Михаил Покрасс - Активная депрессия. Исцеление эгоизмом
И семья, и профессия, и любые отношения - это: “пойди туда, не знаю, куда, принеси то, не знаю, что!”:
И всегда выбор. Либо включусь и открою новое. Либо надуюсь и буду “права качать”.
Не ощущая ничего, кроме чужих обязанностей (о нем заботиться), человек, и себя не ощущает. Не чувствует и не знает своих нужд. Не сознает, чего ему надо. Потому не может нужным воспользоваться, как... как дрессированная собачонка, которая сидит около мяса голодная.
Такую собачку описал замечательный самарский психотерапевт, мой учитель и друг - Евгений Николаевич Литвинов.
Кусок колбасы лежал на полу магазина.
Собачонка стояла над и “служила”.
Хозяина не было.
Она вставала. Падала. Снова поднималась на задние лапки...
Никто не подавал.
А сама - без хозяина, она взять не умела. Не знала. Забыла!.. Так ее выдрессировали!
Есть и, к сожалению, очень распространена такая же система воспитания, когда с ребенком воспитатели проделывают то же, что дрессировщики с этой дрессированной собачкой.
Когда инициативу, его самостоятельный поиск - не поощряют, наоборот, игнорируют - и тем подавляют.
Чтобы что угодно получить, малышу надо только уметь привлечь внимание. И, как дрессированной собачке, заслужить одобрение - понравиться.
Чтобы понравиться - сделать то, что нужно воспитателю-дрессировщику:
1. Вести себя “хорошо”, “правильно”, “разумно”, “скромно”, “нагло”... - как угодно, но не - как надо ему самому.
2. Солгать, что так (“хорошо”) себя и ведешь.
3. Оправдаться, что неправильно ведешь себя не по своей вине.
Ребенок и осваивает обращающее на себя внимание поведение напоказ - демонстративное поведение[101].
Когда ДЕМОНСТРАНТ[102] говорит и чувствует: “я хочу!” -это значит, что в этих обстоятельствах так хотеть - “правильно” с точки зрения его ПРОШЛЫХ ОДОБРЯЮЩИХ[103] (руководящих им теперь как бы изнутри).
Единственная его потребность - ПОТРЕБНОСТЬ В ОДОБРЕНИИ[104].
Средство - ДЕМОНСТРАТИВНОЕ ПОВЕДЕНИЕ.
НЕОДОБРЕНИЕ[105] грозит отказом ему во всем - самая страшная угроза.
Поэтому он так трудно присваивает свой же опыт. Трудно постигает все, что, по его ощущению, может характеризовать его как человека, в чем он действительно некомпетентен. Это, во-первых, - он сам(!). В отличие от открытого опыту[106] или психологически зрелого[107] человека, для которого обнаружение своего незнания или неумения всякий раз открывает новую дверь к успеху, знанию, росту, для демонстранта любое сообщение о его некомпетентности означает НЕОДОБРЕНИЕ.
Такая информация невыносима ему, он дискредитирует ее для себя, обесценивает раньше, чем понимает, и поэтому пользоваться ею для роста не может. Не замечая, не исправляет дефектов, не устраняет пробелов в знании и поведении. Его мозги тренируются не видеть, не слышать, не чувствовать не понимать - тренируются спасать его от угрозы неодобрения “слепотой и глухотой”, застарелым неведением.
Помните всегда раздраженного, ко всем придирающегося подростка, всеми тяготящегося и ждущего ото всех ласки. В ответ на любое замечание он обрушивает на вас обвал оправданий или... обвинений. И заключает выводом:
- Не любите вы меня! Уйду я от вас! - Как в том анекдоте, где муж говорит жене:
- Милая, ты не. права.
- Ах, так?! Я - не права! Значит, я вру?.. Значит, я брешу?.. Значит, я - собака?.. Значит, я - сука? Мама, он меня проституткой обозвал!!!
Демонстрант на ошибках не учится - он их заучивает! Стареет, но не взрослеет.
Передо мной взрослая “девочка”. Она снова и снова объясняет, что все поняла, что во всем виновата она, а не другие, что никто ничего не был ей должен. Что плохая она, а не они.
И ждет от меня похвалы за ее признание. Она и удивлена и обижена: мол, она все правильно поняла, во всем призналась - так почему же ей сразу не становится лучше?! Улучшения она ждет от меня с похвалой.
Сделав из меня одобряющего[108], она причину всех бед теперь видит во мне.
В том, что она, как ей кажется, в чем-то не убедила меня, и я не соглашаюсь “дать ей здоровье”.
Ничего в жизни, в отношениях с “ними” она не изменила, да и не готовится менять. Жизнь в этом контексте - не ее реальность.
Детская позиция обслуживаемого проявляется неосознанным ожиданием постоянного, комфорта, физического и душевного. Требованием праздника (“праздника хочется!”), который обязаны обеспечить другие - все.
...Подаренный “праздник и комфорт” не вызывают благодарности ни к кому (и праздник, и комфорт сами же собой разумеются!).
Зато дискомфорт - любое огорчение - переживаются как грабеж и чья-то злокозненность - вина. Обида на весь мир!
“Надутость” - главный укор “ОДОБРЯЮЩЕМУ”.
По неосознанному, но привычному ожиданию “девочки” я и все - все, лишенные теперь уже ее одобрения (она недовольна!), от этого застыдимся и о ней позаботимся.
Во взрослой жизни то, что ты “хороший”, и одобрение не освобождают тебя от необходимости все свои проблемы разворашивать самому.
- Что же, так нас никто и не подстрахует, что ли? Это несправедливо! Нас не так учили! - возопил однажды на приеме мужчина лет за пятьдесят. - Я свое дело делаю, -а благодарность какая? Почему это обо мне некому позабо шиться? А жена, а мать, а дети, а вы (врачи)?! А президент?!... К слову, сам он о президенте не заботится!
А, собственно, кто за него в его бедах может разобраться? Кто за него поймет, почему он в одни и те же ямы, как заговоренный, попадает? Кто за него может жить лучше и его проблемы решать?
На маму, папу, других, на правительство и президента надеются разве что дети!
Во взрослой жизни, кто бы ты ни был, заботишься о себе сам.
Тогда голодный видит, слышит, чувствует голодом. Им руководит запах жареной картошки и хлеба. Вкус ведет его к еде. Им, вкусом, он выбирает, отличает нужное от вредного. Он думает голодом.
Зрелый человек, во-первых, чувствует самого себя. Знает, чего хочет. Хотение направляет его поиск, мышление и выбор. Он нацелен нуждой на нужное. Он чем хочет, тем и думает.
Демонстрант, как артист, играющий самые красивые роли, никаких иных своих нужд, кроме достижения одобрения (аплодисментов), не удовлетворяет.
Живя по самым противоречивым сценариям (“правильного”, “красивого", “доброго”, “умного”, “наивного”, “достойного”, “наглого” и прочего “хорошего” поведения), он хочет тем, чем думает. Осуществляет желания, которых - у него нет!
Не обеспеченное никакой нуждой, кроме НУЖДЫ В ОДОБРЕНИИ, его поведение - слепо, усложнено (как выбор еды не на вкус, а по количеству калорий, белков и витаминов), утомительно - “мимоцельно”.
Итак, одним движет, влечет его и растит нужда, проистекающая из необходимости самообслуживания.
Другим - единственная ПОТРЕБНОСТЬ В ОДОБРЕНИИ для приобретения обслуги.
Он и она поженились и теперь из кожи вон доказывают друг другу, кто из них лучше. Но, увы, - не для того, чтобы другому сделать лучше, но чтобы тот “оценил”.
В результате каждый старается не заметить и обесценить хлопоты другого и продемонстрировать свои.
Еще в дверях она спешит сказать ему, что, несмотря Па занятость в институте и СТЭМе, успела сходить в магазины, приготовить обед.
Он, не слушая, ждет ее восторгов по поводу того, что, перегруженный диссертацией, сегодня сам починил краны на кухне.
Она обижена, что он не оценил ее хлопоты.
Он обижен на ее равнодушие к его “подвигу”.
Вместо благодарности, которая обязывает, каждый испытывает желание найти повод для обид и упрека другому, - чтобы сохранить право быть опекаемым.
У них есть выход. Высвободиться из детского сценария. Каждому прислушаться к себе. Самому узнавать, чего хочешь. Самому о себе и о другом заботиться. И не ждать обслуживания.
Хочу обратить внимание на то, что один и тот же человек:
- в одних случаях - ДЕМОНСТРАНТ, ищущий оправданий и виноватых - тогда и безуспешен;
- в других - открытый опыту хозяин положения и терпеть не может бессодержательного поведения демонстранта.
Супруги из нашего примера в своих делах - хорошие профессионалы. Поэтому и выбрали жить в работе. А не дома, где у них все - вопреки намерениям и ожиданиям.
В каждом из нас, в наших способах видеть, чувствовать, переживать и действовать есть не только ДЕМОНСТРАНТ, но и реалистически живущий, ОТКРЫТЫЙ ОПЫТУ практик.