Пьющие ветер - Буис Франк

Приближаясь к пансиону, Марк наблюдал за занятой делом бродяжкой. Затем он постучал в дверь, не отрывая взгляда от женщины. Увидев его, она тут же остановилась, но так и стояла на четвереньках и лишь чуть повернула голову в сторону нарушителя спокойствия.

— Что вам нужно? — спросила она хриплым голосом.

Марк не ответил.

— Я вам вопрос задала!

— Я не понимаю, какое это имеет к вам отношение.

Женщина долго смотрела на него, затем положила решетку на место, встала и вытерла руки о фартук.

— Никто вас не впустит...

Марк постучал еще раз.

— Я единственная, кто может это сделать, поскольку вы стучитесь в мою дверь.

— Вы...

— Может быть, я не та, кем кажусь.

— Извините, я пришел повидаться с сестрой.

— С сестрой, — повторила она, рассматривая молодого человека. — Предупреждаю вас, мой пансион — не то место, куда приходят заниматься грязными делишками.

Марк покраснел.

— Меня зовут Марк Вольни, это имя вам назвала и моя сестра, я полагаю.

— Одинаковая фамилия ничего не доказывает, может, она ненастоящая.

— Что же мне делать?

— Ничего, я все равно вам не поверю.

Женщина подошла к двери. Марк отступил в сторону, когда она проходила мимо.

— Подождите вон там, — сказала она с неприязненным видом.

Старуха открыла дверь, шагнула внутрь и захлопнула ее.

Через мгновение Мабель вышла к брату. Торопливо, с непроницаемым лицом поцеловала его в щеку и повернулась к окну, за которым колыхалась занавеска.

— Твоя хозяйка не очень-то любезна, — сказал Марк.

— Пошли I

Марк попытался начать разговор, но сестра, казалось, хотела как можно быстрее уйти подальше от пансиона, торопясь прочь в с воем черном платье и маленьких туфлях без каблуков, которых он раньше у нее не видел. Они покинули город и пошли на юг, в направлении дамбы. Когда они проходили мимо электростанции, Мабель почувствовала покалывание в затылке, услышав характерное гудение, которое навсегда останется для нее звуком детства. Ее лицо постепенно прояснялось, и она замедлила шаг. Вскоре показался виадук. Мабель замерла, уставившись на веревку, которая показалась ей окаменевшей слезой на бледной щеке клоуна.

— Так это правда, — сказала она.

— Ты мне не поверила?

Мабель улыбнулась брату.

— Веревка крепче крепкого, — добавил он.

Девушка начала взбираться на насыпь у основания одного из столбов. Она карабкалась с ловкостью существа, созданного для лазания по покатым кручам, существа, которое родит второе, созданное для того, чтобы подтягиваться на арку с помощью рук, а затем третье, мудро поджидающее наверху.

Как только она села на карниз, Марк сделал то же самое. Они оба уставились на реку. Соломенно-желтые рыльца лютиков усеивали берега. Лодка билась о причал, как колокол без языка, а вокруг на деревьях щебетали птицы. Мабель все еще смотрела на реку, а Марк теперь — на сестру, пытаясь угадать, о чем она думает.

— Не могу вспомнить, когда мы впервые пришли сюда... кто придумал эти веревки, — сказала она после долгого молчания.

— Это была твоя идея.

— Я не помню.

Марк поднял голову.

— Я никогда не был так счастлив, как в компании с вами, — сказал он.

— Счастлив...

— Почему ты не давала о себе знать?

Мабель повернулась к брату. На ее щеках появились две ямочки.

— Мне нужно было забыть обо всем на некоторое время.

— Забыть о нас?

— Конечно, нет, глупышка. Я хотела побыть одна, подумать.

— И как?

Мабель выглядела серьезной.

— Возможно, мне придется уехать подальше.

Бессмысленным жестом, полным паники, Марк показал на реку.

— Что значит «подальше»?

Зыбучие пески снова начали двигаться. Мабель погладила брата по щеке. Марк никогда не чувствовал ничего столь нежного, но это только усиливало охвативший его ужас.

Говоря о расстоянии, Мабель думала о том, что произошло в «Адмирале» с Даблом. Она не могла выкинуть это из головы. Она чуть было не рассказала все брату, но быстро передумала, это только добавило бы ему беспокойства. Он ничего не мог изменить. Она похлопала по карману пиджака Марка, найдя возможность придать разговору более легкий тон.

— Вижу, ты всё книги таскаешь, — сказала она с улыбкой.

— Всегда.

— Ты должен бросить свои книги ради поцелуев какой-нибудь красивой девушки.

— Я еще не нашел ни одной, похожей на тебя.

Она подумала о Люке, который говорил ей примерно те же слова.

— Ты все же должен попробовать кого-нибудь найти.

Марк глубоко вздохнул.

— Почему ты захотела встретиться сначала только со мной одним?

Мабель немного помолчала. Она слушала реку, которая начала бурлить. Вероятно, приоткрыли плотину.

— Может, я еще не была готова, может, мне нужно было сначала довериться тебе.

— Они мечтают увидеть тебя снова.

— Пока ничего им не говори.

— Хорошо.

— Знаешь, то, что я уехала, не значит, что между нами что-то изменилось. Мы всегда можем рассчитывать друг на друга, несмотря ни на что.

Тон, которым она произнесла эти слова, был полон решимости. По правде говоря, Марк знал, что это было обещание, которое она давала как ему, так и себе, и если бы он мог видеть глаза своей сестры в этот момент, он бы заметил, как в них горят огоньки, словно бегающие в тесном загоне лошадки.

— Скажешь мне, когда придет время?

Вдали за рекой раздался громкий шум, похожий на раскат грома, но небо оставалось чистым.

— Что это было? — спросила Мабель.

— Наверное, браконьеры рыбу глушат. Матье очень разозлится, когда узнает об этом.

Птицы замолчали. Несколько капель упало с арки виадука, сверкая, как кристаллы соли. Через некоторое время тишину нарушил голосок сойки, а за ней и других птиц.

— Странно, — сказал Марк.

— Что странно?

— Что был всего один взрыв.

Сначала Матье услышал слабый звук двигателя. Водитель не торопился. Ранним утром, да еще в воскресенье не нужно быть волшебником, чтобы догадаться, куда он направился.

С ружьем в руках Матье побежал вверх по реке, зигзагами пробираясь между деревьями, легкий, как лань. Вскоре он оказался у каменистого брода, куда приходили пить всевозможные дикие животные, и прислушался к характерному механическому шуму при торможении. Теперь автомобиль спускался по боковой дорожке. Вытирая пот, Матье прилег примерно в тридцати метрах от брода, под большой развесистой сосной. Таким образом от него ничто не могло ускользнуть. Его сердце бешено колотилось. Он сосредоточился на дыхании, прижав подбородок к прикладу ружья.

Сначала он увидел белую пятиконечную звезду, нарисованную на капоте джипа. Водитель совершил маневр и задним ходом сдал к берегу. Несколько теней легли на кузов, а затем соскользнули на землю. Задние фонари загорелись в нескольких метрах от воды и погасли; машина затихла. Из джипа вылезли двое мужчин, потом обошли машину и встали у запасного колеса и привинченной канистры с бензином и нарисованным на ней черепом. Каждый держал в руке по бутылке пива, и они открыли их о край дверцы. Пробки отскочили от гальки и упали, сверкая, как алмазы.

Мужчины смотрели на воду, как будто делили общую тайну, потягивая свое пиво. Матье прекрасно различал между деревьями их лица. Он знал их. Морис Ренуар и Бенджи Саллес также работали на каменоломнях; два хулигана, которые никому не нравились, а Матье и подавно. Это были сволочи, которые всегда издевались над новичками, но руководство закрывало на это глаза. Матье тоже досталось, когда его наняли. Марк избежал этого, так как работал в офисе. Их любимой игрой было заставить несчастного лечь голым на кучу гравия и привязать его к четырем кольям. Затем они ставили ему на живот стакан с нитроглицерином и обещали отпустить через час. Некоторые проливали стакан, и ужас охватывал всех, прежде чем они понимали, что это всего лишь вода. Ритуал был хорошо известен, но поскольку никто не знал, на что способны Ренуар и Саллес, все боялись, что когда-нибудь они и правда поставят стакан с нитроглицерином. Остальные работники не одобряли выходок товарищей, но никто из них не осмелился бы бросить им вызов; все держались на почтительном расстоянии, во-первых, потому что они были подотчетны Джойсу, а во-вторых, чтобы не пропустить такое зрелище.