Олеандр Олеандров - Хроника пикирующей старости – 4
(Ох, где же эта первоначальная робость и стыдливость! Как же её не хватает порой!)
Ещё через 20 лет – большая розочка уже не привлекает внимание как ранее. Всё чаще замечают не её красоту а … дурной запах и омерзительно облезлую волосню сверху.
Уже никто не пишет стихи любуясь ею.
Да и видеть её – хотят поменьше. Лишь когда надо – ищут руками. Иногда торопясь и брезгливо.
Потом, снова проходят годы, и она – теряет последние остатки привлекательности. Даже на ощупь. От ненужности – сморщивается. Как и тело самой старухи. Впрочем, как и её душа – тоже.
Дырочка оставшееся на месте розочки – не вызывает уже никаких эмоций … её избегают … игнорируют … про неё стараются не вспоминать … как будто она умирает раньше своей владелицы.
И наконец – умирает тело, а вместе с ним – окончательно умирает и дырочка.
Лишь там, в костях скелета – внимательно разглядывая его, можно только догадываться что была она … когда-то нежная розоватая полоска, которая смущалась и стеснялась … жила и страдала … надеялась и любила …
Земля поглотит её … растворит … и ничего не останется …
Как и от меня
И от Вас.
И только пульсар, возникший на месте солнечной галактики через миллиарды лет – будет мерцать в космосе ослепительно белым светом.
Где маленькая частичка в этом свете – будет моя.
И Ваша.
И того замечательного места у моей одноклассницы – тоже.
Я знаю. В этом сиянии, оно будет тогда – снова не старым. А – молодым. Будет звать к себе. И кричать на весь космос – я победила старость!
Потому-что я знаю … красота не умирает.
Она не стареет.
Они лишь меняет форму.
И мне глубоко плевать – в какой именно форме – мы встретимся с ней наконец. Однажды.
Происшествие в раю
Евдотья Матреновна попала на небо не сразу. Сначала её подержали темноте несколько часов. Затем перевернули вверх ногами и потрясли как будто стараясь вывернуть всё что было в карманах.
Но в карманах у неё ничего не было кроме писания.
Тогда её снова поставили на ноги.
– Молодец! – Сказал чей-то голос. И в этом голосе слегка угадывалась досада. Может потому-что он хотел увидеть что-то другое в карманах. А может – чего ещё …
Потом она попала в длинный туннель. Который нёс её как трамвай на городских улицах – медленно и лениво, едва покачиваясь на поворотах.
Наконец она увидела свет. Он приближался неся с собой радость и вдохновение.
И Евдотья Матреновна вдруг решила что самое время пропеть песнь номер восемь из писания и затянула её. Но то ли голос у неё охрип, то ли слух пропал. Песня зазвучала как-то надрывно и фальшиво. И её движение к свету явно замедлилось. Кто-то недоуменно уставился на неё в темноте и вежливо закашлял.
Вовремя поняв свою оплошность Евдотья замолчала и движение снова ускорилось.
Свет вынес её прямо в рай, где она целый день перелетала с тучки на тучку удивляясь что её земной вес равный 120 килограммам теперь чудным образом не мешает это делать.
И вообще, она теперь выглядит как светлый ангел, вследствие чего, сзади у неё теперь был – не огромный зад а белые крылья. Спереди, её вид тоже значительно улучшился – там висели не обвислые груди а находилось белое длинное покрывало.
В общем, было чему радоваться. И непроизвольно она затянула песню снова.
Вдобавок ко всему, обнаружила что слух к ней вернулся. И голос тоже. Они стали даже лучше чем были раньше.
В самом лучшем расположении духа, Евдотья Матреовна села на светлую тучку пролетавшую рядом и стала там петь ровным нежным голосом, наслаждаясь чудесными пейзажами которые открывала райская картина – далёкий синий океан где-то далеко внизу и светлые тучки проплывающие вокруг.
Постепенно возле неё стали собираться другие ангелы – такие же белые и светлые.
– Как хорошо! – Сказала им ласково Евдотья Матреновна. И окинула счастливым взором вокруг.
Всё цвело и благоухало. И ничего не предвещало несчастья.
Именно в этот момент – всё и случилось.
– Дура – Вдруг раздался хриплый голос откуда-то снизу.
– Что? – Удивилась Евдотья и от неожиданности остановила песню на полуслове.
– Дура – Настойчиво повторил голос снизу ещё громче.
Ангелы стали переглядываться в недоумении.
Евдотья Матреновна с ужасом узнала этот голос. Он принадлежал её супругу – Демьяну Петровичу Оверчикову скончавшемуся ещё прошлым летом вследствие алкоголизма и развратного образа жизни выражавшегося в постоянных визитах к Прасковье Николаевне Обувцевой – вдовы живущей на окраине.
– Ты, что ль, Петрович? – Не веря своим ушам переспросила Авдотья – Из ада глаголишь ко мне , что ли?
– Угу – Буркнул сердитый голос – Из ада.
Ошарашенная Евдотья Матревна посидела минут пять о чем-то напряжённо размышляя, затем встала и сказала ангелам вокруг – Не обращайте внимание! Он там, куда заслужил попасть, старый развратник.
И продолжила свою радостную песнь снова.
– Ах ты сука еханая – Сердито перебил её голос доносившийся снизу. – А сама? Забыла что ль, какой в молодости была? … Ещё та … – И голос грязно выругался.
– Неправда всё это!!! – Сказала Евдотья и покраснела – Напраслину возводишь!!! Постыдился бы черт окаянный … люди же вокруг… то бишь ангелы.
– Да мне посрать – Равнодушно сказал голос и громко высморкался. – Скажи лучше когда у Вас там жрать дают? А то шибко хочется …
– Что значит "жрать"? – Изумилась Евдотья – Я же в раю, а ты в аду. Опомнись старый хрыч, или совсем мозги свои пропил уже … да и забыла я тебя давно уже … сразу после похорон …
– А нас с тобой никто не разводил! – Ехидно прошипел голос и снова захихикал – Так что давай, спускайся, жрать приготовишь. Заодно и спину мне помассируешь.
– Не обращайте внимание, девочки! – перебила его Евдотья повысив голос – Этот козел ещё при жизни допился до белой горячки. Не слушайте его!
И снова затянула голосом куплет песни. Ангелы подхватили стараясь почему-то не встречаться глазами с Евдртьей.
– Хватит вы..бываться – Снова перебил снова голос снизу. Теперь он был возмущённый и сердитый. – Ты скажи лучше коза старая, когда при жизни мне в последний раз сапоги мыла? А??? Что? Не помнишь? Так что давай, исправляй … спускайся сюда и начинай!
– Какие сапоги??? Придурок! – Ввизгнула Авдотья – В раю нету сапогов.
– А в аду есть – Возразил голос снизу и снова захихикал.
Ангелы, стоявшие вокруг Авдотьи стали медленно расходится.
– Постойте, девочки! – Старалась задержать их Авдотья – Мы ещё не до конца спели.
– Правильно! Идите отсюда, дуры старые – Пробормотал голос снизу – Пусть эта старая бл..дь наконец работой займётся!
– Заткнись! – Заорала Евдотья не обращая внимание уже ни на кого вокруг – Достал уже старый х..й! Скорее бы сгнил в аду!
– Ни х..я себе! И кого только в рай берут? – Удивился голос снизу. Теперь он стал снова весёлый.
Целую неделю Авдотья старалась спрятаться от голоса. Но всё было напрасно. Он преследовал её повсюду – то подпевал ей нетрезвым голосом когда она хотела спеть другим ангелам, то обзывал – по утрам, то вдруг требовал рассола и припоминал ей грехи молодости. Иногда голос почему-то добрел и называл её всяческими ласковыми словами, после чего приглашал спуститься к нему, вниз, пока никто не видит и потешится. Затем, получив отказ, снова ругался и плевался. И обещал что рано или поздно – сделает из неё человека. И образцовую жену.
Она старалась спрятаться от него – забиралась на самые высокие тучи. А если их не было – то на грозовые молнии. Которые стремительно проносились по ночам. А днём – она пряталась за солнечными зайчиками. Но ничего не помогало.
– Совсем охренела старая дура – Кряхтел голос снизу, едва поспевая за ней – Погоди маленько, родная. Не успеваю за тобой
– Пить надо было меньше – Шипела сквозь зубы Авдотья. – Всю жизнь мне испортил так ещё и тут достал … хрыч окаянный.
Всё чаще ангелы видели, как Евдотья, не поёт умирённым голосом на небе, а бранится с кем-то внизу. Затем – с ним мириться. И снова бранится.
Конечно. Так долго продолжаться на могло. Назревал огромный скандал. Как в раю, так и в аду. И он случился ровно через неделю после прибытия Евдотьи Митрофановны в рай.
Голос снизу за это время совсем обнаглел, стал требовать чтобы она вела себя как и подобает законной жене,- перестала выпендриваться и дала ему любви. Желательно раком.
Голос был очень нетерпелив, а получив отказ – очень возмущался, матерился, даже оскорблял её и богохульствовал Иногда,даже кидал какие-то бутылки из ада – снизу вверх. Желая явно досадить Евдотье.
Она смотрела на бутылки долетавшие до небес, затем проклятия, извинения, слёзные причитание и мольбы – вернуться к нему снова … и вдруг подумала – - А может он … любит меня? Всё ещё …
И эта простая мысль внезапно ошарашила её. Как будто пригвоздив гвоздём.
