Аньес Мартен-Люган - Влюбленные в книги не спят в одиночестве
Глава седьмая
Я услышала Джудит еще до того, как увидела ее.
– Где она, эта стерва? – закричала она, не успев войти.
– Мы тебя предупреждали, что она в отличной форме! – сказал Джек, с которым мы сидели в гостиной.
Я встала с дивана, чтобы присутствовать при ее выходе на сцену. Она меня заметила, вытянула в мою сторону указательный палец и только повторяла: “Ты, ты, ты!” Потом, не отрывая от меня пронизывающего взгляда, она запечатлела звучный поцелуй на щеке Джека, после чего рванула ко мне.
– Ты, паршивая маленькая… ты всего лишь… да черт тебя подери!
Она кинулась мне на шею, крепко прижала к себе.
– Ты у меня еще получишь, понимаешь, да?
– Я тоже по тебе скучала, Джудит.
Она меня отпустила, всхлипнула и взяла за плечи, чтобы внимательно разглядеть с ног до головы.
– Ты отлично выглядишь!
– А ты, как всегда, ослепительная!
– Поддерживаю легенду.
И это было действительно так. Джудит оставалась той же роскошной девушкой с огненной сексуальной притягательностью, какой я ее помнила, а ее шаловливый взгляд сшибал с ног самых стойких мужчин. Даже брат не мог не подчиняться ей. К нам присоединилась Эбби, обняла нас. Джудит ласково и заговорщически подмигнула мне.
– Ну вот, обе мои девочки со мной.
Мне было так неловко, что это не могло не бросаться в глаза.
– Расслабься, Диана. Эбби говорит чистую правду. К тому же ты была в двух шагах от того, чтобы стать моей сестрой…
А я и забыла, какими грозными эти двое становятся, стоит им объединиться. Мы хором расхохотались.
День продолжился в духе нашей встречи. Мы попеременно были на грани смеха и слез, и Джудит, не прекращая, подкалывала меня. Чтобы освободить Эбби от хлопот по хозяйству, мы поделили их между собой. Сама же Эбби выглядела помолодевшей лет на десять, за несколько часов исчезли все следы болезни: лицо разгладилась, вернулась бодрость, никакой подавленности. Нам с Джудит приходилось бороться, чтобы нас допустили к приготовлению ужина, потому что она чувствовала себя отлично. Этим вечером за столом будет на двух человек больше: придут Эдвард и Деклан. Я отказывалась думать об этом.
Значительная часть дня была посвящена кулинарии, и я прошла ускоренный курс ирландской кухни – научилась делать черный содовый хлеб и irish stew, настоящее ирландское рагу. И, стоя у плиты, я говорила себе: они правы, сейчас я действительно готовлю ужин вместе с матерью и сестрой. С сестрой, с которой мы дурачимся, словно нам по пятнадцать, и с нашей мамой, которая призывает нас к порядку. Джек несколько раз пытался проникнуть в наше дамское логово, но неизменно ретировался.
Джудит достала смартфон, чтобы увековечить момент. Эбби со смехом согласилась позировать, я присоединилась к ней. Джудит сделала множество селфи, запечатлевших нас троих. Я как раз корчила рожи, когда открылась дверь и вошли Эдвард с Декланом.
– Джудит! – завопил Деклан.
– Ага, вот и мой любимый соплячок! А как я тебя учила?!
– Здравствуй, тетя Джудит, – покорно ответил он, после чего повис у нее на шее.
Его слова вызвали у меня такой безумный смех, что я сложилась пополам. Так я не хохотала уже много лет.
– Кто-нибудь когда-нибудь видел такую Диану? – воскликнула Эбби, тоже хохоча.
– Это все Джудит! – удалось мне выговорить сквозь смех. – Сама без зазрения совести вытворяешь невесть что и при этом требуешь, чтобы тебя называли “тетя Джудит”?
– Слушай, я просто стараюсь держать марку.
Эдвард подошел ко мне. Ему тоже было весело. С тех пор как мы с ним встретились здесь во второй раз, я впервые увидела его спокойным и улыбающимся. Я предпочла отвести глаза. Мой взгляд упал на Деклана, который пристально смотрел на меня, по-прежнему вися на шее у Джудит. Он широко улыбнулся мне.
– Здравствуй, Деклан, – сказала я, держась в стороне.
– Ладно, детки, за работу! Девочки готовят, а Эдвард пусть сделает настоящие фото! – распорядилась Эбби.
Он уставился на нее, как на инопланетянку.
– Хоть раз используй свой талант на благо семьи. Доставь мне удовольствие.
– Только ради тебя, – проворчал он.
Эдвард отправился к двери, и тут его позвал Деклан:
– Папа, погоди!
Мы все повернулись к нему. Он извертелся в объятиях Джудит, пытаясь возвратиться на твердую землю. В конце концов она его отпустила.
– Можно я помогу тебе? – попросил он Эдварда, направляясь к нему.
– Пошли к машине.
Улыбка, которую Деклан послал отцу, была полна любви. Несколько минут спустя он ассистировал Эдварду, подавая нужную аппаратуру. Дурачества Джудит и вид счастливой Эбби избавили меня от дискомфорта, вызванного присутствием папы с сыном. Ну, или, по крайней мере, помогли как-то справиться с ним. К нам присоединился и Джек, который раздал всем кружки гиннесса. Он присел к столу и чокнулся с женой. Деклан со смехом вертелся рядом. Джудит прибрала, а я взялась за мытье посуды. Мы болтали без умолку – обо всем и ни о чем, просто радуясь тому, что вместе. Покончив с кастрюлями и мисками, я прислонилась к столу и стала прихлебывать пиво. В какой-то момент я поймала на себе взгляд Эдварда, и время для меня остановилось. Попробовала отвести глаза, но не смогла. О чем он думает? Я не могла разобраться даже в мыслях, клубившихся в моей собственной голове. И тут у него заходили желваки, и прозрачный шар, накрывший нас, лопнул. Эдвард отвернулся в поисках сына: Деклан смотрел не отрываясь на лежащий на буфете фотоаппарат отца словно на вожделенное сокровище.
– Не трогай, его легко сломать.
На лице мальчика отразилось разочарование. Оно усилилось, когда отец отправился прятать аппаратуру в машину, не попросив его помочь и не сказав никому ни слова. Эдварда долго не было, и Деклан, судя по всему, забеспокоился. Он неотрывно глядел на кухонную дверь, вздрагивал при любом шорохе, чувствовалось, что он натянут как струна. Когда он услышал, что отец возвратился в дом, его лицо разгладилось и улыбка вернулась.
Мы пошли к столу, и Деклан потребовал, чтобы я села рядом с ним. Мне не удалось придумать, как отказать ему. В конце концов, позавчера я и не такое вытерпела. Эдвард собрался отругать сына, но я его остановила.
– Все в порядке, – улыбнулась я.
За ужином нам было весело, мы были предупредительны друг к другу, словом, настоящий семейный вечер. Жизнь не пожалела никого за этим столом, а моим друзьям в последнее время было совсем тяжело из-за болезни Эбби. Но вопреки всему, они старались держаться, примириться с тем, что свалилось, радоваться маленьким моментам счастья. Такая вот смесь инстинкта самосохранения и фатализма. Они приняли меня вместе со всеми моими проблемами и продолжали оставаться со мной. Я одна из них, и мне хорошо с ними. С другой стороны, какая-то часть меня хотела, чтобы мне не было так легко и приятно – слишком трудным будет близящееся расставание. В Париже, чтобы продолжать жить, мне необходима уверенность в том, что с прошлым покончено. А когда я окажусь вдали от них, воспоминания о часах, проведенных вместе, будут разрывать мне сердце. Парадоксальный эффект встречи после долгой разлуки. Джудит прервала мои мысли:
