Jordan Grant - Сборник "Cambiare Podentes: Invocare"
Просто деревянная дверь.
И все равно Гарри приблизился к ней с палочкой наготове.
Медная ручка оказалась гладкой; когда он ее коснулся, лоб покрылся испариной, капли пота, попадая в глаза, вызвали жжение и затуманили линзы очков. Юноша понимал, что проблема в нем самом. Но это вовсе не значит, что за дверью никого не было.
Когда он поворачивал ручку, ему пришло в голову, что хорошо бы вооружиться чем-то кроме палочки - его магия сейчас была на пределе. Но маггловское оружие было бесполезно против...
Ванная.
Тяжело дыша, Гарри прислонился к выложенной плиткой стене. Жарко! Мерлин, это действительно тяжелый случай, верно? Настолько поддаться стрессу, что испугаться открыть дверь, ведущую в безобидную ванную. Можно было бы сообразить, что к каждым апартаментам прилагается санузел. В самом деле, не делить же младшим членам учительского состава удобства со студентами!
Проклиная собственную глупость, Гарри с трудом выровнял дыхание. Ванная помогла – она оказалась очень красивой. Разумеется, не такой шикарной, как у Северуса, без магически расширенного пространства, но жаловаться было не на что. Собственные апартаменты и даже личная ванная... все это превосходило его ожидания.
Повернувшись, Гарри вернулся в спальню. И заметил другую дверь.
К горлу подступило знакомое удушье. Страх.
Решительно настроенный не поддаваться слабости, Гарри подошел прямо к двери, открыл ее и переступил порог.
Но оказался не в гардеробе. И не во второй ванной.
А в подземельях, в спальне Северуса.
* * *
Как обычно, завершив приготовление зелья, Северус прибег к очищающим чарам, дабы превести лабораторию в порядок. Затем отправился в столовую и заказал у домовиков на обед бутерброд с лососем. Во время еды он пытался читать – новое исследование теплопроводимости зелья по-настоящему интересовало зельевара – однако, сконцентрироваться так и не удалось. Мысли упрямо стремились в комнаты несколькими этажами выше.
Проглотив последний кусок, Северус ступил в камин с намерением проведать любовника.
Первое, что он заметил, ступив в комнату, – громоздкое кресло, приставленное к входной двери. И не успел удивиться, как почувствовал доносящийся из спальни запах дыма.
Не на шутку встревоженный, зельевар толкнул полузакрытую дверь тыльной стороной ладони. Гарри сидел на полу перед небольшим камином. Все еще одетый в пижаму, он с такой силой швырнул в огонь кроссовок, что оттуда взметнулся фонтан искр. Прищурившись, Северус разглядел в пламени второй кроссовок вместе с какой-то полусгоревшей тканью, которую уже невозможно было распознать.
Однако о ее происхождении догадаться было несложно – на его глазах Гарри метнул в камин носок, затем второй. Зеленые глаза сверкали от ярости. Словно предметы одежды представляли из себя смертельные проклятия, а огонь – заслужил испытать на себе их полную силу.
Северус не знал, что сказать, – он явно вторгся в интимный момент. Но меньше всего ему хотелось сейчас вспугнуть молодого человека.
– Гарри?
Юноша дернулся. Его рука метнулась к лежавшей на полу палочке. Находилась ли она поблизости из-за недавнего применения Incendio или тому была иная причина? Вспомнив забаррикадированную дверь, Северус склонялся к последнему.
Зеленые глаза встретились с черными, и, казалось, из Гарри словно выпустили пар. Сгорбившись, он сидел будто марионетка, у которой оборвались державшие ее нити. Юноша с трудом поднялся, нетвердо держась на ногах.
– Э... ну, нужно же мне избавляться от вещей. Вот я и начал, только и всего.
Северус не поверил ни единому произнесенному слову.
– И тебе не пришло в голову подождать, пока я принесу остальные? – постучал указательным пальцем по жилетному карману он, и в ответ на недоуменный взгляд юноши, извлек из кармана крошечный школьный сундук и увеличил его до обычных размеров. Гарри вздрогнул, словно действительно забыл о существовании своих вещей.
– Ах да, – понимающе произнес Северус. – Ведь это одежда, полученная от родственников. Обноски твоего кузена.
Гарри моргнул.
– Ну да, – внезапно, словно внутри его что-то сломалось, взгляд юноши наполнился сожалением. – Но дело не в этом. Извини. Просто... – задыхаясь, но явно не от физического переутомления, – Гарри прислонился к спинке кровати, обхватив рукой один из столбиков. – На мне было надето все это, когда... на меня наткнулась Беллатрикс. Я... я открыл шкаф, увидел эту одежду и... – он закашлялся. – Это было невыносимо. И тогда... Ее нужно было уничтожить. Понимаю, что говорю глупости, но...
– Отнюдь, – спокойно отозвался Северус. – Очень часто напоминания о пережитом причиняют боль.
Гарри судорожно кивнул.
– Ну да. Конечно, настоящий маг просто применил бы для этого чары...
Нахмурившись, Северус остановил его жестом.
– Ты и есть настоящий маг.
– Да, конечно. Просто... – руки Гарри задрожали. – Я не сумел противостоять ей, Северус. То есть, она не допустила этого. А от нее не должно было зависеть...
К тому времени Гарри уже словно вжался в спинку кровати. Вначале недоумевая, Северус скоро понял. Юноша искал точку опоры, и не потому, что ослаб от болезни.
Ступив вперед, Северус осторожно отнял от спинки кровати руку Гарри и переместил себе на бедро. На секунду юноша оцепенел. Затем с глубоким вдохом прислонился к зельевару, переложив руку на поясницу мужчине. А, чуть погодя, обнял его и второй в неравномерном объятии – залеченная рука была совсем слабой.
Юноша расслабился, прислонившись к прямой, напряженной фигуре мужчины, словно рядом с Северусом Гарри чувствовалось хорошо и спокойно.
И тело зельевара отреагировало вполне предсказуемо. А почему бы и нет? Молодой и привлекательный Гарри в его объятьях непроизвольно напомнил об объятьях более интимных, которые они разделяли не так давно. Даже запах юноши будоражил, безжалостно напоминая о недавних ласках.
О да, чувство, охватившее зельевара, когда он ощутил, что в брюках становится тесно, было знакомым, но сейчас совершенно лишним. При других обстоятельствах... Но нет, сейчас Гарри следовало воздерживаться до ритуала, чтобы семнадцатого числа все прошло без сучка и задоринки. Да и нельзя забывать – молодой человек еще не оправился от последствий Cruciatus-а, не говоря о явном психологическом напряжении, в котором тот до сих пор пребывал.
Кресло у двери, сожжение одежды, которая была на нем в тот злосчастный день... а так же, что не ускользнуло от внимания Северуса, небрежно оставленный на кровати поднос с почти нетронутым обедом...
