Эльвира Барякина - Ж… замечательных людей
Если человек изо дня в день будет думать, что он больной – он заболеет: подсознание воспримет его страх как команду к действию. То же самое с народом: если правительство изо дня в день будет доказывать людям, что они – высшая раса, они в это поверят – и чихать им на факты!
Бог – это не начальник, это лучший из исполнителей: умный, обязательный, инициативный. А вот как начальство будет им руководить – это другое дело. Здесь-то и сокрыт вечный вопрос о свободе воли. Нам она дана от рождения, но кто-то способен использовать ее, а кто-то бросает своего Бога на произвол судьбы: иди куда хочешь.
Кажется, Господь человеку – не отец, а партнер и друг. Его всегда можно попросить о помощи, но нельзя переваливать на него всю ответственность. Подсознание именно потому так и называется, что должно находиться «под сознанием».
OK!
23 мая 2007 г.
У Лели вышел еще один камень – самый крупный. Операции не потребуется. Я хожу по дому, трогаю поясницу (кажется, там почки находятся) и пою:
«Я тебя никогда не покину,
я тебя никому не отдам!»
Врач сказал Леле, что ей надо соблюдать диету и пить специальные таблетки. Тогда, может быть, новые камни не нарастут.
Как мне хочется поделиться с Лелей своим Богом! Камни – это не вирус, не травма: организм сам их выращивает. Значит, его можно настроить на то, чтобы он так не делал.
Душа моя окончательно успокоилась. Я просто «отдала» свой страх подсознанию: «Ты уж позаботься, чтобы я не нервничала понапрасну». Плита исчезла, плечи распрямились. Во внешнем мире ничего не поменялось, а на сердце – фейерверк.
Я позвонила Арни, своему бывшему психоаналитику, и попросила порекомендовать мне книги о подсознании. Он прислал список – двести шестнадцать наименований.
Где бы взять время, чтобы все это прочитать?
ТАЙНАЯ ВЛАСТЬ
24 мая 2007 г.
Я все-таки решила отомстить Орле. Но злодействовать лично мне было лень, и я обратилась к потусторонним силам.
– Натрави на Орлу бойцовое привидение, – попросила я Мелиссу. – Самое классное – это в ванной пугать. Стоит она – вся в мыле – песни поет, а оно ей на ушко: «За проезд платить будем?»
Ветки деревьев будут выстраиваться: «В аду похолодание, столбик термометра опустится до + 1000 градусов». Стая птиц начертит на небе: «Не пиши глупых книг!»
Мелисса замахала на меня руками:
– Молчи! Привидения ничего бесплатно не делают.
– Им что, денег надо?
– Они возьмут твою бессмертную душу!
И этим моя душа потребовалась! Теперь сижу и думаю, что выгоднее – отдать ее Богу или продать привидениям? Решила подождать с торгами: вдруг цена еще поднимется? Я тогда в довесок всемирную славу попрошу.
НОВОСТИ ШОУ-БИЗНЕСА
27 мая 2007 г.
Ленка, хозяйка «Говнодавов и т. п.», позвала нас с Мелиссой на презентацию очередной панк-группы.
Все было организовано честь по чести: мрачный фильм, бурные аплодисменты, мексиканская еда. Потом мне выдали анкету и велели заполнить: «Назовите вашу любимую музыкальную группу».
Задумалась. Уже лет пятнадцать, как у меня нет любимых групп. Какие-то песни нравятся, но через пару недель я про них забываю.
Удивительное дело – в подростковом возрасте музыка была для меня признаком класса: скажи мне, что ты слушаешь, и я скажу, кто ты.
Достойные люди, витающие высоко над массами, могли «переваривать» только полуподпольный рок и зарубежную эстраду. Причем «зарубежка» должна была быть со смыслом. Помню, как я сидела со словарем и пыталась разобрать, о чем поет Led Zeppelin. С тем же успехом можно было слушать пакистанское радио. Я списала по слуху слова – русскими буквами – и потащилась к соседке, которая преподавала английский в школе. Нацепив очки, она посмотрела на мои каракули:
– Это о несчастной любви. Он ее обожает и клянется в верности до гроба. Ну… в музыкальной форме.
Меня это устраивало. Впоследствии я с умным видом «переводила» песню друзьям. Каждый раз сюжет обрастал новыми подробностями: молодой граф сидел за решеткой и пел о любви к прекрасной девушке; молодой граф летел на звездолете; молодой граф боролся за мир… Вскоре знакомые начали приносить мне пластинки для перевода, да еще и приплачивали за работу пивом и сигаретами.
Мальчик, ответственный за сбор анкет, долго уговаривал меня вспомнить любимую группу. В его глазах светилось непонимание: как это – никого не любите? Вы что – социальный изгой?
Чтобы он отвязался, я сказала, что люблю Леонида Утесова.
– Это панк?
– Еще какой. В Афганистане за его голову назначена награда в триста тысяч афгани. А в Иране его чучело еженедельно сжигают на центральной площади Тегерана.
Мальчик отошел в сторону и переписал в блокнотик имя величайшего из панков.
Рассказала сегодня вечером Полу. Думала, он поржет, а у него глаза загорелись:
– Давай спродюсируем такую группу! Заба-бахаем супернавернутый сайт, найдем пяток волосатых уродцев – пусть ревут в микрофон.
Джош сказал, что он, так и быть, пойдет в солисты.
СОБЕСЕДНИК
1 июня 2007 г.
Ездила на книжную ярмарку. Эмили, женщина-легенда, побила рекорды продаж. Кажется, я поняла, в чем секрет ее привлекательности.
Красивые женщины бывают трех типов: куколки, богини и секс-бомбы. Первых хочется удочерить, вторых поставить на пьедестал, о третьих помечтать на досуге. Эмили умудряется сочетать в себе три типа, поэтому ее так легко любить сообща (каждый найдет что-то свое) и так сложно – дома (каждый найдет что-то чужое).
Мерилин Монро была той же породы. Так что Эмили ждет великое будущее, а меня – хорошие проценты с продаж.
Я обежала все стенды, поздоровалась с кем надо, и удрала, от кого не надо. Купила себе колу и встала в сторонку – перевести дух.
У стенда напротив литагентша приставала к бледному мужичку, скорее всего, редактору:
– Так вас зовут Уилл? Чудесное имя! Откуда вы? Из Нью-Джерси? О, я обожаю этот штат!
– Врет, – шепнул мне стоящий рядом мужик.
Я покосилась на него: седой, толстопузый, борода как у боцмана.
– Не умеет продавать, – добавил он. – Она пытается быть любезной, а нужно быть полезной. Спросить: «Какие книги вам сейчас требуются?» и предлагать не то, что у тебя есть, а то, что ему нужно.
Мы познакомились:
– Ричард Мэнфред, поставщик летающих унитазов.
– В смысле? – не поняла я.
– Наша компания производит туалеты для самолетов. Незаменимая штука, я вам скажу. Особенно на высоте.
Ричард ходит на книжные ярмарки набираться идей. Его интересует «странный» бизнес: что-нибудь невероятное, иногда неприличное, но прибыльное.
Пару лет назад он основал компанию, которая занимается утилизацией ампутированных конечностей в больницах.
– Выкидывать их нельзя, хоронить глупо, вот мы и делаем эту работу.
– Ого!
– Другая моя компания печет пирожные для кошек в виде мышек. Еще классная штука – «настоящие» письма от Санта-Клауса. Доставляет карлик-курьер в костюме гнома.
Ричард придумывает идею, подыскивает исполнителей и дает деньги на раскрутку.
– А сегодня вы натолкнулись на что-нибудь интересное? – спросила я.
Ричард достал из портфеля пару книг: одна – по топ-менеджменту, другая – о проблемах бедности в странах третьего мира.
– Вот думаю основать компанию по антикризисному управлению государствами, – сказал он полушутя-полусерьезно. – Как вам такое рекламное объявление: привлечем инвестиции, замирим с соседями, подберем толковых министров. Через десять лет ваша страна обгонит Монголию, через двадцать – Францию. А там и США на поклон придут.
Я улыбнулась.
– Прогорите.
– Почему?
– Потому что вы не сможете уволить свой народ. Люди живут именно так, как хотят: кто-то по закону Мерфи, кто-то по закону шариата, кто-то по закону подлости. А правитель – это всего лишь символ.
Я рассказала Ричарду историю Екатерины Великой. В молодости она была большой поклонницей идей Просвещения: свободы, равенства и т. п. Однако Россия не желала спасаться: всех все устраивало. В 1767 году Екатерина созвала 500 депутатов от всех сословий, но они не только не пожелали отменять крепостное право, но слезно просили государыню более так не шутить.
Мы с Ричардом спорили целый час. Он бизнесмен и верит, что если поменять местами слагаемые, то сумма изменится. А я кухонный философ: я верю в то, что насильно нельзя осчастливить ни страну в целом, ни отдельного человека.
Мой собственный папа на днях звонил и возмущался: гады ГИБДДешники содрали с него взятку! Вот если бы было нормальное правительство, вот если бы закон торжествовал…
А ты не давай! Можно ставить себе высокие цели: я хочу изменить мир. А можно изменить данную ситуацию: вот сейчас не будет взятки. Извините, товарищ милиционер, но у вас нет выбора. Папа предпочитает считать, что от него ничего не зависит. Так проще.
