Крас Алин - Проклятое Пророчество. Книга третья.
- Не волнуйся, возможно, он временно оказался в месте, где магия экранируется, - попытался успокоить меня он.
- Это где же? Ведь он не в Гномьих Горах, а в Эльфийском Лесу. Нет, скорее всего, или он опустошил весь магический резерв до критического состояния, или тяжело ранен, - не согласилась я. - Завтра это будет ясно. Если браслет не потеплеет, значит ранен.
Всю ночь я ворочалась в кровати без сна, постоянно ощупывая браслет, а утром горестно констатировала, что он остался холодным, правда, не ледяным, как если бы Данирэль погиб.
- Учитель, - обратилась я к Орестонэлю, приняв твердое решение, что завтра я уйду отсюда. Добравшись до Асмерона, предупрежу близких, возьму карету и отправлюсь в Борнавос, - Данирэлю наверняка нужна моя помощь, ведь в дали от меня, его силы ослабевают.
- Нет, - категорически не согласился он со мной. - Как твой телохранитель я не могу допустить такого риска и не отпущу тебя. Данирэль мужчина, воин, сильный маг. Должен справляться сам, не рассчитывая на помощь хрупкой, слабой женщины. Мало того, что ты его оскорбишь своей непрошеной помощью, так еще и собой рискуешь, ведь охота на тебя, скорее всего, продолжится.
- Послушай, во-первых, риска почти нет. Никто не знает, когда конкретно я захочу выйти из Эльгномора, и поэтому, не может поджидать меня на дороге в Асмерон. Во-вторых, теперь у меня восемь воинов охраны и ты. Да и сама я уже не такая беспомощная как раньше. Со всеми нами даже Титанур не справился бы. В-третьих, ты, в полной мере, не осознаешь, что такое Дармия для эльфа. Вдали от нее, он долго не продержится, теряя физические, душевные и магические силы. Вся моя помощь Данирэлю будет состоять только в том, чтобы быть к нему ближе. Если ты не хочешь идти со мной в Борнавос, я уйду без тебя, расторгнув наши соглашения. Тогда ты не сможешь что-либо мне запретить, ни как Учитель, ни как телохранитель, - с вызовом сказала я.
После этих моих слов он надолго замолчал, что-то отыскивая в глубине моих глаз. Его лицо окаменело, губы плотно сжались, в глазах мелькнули обида, боль, страдание. Возникла неловкая пауза, во время которой я уже пожалела, что была так категорична. Надо было проявить больше выдержки и быть деликатной, ведь, возможно, он ревнует, а я, на собственном опыте, теперь знаю, как это больно.
И тут я вновь, уже второй раз, услышала слова, которые меня испугали, и которые я не хотела бы услышать, столько, сколько себя помню.
- Ты моя Дармия, - взволнованным голосом, тихо сказал Орестонэль.
Я потрясенно замерла. Обреченный, безрадостный, тихий стон сорвался с моих губ. Ну почему, почему это происходит со мной?! Теперь всю жизнь чувствовать себя без вины виноватой! Нести груз ответственности за двух мужчин! А ведь я тихая, слабая, малоприспособленная к жизни и неуверенная в себе женщина.
- Может быть, ты ошибся? - спросила почти без надежды, отчетливо вспомнив, как изменился Орестонэль, когда в его жизни появилась я, и чему я, тогда, не нашла объяснений.
- Нет. Я понял это сразу, как только увидел тебя впервые, среди зрителей, на финальных боях в Асмероне.
- Почему же сразу не сказал? - поразилась я его скрытности и выдержке.
- Наверное, это было глупо, но я хотел дать тебе время лучше узнать меня и привыкнуть. А потом появился Данирэль, и стало уже поздно.
- Что мне теперь делать? - старалась не показывать свое огорчение и потрясение, спросила я, опустив голову.
- Я знаю, что в твоем сердце другой и ничего не жду от тебя. Но теперь, цель моей жизни - твое благополучие. Только не прогоняй. Вдали от тебя я не выдержу, - тяжело вздохнул он.
- Конечно нет, - ужаснулась я таким его мыслям. - Теперь тебе, наверное, придется быть моим пожизненным телохранителем. Не вижу другого способа, быть тебе около меня, как можно чаще и ближе. И прости меня, я не хотела для тебя такой судьбы, - смаргивая слезы, сказала я.
- Тебе не за что извиняться. Я не о чем не сожалею, наоборот, очень рад, что встретил тебя. С тобой я понял, что раньше моя жизнь была скучная и безрадостная. Я чувствовал себя уже старым эльфом, бесцельно прожившим жизнь. А теперь, как будто проснулся после спячки. Столько новых, сильных чувств переполняет меня. Я ощущаю прилив сил, энергии, желание жить. Так развитый во мне инстинкт защитника, наконец, нашел свое применение и это делает мою жизнь наполненной смыслом.
- Ладно, - вынуждена была я смириться и принять происходящее, - мы, все равно, не в силах что-либо изменить. Но, пожалуйста, не говори пока никому о том, что я твоя Дармия.
- Почему? Тебе это неприятно? Ты стыдишься меня? - огорченно спросил Орестонэль.
- Нет, конечно, нет! Как можно стыдиться тебя или твоих чувств? Ты мужчина, достойный всеобщей любви и уважения! Я могу только сочувствовать тебе и сожалеть о том, что не смогла ответить на твои чувства. Дело совсем в другом. Эдитаэль, младшая дочь моей сестры, имеет Пророческий Дар. Однажды, она произнесла предсказание для меня. В этом ее предсказании сказано, что я стану Дармией для двух воинов. Но, это только часть Пророчества. Есть в нем и еще кое-что, чего я очень опасаюсь. До сих пор, я надеялась, что это Пророчество окажется ложным, ведь Эдитаэль еще ребенок, и могла в чем-то не разобраться, ведь ее Дар, пока, не вошел в полную Силу. Я и сейчас, буду надеяться, что не все в этом предсказании правда. Но, поверь, чем меньше я буду привлекать к себе внимания, чем позже эльфы узнают об этом Пророчестве, тем лучше для всех.
- Тебе предсказан ранний уход за грань? - с ужасом спросил он.
- Нет, - ответила я.
Он облегченно перевел дыхание:
- Хорошо, раз ты считаешь, что это нужно сохранить в тайне, я буду молчать, - с пониманием отнесся он к моей просьбе.
- Спасибо, - выдохнула и я с облегчением. Не хватало мне только, чтобы обо мне судачили, под каждым кустом Леса, что я дважды Дармия.
- Твой рассказ заставляет меня волноваться о тебе. Знай, кто бы, что бы тебе ни предсказывал, я всегда буду рядом и если понадобится, приду на помощь даже ценой своей жизни.
- Спасибо. Все душой надеюсь, что о такой цене никогда не зайдет речь. Но, раз я твоя Дармия, ты, как никто другой, должен понимать, что я нужна сейчас Данирэлю. Так что не упрямься. Давай собираться в дорогу.
- Тогда, вначале, свяжись с отцом и расскажи ему о своих намерениях. Возможно, он что-то знает о том, что происходит в Борнавосе.
Это был хороший совет, и я активировала амулет связи с Эдмунизэлем. В отличие от Орестонэля, он не препятствовал моему решительному желанию немедля покинуть Эльгномор. Еще и карету пообещал выслать навстречу. Сказал, что ждет меня в Асмероне, где и расскажет обо всем, что знает о происходящем в Борнавосе.
Весь день прошел в хлопотах. Сообщив о своем временном уходе из Эльгномора, я отдала все необходимые инструкции непосредственным руководителям строительства города. Предупредила восьмь воинов Эдмунизэля, что мы завтра отправляемся в путь и они должны к этому подготовиться. Собрала минимум, из необходимого, в дорогу и улеглась спать, устало закрыв глаза. Но беспокойные мысли и навязчивый страх, что с Данирэлем случилось что-то страшное и, что я могу опоздать, уже вторую ночь не дали мне спокойно заснуть.
Опять я в дороге. Как я это ненавижу! Всегда считала, что проведу свою жизнь в физическом и психологическом комфорте. В кресле за рабочим столом. На диване с интересной книгой. В любимом саду, чтобы привнести в него что-то новое. Буду в туфельках ходить по улицам Асмерона и с любопытством заглядывать к торговым мастерам, делясь с ними своими идеями. Наслаждаться Голосом и музыкой Ивануэли, на концертах в выходной день, в конце каждой декады. С удовольствием дегустировать новые блюда в ресторанах. А что в результате? Я, как воин, бесконечно передвигаю ноги, сплю на земле, тащу рюкзак, готовлю на костре, учусь рукопашному бою, и даже, пытаюсь сражаться. Мои перетруженные мышцы гудят, нежная кожа страдает от потертостей, грубая еда вызывает тошноту. Я завишу от окружающих, но еще хуже то, что они зависят от меня. Я борюсь с хроническим желанием заплакать и держусь только за счет своего магического резерва Силы. Как выясняется, моя жизнь совсем не то, что я себе представляла в фантазиях.
Но, как бы ни было тяжело и стыдно за свою слабость, путь, занявший четыре дня пешком и два дня в карете, которую выслал за нами Эдмунизэль, я, стиснув зубы, преодолела.
Орестонэль, проводив меня к дому родителей, ушел в гостиницу. Дома я застала только Еваниэль. После радости встречи и объятий, мы посвятили друг друга в нерадостные новости.
Я рассказала Еваниэли, как Данирэля вызвали в Борнавос. Как мой браслет похолодел, и что я собираюсь завтра же отправиться на встречу к Данирэлю. Услышав, что я теперь еще и Дармия Орестонэля, глаза Еваниэли наполнились слезами сочувствия. Обнимая меня и прижимая к груди, она, пытаясь утешить меня, сказала:
- Ох, детка, хоть Пророчество малышки Эдитаэли начинает сбываться, будем надеяться, что его последняя часть, ждет тебя через много-много лет.
