер по барам шляться — через неделю станешь супер-экспертом по “пинья-коладе” среди юниоров!
Оркестр на танцплощадке у края бассейна исполнял “Frenesi”. Седенький кларнетист вытягивал долгое соло. Очень качественное соло в духе Арти Шоу. [115]Десяток пожилых пар, разодетые под стать музыке, плавно танцевали. Голубоватый искусственный свет со дна бассейна отражался на их лицах, придавая всей картине вид мистической галлюцинации. Эти старички и старушки выглядели совершенно счастливыми. Каждый под конец жизни приехал сюда, на Гавайи. Они выдавали мастерские па, их шаги были тверды и легки. Мужчины держали осанку и тянули подбородок; женщины выписывали правильные круги, и подолы их длинных юбок мягко приподымались и опадали. Мы смотрели на них, не в силах оторваться. Уж не знаю, чем, но эти танцоры успокаивали мне душу. Наверное, тем, что на их лицах я видел самое неподдельное удовольствие. Мелодия сменилась на “Moon Glow”, и пары дружно сдвинулись щека к щеке и подняли головы.
— Снова спать охота, — сказала Юки.
Впрочем, теперь она уже добрела до дому без моей помощи. Прогресс налицо.
* * *Я вернулся к себе в номер, принес из кухни бутылку вина и стакан, уселся перед телевизором и начал смотреть “Вздёрни их повыше” c Клинтом Иствудом. Опять Клинт Иствуд. И опять — без тени улыбки… После третьего стакана я стал засыпать, поэтому выключил телевизор, не досмотрев, и поплелся в ванную чистить зубы. Вот и закончился день, подумал я. Чем он был знаменателен? Да ничем особенным. Так себе день, ни рыба ни мясо. Утром научил Юки сёрфингу, после обеда купил ей доску. Поужинали, сходили на “Инопланетянина”. Посмотрели в баре отеля “Халекулани” на танцующих стариков. Юки захмелела, и я отвел ее спать. Вот и все. Не хороший, не плохой — обычный гавайский день. И как бы там ни было, он закончился, подумал я.
Но все оказалось не так просто.
Раздевшись до трусов и майки, я забрался в постель, погасил свет — но не прошло и пяти минут, как в дверь позвонили. Черт знает что, подумал я. Первый час ночи! Я включил торшер у изголовья, натянул штаны и подошел к двери. Пока я шел, позвонили еще дважды. Юки, наверное, подумал я. Кому еще я мог понадобиться в такое время? И потому распахнул дверь, даже не поинтересовавшись, кто там. Но это была не Юки. А совсем другая девчонка.
— Привет! — сказала она.
— Привет, — машинально ответил я.
Родом она была, судя по всему, из Юго-Восточной Азии. То ли таиландка, то ли филиппинка, то ли вьетнамка. Никогда не умел точно определять по лицам расовую принадлежность. В общем, оттуда. Очень красивая. Миниатюрное тело, смуглая кожа, большие глаза. Розовое платье из какой-то гладкой ткани с люрексом. И сумка, и босоножки — все на ней было розовым. А на левом запястье вместо браслета красовалась розовая лента с бантиком. Прямо как на подарке ко дню рождения. Зачем это ей понадобилось цеплять на руку ленту с бантиком? — задумался я. Но так ничего и не придумал. Опершись о дверной косяк, она глядела на меня и приветливо улыбалась.
— Меня зовут Джун, [116]— произнесла она по-английски с заметным акцентом.
