Канта Ибрагимов - Дом проблем
— Я вам так благодарен, Кутуз Сагаевич! Если бы не вы, я не смог бы так скоро защитить докторскую диссертацию.
— Пора профессором стать, — делает наставления Якубов.
— С вашей помощью все по плечу! — благодарит историк, и теперь он шлет телеграмму в Грозный, можно ли ему к Якубову приехать, дело важное есть.
В пригороде Грозного роскошная дача. Молодые люди, видно, родом из Казахстана или Средней Азии, готовят плов, жарят шашлык, баню растапливают. А Якубов с Липатовым в беседке, в прохладной тени поспевающего винограда:
— Кутуз Сагаевич, помогите. Такое место в Москве! Такое раз в сто лет бывает! Свой человек в ЦК!
— А это разнарядка именная? — вдыхает аромат местного коньяка «Илли» Якубов.
— Нет, нас было двое претендентов, все по-честному, бросили жребий. Он хороший парень, мой давний друг.
— А ты хочешь?
— Ну, кто не хотел бы?! Не судьба.
— Поедешь ты.
— Это как? Мы ведь друзья. Да и все знают.
— Пусть все знают — я деньги даю только за тебя, а не за твоего друга. Ты ни в чем не виноват. Место пропадет. Так что прямо из Грозного вылетай в Москву, ты мне там позарез нужен.
Наивно полагать, что Липатов в Москве сразу же сделал бешеную карьеру. Нет, все было нудно, буднично, прозаично. И не один, и не два года, а много лет, пока он рядовой сотрудник, и лишь звучит многозначительно — инструктор. Однако ростовчанин оказался не из робкого десятка; зная историю своей партии, он не растворился в коридорах власти, тем более не спился и не поддался чувству богоизбранности москвичей. И Якубов его не бросил за давностью лет, все вкладывал и вкладывал. И вот эта подпитка, ко всему остальному, дала столь желаемый результат: Липатов — замзав отдела ЦК КПСС, большая рука для Якубова. И в Грозном вряд ли у кого такая есть.
Так почему же Кутуз Сагаевич поменял место работы? Статус? Амбиции? Признание? Словом, диалектика, когда количество должно перерасти в новое качество, либо ты дурак, лентяй, сдался, остановился и сразу же покатился вниз.
Отчасти так. Хотя какие амбиции у кладовщика, кроме как накопление денег. Вот с этим у Якубова в последнее время большие проблемы, и более того, он интуитивно понимает, что проблемы и у советского государства, ибо до сих пор государство — монополист во всем, и он, как хранитель и распределитель госсобственности и вечного заморского дефицита, — тоже монополист, практически самолично устанавливает таксу, и никто этому перечить не может. А тут что-то произошло, и не то чтобы сказать, но даже подумать страшно, что власть компартии пошатнулась, и уже не только на его складе — святая святых, а повсюду появились пункты продажи вожделенного дефицита. Это не только явная контрабанда, это и подпольная деятельность так называемых «цеховиков», которые довольно умело подделывали все — от импортных сигарет и водки до джинсов и телевизоров. В этой внезапно возникшей конкуренции вес самого Якубова и его доход явно упали.
Когда к власти пришел Андропов,[26] Якубову показалось, что все возвращается на круги своя, да эти репрессии в первую очередь коснулись его — чуть не арестовали. Спасло то, что Андропов недолго правил и вряд ли смог бы что-либо изменить, кризис ощущался во всем. Дошло то того, что Якубов, чтобы иметь доход (притом что со многими приходится делиться), под давлением конкуренции сам вынужден закупать под видом импорта всякую туфту и сбагривать ее мелкой клиентуре.
Это была полная капитуляция советской складской деятельности, а точнее, крах плана перед рынком. Кутуз Сагаевич, несмотря на высшее образование, этой политэкономической терминологии не знал, в процессе купли-продажи был мудр и имел природный нюх. Он понял, чтобы остаться на плаву в изменяющихся условиях, — надо быть в номенклатуре. Но для этого нет никаких предпосылок: он малообразован, груб, неотесан, нет стажа административной работы. И вообще, даже его деньги ничего решить не могут, ведь есть традиции и порядок. Однако посредством связей в Москве, купив квартиру в «Образцовом доме», не только проложил обходной путь, он в первую очередь не доказал, а показал, что порядок нарушен. Но в это никто верить не смел, а сказать — тем более. Правда, подрастающее поколение уже было иным. Его старший сын Асад с самого детства и не только днем, но и ночью в трудах, помогал отцу мешки тягать. Да это все в прошлом, а теперь он весьма обеспеченный молодой человек, для которого его отец, достигший такого благополучия, безусловный авторитет. Однако же и Асад порою видел, как его отец, ну если не пресмыкался, то явно лебезил перед работниками правоохранительных структур, кои во время внезапных проверок взимали солидную дань.
Вот это была мечта. И Асад, впрочем, как и его отец, к окончанию школы уже знали, что поступать надо только на экономический, дабы денежки уметь считать, потом заочно на юридический, дабы быть над законом, а не под ним, а следом устроиться на работу в те же правоохранительные органы, чтобы они на их предприимчивую жизнь не посягали.
В погоне за накоплением Якубов-старший никогда ничем не гнушался, зато был пытливым и тянулся к кое-каким знаниям. Как мы уже знаем, он умело использовал удельный вес веществ, изменяя влажность и прочее, а еще, будучи грузчиком, он на весах использовал полукилограммовый магнит — в день десятки кило навара. Ну а когда он стал кладовщиком, что такое килограммы? И он о магните забыл, а вот в училище он увидел принцип электромагнита — тут и центнером можно ворочать. Вот и заказал под свою огромную весовую электропритягиватель, сколько хочешь поддай напряжение, столько будет обвес. Чем не рационализаторское предложение? Вот только запатентовать нельзя, а он горд, применил науку.
А вот сын Асад к знаниям тяги не имеет, он вобрал от отца лишь тягу к количественным показателям, правда, на оценках это не отражается, и здесь отец обязан проявлять опыт общения с педагогами. А по окончании вуза строгое государственное распределение на работу, которое прежде всего зависит от успеваемости, да Якубов — исключение: в университет поступает именной запрос. Оказывается, министерство внутренних дел ЧИ-АССР нуждается в таком молодом специалисте, как Якубов Асад.
Асад, действительно, незаменимый специалист, ведь он знает всю подноготную складского учета; и, будучи контролером в погонах, он с ходу развил недюжинную деятельность, и, на радость отцу, к двадцати пяти годам он уже, так сказать, на самообеспечении, и не на плохом, вскоре старший лейтенант и, что очень важно, кандидат в члены КПСС. Осталось одно — жениться. Однако Якубову-младшему не до этого, в отличие от отца, который денно и нощно скапливал добро для потомства, Асад все это уже имеет и вроде еще зарабатывает, посему живет в полном смысле разгульной жизнью. Дабы его обуздать, у родителей одно средство — женить.
