Собиан Хайес - Девушка с зелеными глазами
— И еще кое-что, Кэти, — серьезно продолжал Мерлин. — Ты провела с Люком всю субботу, а мне сказала, что будешь сидеть дома с мамой.
Я уткнулась в свою картошку чтобы выиграть немного времени, не замечая, какой горячей она была, и мне пришлось запивать ее коктейлем, чтобы не обжечься. Я никому еще не говорила о том, что была с Люком, и Мерлин мог узнать это только одним способом. Я облизала клубничный крем с губ и подумала, как было бы хорошо сейчас перенестись на несколько недель назад, когда все было таким светлым и радостным.
— Помнишь, я говорила тебе, что люди начнут намекать на всякие неприятные вещи обо мне, и это будет неправдой. Вот это как раз тот случай, который я имела в виду.
Мерлин холодно кивнул.
— Что это за тайна, о которой ты не рассказываешь?
Я не могла сказать ему правду. Нужно было уклоняться настолько, насколько это возможно, чтобы причинить всем как можно меньше ущерба.
— Я помогаю Люку с одним делом и поэтому не могла тебе рассказать. Ты знаешь, он журналист, ну и… он следит кое за кем. Это не совсем работа под прикрытием, но и не то, о чем можно кричать на каждом углу.
— И возможно, кое-кто в этот момент следил за тобой, — сухо прокомментировал он.
— Я даже не могу представить кто, — скривилась я.
Мерлин еще не знал историю с проектом, поэтому я забросала его подробностями, почему это не могло быть простой случайностью. Он задумался и даже стал соболезнующее хмыкать, но все еще не прикасался ко мне. Я знаю, как страдала бы, если бы он провел целый день с другой и солгал мне, поэтому не могла обвинять его в холодном поведении. Странно, но его ревность была мне приятна. Я встала, перегнулась через стол и поцеловала его в губы, почувствовав запах красок и чего-то еще, что было свойственно только Мерлину.
— Я никогда не стану делать чего-то, что может причинить тебе боль, и не предам тебя. Это было бы просто отвратительно.
Мерлин откинулся на спинку скамьи и заметно расслабился.
— Извини за допрос, я просто места себе не находил. — Он положил на стол ладонь, растопырив пальцы, и я положила свою ладонь сверху.
К счастью, мне удалось разбить лед, и я даже расхрабрилась спросить его.
— Кто рассказал тебе про Люка и мою поездку?
На пару секунд Мерлин принял виноватый вид и растерянно потер нос рукой. В конце концов ему пришлось признаться.
— Это было абсолютно невинное замечание, — пробормотал он. — Безо всякой задней мысли. Женевьева собиралась покупать подарок для Нэт, но не смогла с тобой связаться. Наверное, мама сказала ей, что ты уехала.
Без задней мысли! Это было даже забавно, потому что злоба, похоже, пульсировала в венах Женевьевы вместо крови, но я была единственной, кто это замечал. Я также не могла винить ни в чем маму. Единственным выходом из сложившейся ситуации было вести двойную жизнь, как и советовал Люк, и превратиться в девушку, страдающую раздвоением личности. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы заговорить с Мерлином как ни в чем не бывало.
Домой мы возвращались, прогуливаясь вдоль канала. Мимо проплывала пара ярко раскрашенных барж, и, глядя на них, я подумала, как здорово, наверное, путешествовать круглый год, не задерживаясь на одном месте, спать на верхней палубе, когда стоит жаркая погода. Мерлин, должно быть, заметил мой задумчивый взгляд и крепко обнял меня.
— Мы могли бы жить так… вести бродячую жизнь столько, сколько захотим.
На мгновение я изгнала Женевьеву и все прочее из своей головы, представив, что мы с Мерлином совсем одни и некому создавать нам проблемы.
— Нам не нужно будет много денег, — согласилась я. — Ты мог бы рисовать картины, а я шила бы одежду, или подрабатывала, или… да что угодно. И нас бы никто не беспокоил.
Он потянул меня на ближайшую скамейку и прижался ко мне так, что наши носы соприкасались, как в поцелуе эскимосов. Он так стиснул мою руку, что я знала — завтра на ней точно проступят синяки, но мне было наплевать.
Я хотела, чтобы время остановилось прямо сейчас, и этот момент продолжался вечно. Мы оба молчали, и у меня в голове пронеслась дурацкая мысль, что даже если я доживу до того, что стану самым старым человеком на земле, я больше никогда не испытаю ничего подобного. Но это чувство было приправлено горечью, потому что я берегла свои минуты рядом с Мерлином так, будто все уже закончилось.
— Я вижу тебя везде, — шепнул он. — На улице, за углом, когда тебя там на самом деле нет. Ты околдовала меня. Я никогда ничего подобного не чувствовал ни к одной девушке.
На секунду его слова породили в моем воображении страшный образ — вездесущую Женевьеву с ее околдовывающей красотой. Я зажмурилась, пытаясь выбросить ее из головы.
«Я никогда ничего подобного не чувствовал ни к одной девушке». Это обо мне говорит Мерлин. И он совсем не сравнивает меня с Женевьевой.
— Я тоже, — застенчиво ответила я и затем поняла, что сказала. — Я имела в виду, что я никогда так не относилась ни к одному парню.
— Помнишь, я сказал, что ты как будто сияла, когда я увидел тебя впервые? Думаю, это была любовь с первого взгляда.
Я обвила его шею руками.
— Я тоже это почувствовала.
— Тогда скажи мне это, — потребовал он.
— Говори первым, — пропищала я, не в состоянии совладать с эмоциями.
Он глубоко вздохнул, оглянулся и нервно сглотнул.
— Кэти… я люблю тебя.
Я так смутилась, что не могла на него смотреть. Я уткнулась головой ему в подмышку и прошептала:
— Я тебя тоже.
Он прижал губы к моему уху.
— Но ты всегда будешь меня любить?
— Конечно, — тут же ответила я.
— Даже когда я стану таким же старым, как Люк?
Я защекотала его.
— Ему всего двадцать один.
— Вот это древность, — усмехнулся он, расстегнул куртку и укутал меня своим теплом.
«Мерлин меня любит, Мерлин меня любит, Мерлин меня любит!»
Голос в моей голове распевал с сумасшедшей радостью, и я ущипнула сама себя, чтобы убедиться, что не сплю.
Внезапно меня поглотило понимание того, что все могло сложиться совсем по-другому и я уже могла потерять его.
Я набрала в грудь побольше воздуха.
— Мерлин? Нам надо запланировать нашу ночную поездку и больше ее не откладывать.
— Как начет этих выходных? — тут же предложил он. — Может, ты сможешь обеспечить себе алиби?
Мой желудок сжался.
— На этих выходных? Но мне нужно делать курсовой проект…
Я даже почувствовала, а не увидела его разочарование и готова была пнуть сама себя.
Я снова обвила его руками, и мое сердце забилось сильнее.
— Может быть… если я смогу… Я имела в виду, да… да, я смогу.
— Точно?
— Точно.
— И ты сможешь провернуть все это?
— Да, — импульсивно ответила я. — Нужно жить одним днем и просто… не упускать возможностей.
— Жить одним днем, — он повторил это так, что у меня чуть не вылетела душа из тела.
— Я уже все предусмотрела. Сказала маме, что у Ханны скоро уезжают родители и ей не хочется быть одной.
— Я забронирую нам место, — поспешно ответил Мерлин. — Мне надо будет сказать, что мне восемнадцать, но это пустяки. Кэти, с тобой все хорошо? Ты дрожишь.
Он взял меня за руку и переплел свои пальцы с моими.
— Пообещай, что ты не перестанешь верить в меня, — прошептала я так тихо, что он даже не услышал.
Женевьева была первой, кого я увидела вечером в аудитории. Она сидела и с самодовольной улыбкой поправляла прическу. Я подошла к ней, не в состоянии удержаться от усмешки.
— Прости, меня не было дома, когда ты звонила, — заявила я с деланным сожалением. — Ты хотела съездить со мной за подарком для Нэт? Может, сразу после занятий?
Я хотела дать ей понять, что я в курсе ее проделок, и ожидала, что она придумает кучу причин, по которым не сможет поехать. Но это было невероятно: она посмотрела на меня своими переливчатыми глазами и лениво сказала:
— Ладно. Почему бы и нет.
Это было просто ужасно. Я собиралась взять свои слова обратно и уже было открыла рот, но к нам подошла Ханна, и она, похоже, услышала наш разговор. Я поспешно спросила, не сможет ли она составить нам компанию, но ей надо было забрать братика из школы. Что я наделала? После многочисленных попыток избежать встречи с Женевьевой, я сама пригласила ее пойти за покупками. В первый раз за все это время я не могла ее ни в чем обвинить, теперь я все сделала сама.
ГЛАВА
СЕМНАДЦАТАЯ
Водитель автобуса обернулся к нам:
— Привет, девочки. На секунду мне показалось, будто вы двойняшки.
Это было более чем досадно — даже случайные встречные замечали, насколько мы с ней похожи. Вблизи я смогла заметить еще больше сходства. Женевьева сделала прическу с ровным пробором, как у меня, и скопировала мой макияж. Я не люблю яркие тени и предпочитаю темные оттенки помады, потому что они хорошо сочетаются с моей светлой кожей. Должно быть, я сильно похудела за последние несколько недель, потому что джинсы стали сползать на бедра, и из-за этого мы стали еще более похожими. Женевьеву, в отличие от меня, это совсем не смущало, а я всерьез задумывалась о том, чтобы снять пальто, несмотря на то что на улице было холодно и опустился холодный туман. Он был мокрый, удушливый и настолько плотный, что казалось, во рту чувствовался его привкус, такой же, как от дыма после фейерверков.
