Ирина Горюнова - Странная женщина (сборник)
Тогда учительница сказала, что сама придёт поговорить с родителями, прямо домой. Бабушка честно навела порядок, приготовила обед из трёх блюд, нарядилась во всё приличное, а сама подговорила дедушку превратиться в большого лохматого барбоса и не пускать учительницу на порог…
Но папа учился в школе довольно долго, года два или три, пока однажды, тёмным зимним утром, глядя в окошко, как папа, маленький, с рюкзачком на спине, переходит улицу и шагает сквозь вьюгу, бабушка не подумала прямо вслух:
– А что, собственно, в этой школе такого уж интересного и важного, что маленький ребёнок должен туда идти почти что ночью, в мороз минус двадцать градусов? Ну чего уж такого может ему рассказать эта тётя? Вообще, что видели учителя в жизни? Учителя – это люди, которые заканчивают школу, поступают в институт, откуда идут на практику в школу, а потом заканчивают институт и идут на работу. Куда? В школу. Что интересного они могут рассказать? К тому же, как известно, учителя питаются шторами, а это не очень-то полезно для умственной деятельности.
– Откуда ты знаешь, что учителя едят шторы? – удивился дедушка.
– А почему, по-твоему, всё время собирают деньги на шторы? Когда я училась в школе (а бабушка, кстати, училась в той же школе, что и папа), каждый год собирали деньги на шторы. И теперь то же самое. Каждый год! Куда они девают шторы? Жуют, конечно же! Учителя питаются шторами, а в шторах маловато витаминов.
Но выбегать за папой на тёмную утреннюю улицу и не пускать его в школу бабушка не стала. Всё само устроилось.
На уроке учительница стала ругать одного там Аркашу за то, что он один до сих пор не сдал деньги на шторы. Папа видел, что Аркашка вот-вот заплачет от стыда и от обиды. Тут-то папа и вспомнил, что ему говорила бабушка перед первым сентября. Папа быстро собрал свой рюкзак, вышел из-за стола, тихо сказал Аркашке: «Ничего не бойся, пошли отсюда», – и стал собирать Аркашкины вещи.
– Так, это что ещё такое? – спросила учительница. – Далеко собрались?
– Мне мама разрешила уйти, если что-то не понравится, – вежливо ответил папа и надел на Аркашку его рюкзак. – А мне вот очень сильно не нравится, что вы Аркашку ругаете. Потому что у него одна только мама, и они бедно живут. Небось Надю Собачатинову никогда не ругаете…
(В одном классе с папой училась дочка директора колбасных заводов, и её привозили на машине с охранником.)
– Правда, – сказала эта самая Надя. – Ругайте лучше меня, если очень хочется, а Аркашку ругать – нечестно и несправедливо! И вообще – куда вы шторы каждый год деваете?
И Надя тоже стала собирать свой розовый девчонский портфельчик.
– Точно! – решили все, собрались и ушли, вежливо попрощавшись.
Родители некоторых папиных одноклассников обиделись на нашу бабушку – ведь надо было куда-то девать детей, в другую школу. К тому же все дети почему-то очень хорошо запомнили, что в школе должно быть интересно. Если скучно и неприятно, надо встать и уйти. И поэтому запихнуть их в какую-то скучную школу со злыми глупыми учителями было уже невозможно.
И бабушка придумала новую школу. Такую, где географию преподавал бы капитан дальнего плавания. Для изучения зоологии часто ходили в зоопарк. Литературу пусть преподаёт настоящий писатель, который любит и понимает слова, математику с физикой и химией – настоящие учёные, которые обожают все эти пробирки, циферки и штучки. А изучать иностранные языки можно поехать в разные страны. Или к нам гостей оттуда пригласить. И вообще, в школе должны работать только те, кто хочет быть с детьми и их учить, а не те, кого просто больше никуда не взяли.
Такую школу бабушка придумала, и оставалось только её организовать.
Однажды на Новый год, вообще без пятнадцати минут двенадцать, бабушка оглядела ёлку с подарками, полный угощений и вкусностей стол и скомандовала всем идти на улицу – вдруг там кто-то гуляет, кому негде встретить Новый год, и мы их сейчас пригласим в гости.
Все вышли на улицу. Там никого не было. Только светофоры перемигивались и уличные ёлки светились, а кругом валялся мусор от салютов и фейерверков. «Ну вот, что ты всегда выдумываешь, все уже сидят по домам, люди живут хорошо, весело и все встречают Новый год», – сказал дедушка, и все ушли.
Бабушка побыла на улице ещё немножко и привела большого барбоса в ошейнике – наверное, он испугался грохота от салютов и сорвался с поводка – заплаканную девушку в ватнике поверх длинного прозрачного платья и дядьку, который не мог самостоятельно вылезти из сугроба. Этот дядька сразу захрапел и храпел до самого утра. А заплаканная девушка как-то развеселилась и спела песенку под гитару. Пса через два дня забрали хозяева и дали бабушке вознаграждение. Девушка помирилась с женихом и пригласила бабушку на свадьбу. А пьяный дядька оказался начальством. Утром, когда все спали, он ушёл, а потом прислал письмо. Спасибо, люди добрые, что вынули меня из сугроба, куда я попал совершенно случайно, и выпил-то всего ничего, это всё давление, экология… И подпись – первый помощник начальника по вопросам содействия противодействию. Что-то такое. Он так расчувствовался, что помог бабушке построить правильную школу. Ну, ту, где работают только те, кто хочет быть с детьми, а не те, кого больше никуда не взяли. А на оставшиеся деньги построила кафе, чтобы там всё стоило дёшево, для стариков, зверей и детей.
Оно до сих пор работает.
«В ребёнка надо вкладывать, – говорила бабушка. – Вкладывать вкусности, сюрпризы, подарки, поездки к морю… Вкладывать в ребёнка надо побольше чудесного и приятного, а не трясти у него перед носом учебниками и нотными тетрадками!»
Когда папа болел в детстве, бабушка лечила его щенками и котятами. Просто пошла куда-то и вернулась с целой охапкой котят и щенков. Когда я представляю себе эту охапку, мне уже становится весело и приятно. А папа вообще тут же выздоровел, просто от радости, от приятной неожиданности и сюрприза. Да если играть со щенками и котятами, гладить их и прижимать к простуженному организму, то выздоровеешь гораздо быстрее, чем от лекарств. А если дышать котятами и щенками, запахом их тёплой шёрстки – то вообще никогда не заболеешь. Слух про лечебных щенков и котят пошёл по белу свету, и в городе стало гораздо меньше бездомных животных.
Бабушка и папа, когда он был маленький, ставили капканы на гостей, которые приезжали к ним на дачу в деревню. На самых любимых, конечно. Например, на Дмитрия Владимировича. Он умный, добрый, у него очень красивый голос, и этим голосом он всегда рассказывает только интересное. Ни разу ничего скучного не рассказал. Или на дядю Юру и тётю Зою Нечипоренко, с ними весело и хорошо, и тётя Зоя – очень угощательная, столько всяких вкусностей готовит! На этих гостей папа и бабушка ставили капканы, чтобы они подольше не уезжали. Но те гости, на которых капканы не ставились, начали обижаться. Решили, что их меньше любят. И пришлось ставить много капканов, чтобы хватило на всех гостей. По участку и дому ходили толпы пленных гостей и звякали капканами на ногах. Снять капканы они не умели, а с капканом далеко не уйдёшь и на машине рулить неудобно. Капканы папа и бабушка делали из дыроколов.
Бабушка знала рецепт от грустного настроения. Рецепт этот ей передала одна старушка. Это было очень давно, когда в нашем городе было навалом старушек. Тогда ещё не вышел приказ, что в столице должны жить только молодые или те, кто нарядно одет и хорошо выглядит. Этот приказ вышел, кажется, перед каким-то чемпионатом мира или Олимпиадой, и всех старичков куда-то девали. Ну вот. Давным-давно старички и старушки спокойно расхаживали по городу, сидели на лавочках или продавали возле метро у кого что было – яблоки, солёные огурцы, варежки… Бабушка тогда училась в институте, шла к метро и встретила там маленькую старушку с корзинкой яблок.
– Хотите, я у вас куплю все яблоки, то есть заплачу за целую корзинку, а себе могу вообще ничего не брать, вы ещё кому-нибудь продадите? Это я в смысле, чтобы вам помочь, ведь старые люди живут бедно… – предложила бабушка старушке.
– Что ты, дочка, – ответила старушка. (Ведь бабушка тогда была ещё почти маленькая, после школы, и вообще тогда люди часто называли младших дочками или сынками, да, да, такое было.) Яблочки свои я не продаю, а дарю всем, кто хочет.
– Почему? – удивилась бабушка.
– Потому что мне грустно. А когда грустно, надо кому-нибудь что-нибудь подарить… Тут же печаль пройдёт. А от денег – какая радость?
Бабушка запомнила это на всю жизнь. И когда ей вдруг становилось грустно, она пекла большой пирог и шла на улицу всем его раздавать. Все очень удивлялись, а бабушка радовалась. А если могла, то даже покупала специальные подарки. Так, например, дедушке она, когда вдруг загрустила, подарила настоящий тягач с прицепом. То-то дедушка обрадовался… От радости он разрешил бабушке взять с помойки бородатую собачку. Её назвали Мусорский. Из мусора потому что.
