Лев Сокольников - Две столицы
— Ты, что, колёса пришёл сюда обсерать?! — этот вопрос был задан в первую свою поездку на Мурманск — Сколько водки взял?
— Как? Зачем водки? — я опешил.
— Ты чего? Полный дурак, или немного не хватает? — и "флотский" проводник покрутил пальцем у своего виска. Прелесть такого нашего жеста в том, пальцем в случаях определения умственных способностей крутят у виска не у того, в ком сомневаются, а такое делает сам сомневающийся. И то хорошо: я ожидал, что с таким жестом он полезет к моей голове.
Перед тем, как доверить рейс на Мурманск, я две недели проходил что-то вроде стажировки на Николаевке. Да, в столице, есть такой парк. "Отстойник" И там обратил внимание, что очень много вагонных ремонтников, или почти все, работают в морской форме. Ну и что? Мало ли чего! Возможно, что они в прошлом на флоте служили, вот теперь и донашивают форменки, флотские брюки и всё остальное.
Я удачно попал на свой первый рейс: началась демобилизация "служивых" Северного флота. То, что я увидел, когда в Мурманске состав подали под посадку, ещё ни в одном фильме и никому не удавалось поставить: уже полупьяная орда молодой и отслужившей свой срок матросни, садилась в вагоны без обычного и принятого в таких случаях предъявления проездных документов. Опытные проводницы и не пытались с них требовать "проездных документов", они по прошлым "дембелям" знали, что все они с билетами и всякие для них "ваш билет!" — лишнее.
После загрузки в вагоны и "отчаливания", возлияния продолжались, и затем плавно переходили в оргии. Возможно, что те пьянки "служивых", что творились в вагонах, "оргиями" называть нельзя, не "тянут" они на "оргии", не могут они так называться без участия женщин! Молодые проводницы бросали свои вагоны и прятались в других, где "защитники морских рубежей" не было:
"…ах, море, море волна под облака!"
Для умных проводников наступал момент обогащения: освободившиеся от службы "защитники отечества" платили в вагоне пятикратную стоимость бутылки водки. Наступало время "рвать ноздри" пьяному советскому военмору! Обогащайся! Пьяный соотечественник — дурак: он будет пить до полного израсходования "боекомплекта":
— "Вра-а-а-гу не сда-а-а-ётся наш го-о-о-рдый Ва-а-ря-а-а-аг…" — с "Варягом" он дела не имел, но это не существенный момент.
Тогда поразился такому: старые, "предпенсионные" проводницы не боялись пьяной матросни, и довольно-таки жестко ими руководили, а молодые проводницы убегали прятаться. Возникает интересный вопрос: как, с помощью каких "устройств и приборов" молодые проводницы, с точностью до секунды знали, когда нужно было покидать вверенный им "корабль"-вагон!? Пожалуй, ни один из тех, кого они перевозили, не мог бы сказать, когда нужно было покидать родной корабль, буде случится с ним какое бедствие, а вот проводницы — знали! Вывод: пора на службу во флоте брать женщин! Нюх на бедствия у них лучше!
Проходить иным гражданам через "боевые единицы" с названием "вагон" было рискованно. Нет, служивые не проявляли агрессии к проходящему, мордобоев и прочих "шумов" не было, "военморы" были дружелюбны, но их дружелюбие далее желания напоить проходящего пассажира до такого же состояния, как и сами, не распространялось.
По долгу службы мне нужно было следить за вверенными вагонами, будь они оккупированы кем угодно. Формы у меня ещё не было, но чтобы как-то показать свою принадлежность к обслуживающему персоналу поезда, я напяливал фуражку того проводника, что интересовался количество взятых мною в рейс емкостей с алкоголем. Каждая "кают-компания" приглашает:
— Командир, выпей с нами!
— Ребята, спасибо, но не могу! У меня "торпеда" — и показывал пальцем на место в правой ягодице, где не было никакой "торпеды" Спасибо всё тому же флотскому проводнику, что никак не мог выяснить, для чего я всё же пришёл работать на транспорт. Это он подарил знание о "торпеде":
— А-а, понятно! — когда я отказался от выпивки с ним — "Торпеда" — святое, её уважать нужно.
"Торпеда" — это "ультиматум в заднице" В те времена алкаши, кои решались под страшным нажимом со стороны родичей избавиться от порока, соглашались на вшивание в ягодичную мышцу некоего устройства в виде спирали. Спираль, растворяясь в мышце, выделяла в организм химикат, от которого у вчерашнего "захлебухи" вырабатывалось в организме, по заблуждениям медиков и родни, стойкое отвращение к спиртному. Если такой "лечащий" решался на "несанкционированный приём алкоголя", то у него были все сто процентов "отбросить копыта". Поэтому с родственников брали подписку о том, что если вдруг "лечащийся" нарушит запрет, "приложится к чаше" и в итоге "отбросит коньки" — претензий к медицине они предъявлять не будут. Разумно: подписку брали не с самого пациента, а с его родичей. Гражданские алкаши вшиваемый в зад препарат называли "спиралью", но "морфлоты" никак не хотели становиться на "одну доску" с цивильными и поэтому лечащему устройству в ягодицах дали название соответствующее их роду занятия: "торпеда". Таких "торпедированных" "на плаву" удерживал только страх смерти. Какое название у спирали было в других родах войск — этого я не выяснил.
Итак, перечислю пункты, за которые ваш покорный слуга иногда трусливо прятался от доброты всех видов:
а) импотенция,
б) "торпеда"
в) и запасное определение из той же серии: "недержание мочи после второго стакана".
Сегодня мучает вопрос: а если бы не был трусом и не придумывал себе ограничения в моменты излияния на меня чужой доброты? Где бы и от чего сегодня лечился? Как хорошо, что сегодня нет нужды прятаться за перечисленные пункты!
Наполненные "посталкогольной" дурью, доблестные "военморы" вываливаясь в столице из вагона, за "опохмелку" снимали с себя всё! А кто им мог помочь в столь трагические минуты? Только работники вагонного парка. Как всё оказалось просто! Когда всё стало ясным, то на меня с чего-то навалилась такая грусть, что "ни в сказке сказать, ни пером описать"! Не мог всё столичное принять, не мог жить так, как столичные жители. Оно, конечно, если бы с юности своей оказался на проживании в столице, то к своим сорока пяти годам успел бы опаскудиться капитально. Но поскольку вырос в губернском городе, то соотношения "гнусного" и "хорошего" в сознании были иные. Не смог бы я снять с одуревшего матроса его форменку за бутылку водки: ведь на улице холодно! Как он будет добираться домой!? Полуголый!?
В сознании вертелись нехорошие, антипатриотические мысли о своих командирах, кои держали молодых и глупых людей на посудинах, именуемых "советским флотом" по три года, да так, что те, вырвавшись "на волю", творили дикости. Россия перестанет называться "Россией" в тот день, когда вопрос "кто из нас за рюмку водки не закладывал штаны!?" умрёт.
* * *
А как выкидывали мой поезд в рейс! Сказка:
— Нужны ремни на генераторы, у меня на один вагон по два "пинча" бывают!
— Нет ремней! — и тут же дают понять, что нужные и хорошие ремни на генераторы стоят денег. Вижу, висят в кладовой ремни нужного размера моим генераторам, но их почему-то мне никто и не думает выписывать.
— Аккумуляторы ни к чёрту, заряд не держат! Пока в движении — свет есть, встали — и за минуты они разряжаются!
— Нет аккумуляторов — на фирменном поезде "Лев Толстой", что ходил к финнам, аккумуляторы не разряжались за минуты.
— Нельзя аккумуляторы заливать водопроводной водой, это смерть для них! Из четырнадцати вагонов на моём поезде только у пяти вагонов аккумуляторы "нормальными" назвать можно, а остальные — трупы!
— Знаем. Примем меры.
— Только дисцилят нужно заливать в аккумуляторы! — чего это я? Тем аккумуляторам уже никто и ничто не поможет, так зачем тебе "сердце рвать"? зачем выступать в роли "грамотного дурака"? Ты первый такой в этой стране? Ты разве не знаешь, где живёшь? Э, столица, ты, я вижу, меня потихоньку в своё "лоно" заталкиваешь!? Если я ёщё какое-то время пообщаюсь с тобой, "дорогая моя столица", то не уверую ли я в бессмертную нашу поговорку "с волками жить — по-волчьи выть!?" "Швах" дело, как говорили когда-то наши враги. Пора "рвать когти" от тебя, как говорит всё тот же проводник из седьмого вагона. Но с другой стороны: "чего я так быстро сдался"? А где "борьба"?
— Нет, вы видели!? Смотрите, какой грамотный у нас появился! А где брать твой "дисцилят", умник! Сколько его нужно, ты об этом подумал!?
И нужные мне ремни к генераторам на складе есть, но чтобы их выписать, то кладовщику нужно уплатить за эти ремни. Тогда они и для тебя найдутся! Любые. Для "фирменного" "Лев Толстой", что ходит в Финляндию, всё есть! Заявки электромеханика "фирменного" выполняются без всякой мзды! Электромеханик фирменного "Льва Толстого" на генераторы своего поезда ремни не ставит, у него приводы на генераторы карданные, последнее слово в электрооборудовании вагонов! Он только даёт заявку на устранение выявленных после рейса неисправностей, а вы его заявку будьте любезны выполнить в "полном объёме и качественно" И аккумуляторы на вверенном ему поезде новые, и никто в них на парке воду из-под крана не заливает, а исключительно дистиллированную. Да и вообще "фирменный" лижут на зависть всем поездам! Как-то послали меня в бригаду слесарей подготовить чудо пассажирского транспорта в рейс. Не вагоны — сказка! В таком вагоне можно вокруг света отправиться безвылазно — и не надоест! Технический контроль на том поезде — максимальный. Проверяю шплинтовку болтов крепления генератора под вагоном, и вижу краем глаза, как очень чистый "товарищ" в штатском заглядывает под вагон:
