Алексей Швецов - Лохless. Повесть о настоящей жизни
– А вот и мы. Привет, чуваки! — приветствую я их.
– О, Вениамин пришел! — счастливым смехом смеется Сашка.
– Сергей, — поправляю я.
– Да какая разница! — продолжает хохотать Сашка. — Главное, что вы здесь, старичье.
– Правильно мыслишь, чувак. Вот, привел тебе дико расточительного инвестора. Это мой друг Влад, — представляю я своего компаньона.
Они жмут друг другу руки.
– Это соответственно Саша и Паша, — представляю в свою очередь партнеров Владу.
– А я тебя где-то видел, — говорит Сашка Владу, продолжая трясти его руку. — В Египте не был?
Влад отрицательно кивает головой.
– Ты очень похож на одного тамошнего бармена. Только тот был смуглым, кучерявым и ниже ростом.
– Сань, Влад не работал барменом в Египте. Он специалист в другой области.
– Ага, тоже практически в экваториальной, — шутит Влад. — Только экватор тот по человеческому телу проходит.
– Влад доставляет людям радость в сфере подтирочных материалов, — поясняю я. — Лично я о нем вспоминаю, когда сижу в туалете.
Сашка хлопает в ладоши и смеется:
– Ну вот, я так и знал, что мы заочно знакомы! Я тоже иногда пользуюсь туалетной бумагой, я все помню, старик. Здесь ничего не пропадает… — Сашка стучит себя кулаком по голове.
– Уж, скорее, не заочное знакомство, а заочковое, — смеется Влад.
– Круто! — восхищается Сашка. — Клеевая шутка. Надо бы записать.
Довольный похвалой, Влад слегка краснеет от удовольствия и хлопает Сашку по плечу. По всему видно, что он тоже попал под Сашкино обаяние. Однозначно. Сашка что-то шепчет ему на ухо, и они оба весело смеются. Я ловлю себя на том, что начинаю испытывать некоторую ревность. Мне не кажется прикольным, что они ходят вместе и щебечут, как старые подружки, и все такое.
Разряжает обстановку Павел. Он предлагает нам кофе. Мы дружною толпой стоим у ноутбука, пьем кофе с печеньями и изучаем макет дизайна. Смотрится отпадно.
– Жесть! — комментирую я.
Сашка с Пашкой самодовольно улыбаются.
– Тебе как? — спрашиваю я Влада, отхлебывающего из чашки кофе.
– Ничего, — говорит он. — Пить можно. Правда, я кофе как-то не очень. Я на чай на зеленый подсел. А если кофе, то предпочитаю белый, колумбийского разлива, и все такое.
– Да я не про это. Я про бильярдную.
– Какая разница? — беспечно спрашивает Влад. Видимо, он уже необратимо подпал под Сашкино влияние.
– Влад, не забывайся! Вспомни, зачем мы здесь.
– Я все помню, но надо, так сказать, оглядеться более пристально.
Затем мы ходим по многочисленным помещениям на всех четырех этажах. Сашка, сильно жестикулируя и беспрерывно смеясь, показывает, где и что будет.
– Здесь будет туалет.
Я смотрю на огромное помещение, занимающее практически весь второй этаж.
– А зачем туалет такой большой? Ты уверен, что именно такой нужен?
– Какая разница, старик? Значит, будет кухня, а не туалет. А туалет будет, скажем, здесь, — говорит Сашка, указывая на межэтажную лестницу. — Ты пойми, Семен, все в наших руках. Мы сами создаем интерьер и антураж.
– Клеевая идея! — нахваливает Влад. — Прикольно! Я уверен, что попрет!
– И? — вытянув шею вперед, спрашивает Сашка.
– Я согласен, — резюмирует мой друг. — Осталось выяснить пару вопросов. А именно: какие деньги вам нужны? И под какие гарантии?
– Что значит — какие деньги? — включается в общий разговор Павел.
– Нал, безнал? — поясняет Влад.
– Можно кешем, можно безналом. Нам с Павлом — один хрен, — смеется Сашка. — А гарантии… учредительные документы изменим — вот и гарантии вам будут.
– Ну, так чё? — Павел нетерпеливо бегает вокруг нас с Владом.
Мы с Владом переглядываемся и незаметно киваем друг другу.
– Мы вписываемся, чуваки. Реально, — резюмирую я наши с Владом переглядывания.
Пашка как будто ждал этого момента. Он извлекает из-под стола сумку «Haversack» (англ. — сумка для провизии), жестом фокусника вытаскивает из нее бутылку «Hog-Wash» (англ. — бездомная свинья), коробку конфет «Filth» (англ. — отбросы) и коробку с бокалами «Junk» (англ. — хлам).
– Бухнем, партнеры? За начало сотрудничества?
Вся компания дружно его поддерживает. И мы часа три квасим «Hog-Wash», которого оказывается еще три пузыря. Совместная выпивка сближает. Влад вполне по-дружески треплет Пашку за синюю бородку, я реально смеюсь надрывным внутриутробным хохотом и тупо ржу. Душой компании является, конечно, Сашка. Чувак много путешествовал, ему есть что рассказать.
– А вот еще случай был, — рассказывает он. — Приехал я как-то на горнолыжный курорт. Две недели квасил. Уже на следующий день уезжать, а я ни разу на лыжи еще не встал. Ну я, значит, собрался с силами. Под душем отмок. Собираюсь. Оделся. Экипировался полностью, то есть костюм, шлем, очки, лыжи нацепил. Спускаюсь на улицу по лестнице, так как в лифт я не поместился. Спрашивается — кому на горнолыжном курорте лифты делают, если в них с лыжами не войдешь? Выхожу — погода изумительная. Ловлю такси, так ни одна сука не останавливается. Простоял я около часа у гостиницы и вернулся в номер.
Вот тебе и сервис хваленый по-европейски. Так и не покатался.
Мы смеемся над неврубными иностранными таксистами.
– Или вот еще. Собрались мы с Костей Пирожком в Австрию лететь. Егор, — обращается ко мне Сашка, — помнишь Костика?
– Помню, старик. Это такой худющий чел, очки вечно терял.
– Да, да, да… он самый. Ну вот, собираемся мы с ним. А у него с детства будка такая, — Сашка широко разводит руки, показывая необъятный размер лица Кости Пирожка, — на асфальтоукладочный каток похожа. То есть такая конкретная морда, как у слонихи — жопа. И на эту слоновую жопу, то есть на Костину мордуленцию, идем покупать маску для плавания.
– А зачем маска для плавания? — наивно интересуется Влад.
– Вот чудак-человек. Нырять. Дайвинг.
– Так в Австрии моря нет… — удивляется Влад.
– В том-то и дело, старикан. Мы думали в Австрии кенгуру тусуются, море, негритянки и все такое. Погодите, о чем это я?.. А-а, вспомнил. Говорю я этой проститутке: «Грязное белье — там».
Я уже не врубаюсь, о чем они говорят. Мне потрясающе спокойно и по кайфу. Я чувствую себя прикольно. Может быть, это и есть ощущение счастья?
Когда мы разъезжаемся, ко мне в машину подсаживается Влад:
– Здорово, правда?
Я согласно киваю:
– Давно хотел заняться чем-нибудь с близкими по духу людьми.
Влад закуривает, и по нему видно, что он хочет сообщить мне что-то важное.
– Братан, понимаешь, мне деньги нужны — о, как! — ребром ладони в области шеи Влад демонстрирует мне, как сильно ему нужны деньги.
– Старик, что ты хочешь сказать? У тебя нет денег?
– Нет, бабло имеется. Как раз восемьдесят тысяч. Просто я хотел тебе сказать, что мы не можем вступить пополам. Я, понимаешь, очень бабки люблю! Давай так: я вношу восемьдесят тысяч и получаю свои восемьдесят процентов, ну а ты соответственно свой интерес, который останется после моих восьмидесяти процентов.
Влад затягивается и испытующе смотрит в мои глаза.
– Почему восемьдесят? — туплю я, не в силах уследить за ходом его мысли.
– А сколько? Чувак, посуди сам. Я же восемьдесят тысяч башляю. Так?
– Так.
– Ну и получить я должен восемьдесят процентов. Логично?
– Логично, — соглашаюсь я.
Я тупо пытаюсь прикинуть, в чем подвох. «А с другой стороны, — приходит в голову свежая мысль, — этот проект дорог мне не из-за того, что бабосы срубить по-рыхлому можно, а в основном тем, что появляется возможность чисто потусоваться со своими чуваками».
– Влад, нет проблем. Делай как знаешь.
Влад с облегчением вздыхает:
– Ты не обиделся?
– Нет! Говорю тебе, никаких проблем. Реально.
В знак благодарности Влад целует меня в щеку. Мне становится тепло и радостно. Он уходит, а я еду. Прекрасное настроение растекается ласковым нефтяным пятном по всему организму. «Все гламуризуется самым прикольным образом, чувак», — говорю я себе и еду домой.
Заседание
Вступая в 70-е годы, партия всесторонне проанализировала состояние народного хозяйства и определила главные пути решения социально-экономических проблем развитого социализма. Исходным пунктом партийного, политического подхода к экономике служило и служит неизменное программное требование: «Все во имя человека, все для блага человека».
Отсюда линия XXIV и XXV съездов КПСС на более глубокий поворот народного хозяйства к многообразным задачам, связанным с повышением благосостояния народа. Отсюда и установка съездов на решительный переход к преимущественно интенсивным факторам экономического роста, установка на подъем эффективности и качества всей работы. Такова ориентация экономической политики КПСС на длительный период.
